Эффективный Черчилль - Дмитрий Медведев

7 января, после трех дней волнений, правительство Великобритании опубликовало правила демобилизации, которые, вместо того чтобы снять напряженность, лишь подлили масла в огонь общественного негодования. В соответствии с утвержденными правилами первыми на гражданку выходили те солдаты и офицеры, которые уже имели предложения по трудоустройству. Таким образом, человек, отслуживший меньше полугода и имевший гораздо больше шансов найти работу, мог демобилизоваться намного раньше своего однополчанина, за плечами которого было четыре года войны.

Уинстон Черчилль, возглавивший Военное министерство 9 января 1919 года, очень настороженно отнесся к появлению очагов демонстраций и публичных выступлений. Новоиспеченный министр боялся, что они смогут перекинуться на другие районы страны и спровоцировать появление в Британии ненавистного ему большевизма. 11 января он телеграфировал главе британских экспедиционных войск в годы Первой мировой войны, фельдмаршалу сэру Дугласу Хэйгу, попросив его как можно скорее вернуться в Лондон для консультаций. «Мы смогли бы детально рассмотреть возникшую ситуацию и выработать ясное решение, которое сейчас нам так необходимо», — написал Черчилль в своей телеграмме[691].

12 января британский политик предложил новую схему, согласно которой демобилизация тех, кто прослужил меньше двух лет (призыв с 1 января 1916 года), на время приостанавливалась. Это позволило сконцентрировать основные усилия на ветеранах, коих в армии было большинство — 2,2 миллиона человек. В своем дневнике Дуглас Хэйг отмечал:

«Мне кажется, Черчилль показал себя очень хорошо, возложив на себя такую ответственность сразу же после принятия руководства новым ведомством. Я думаю, у него есть не только смелость, но и предвидение, а также компетентность для искусного управления государственными делами. Это именно те качества, которых большинство его коллег были, к сожалению, лишены в этой войне»[692].

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Мне кажется, Черчилль показал себя очень хорошо, возложив на себя такую ответственность сразу же после принятия руководства новым ведомством. Я думаю, у него есть не только смелость, но и предвидение, а также компетентность для искусного управления государственными делами».

Одновременно с демобилизацией Черчиллю также пришлось в срочном порядке решать вопрос формирования армии на оккупированных территориях. Он сформировал два комитета, которым поручил заняться этой проблемой.

После принятия оперативных решений, по мнению Черчилля, начался самый ответственный этап — этап реализации. Однако, прежде чем говорить о претворении каких-то конкретных решений в жизнь, решения сначала должны были получить одобрение кабинета. На это Черчилль и направил свои дальнейшие усилия.

16 января он связался с министром финансов Остином Чемберленом с просьбой ускорить ратификацию кабинетом предложенной схемы демобилизации и создание двух комитетов. «Необходимо действовать очень быстро в нынешних условиях, — настаивал военный министр. — В противном случае мы можем лишиться мощного инструмента, от которого зависит наша политика в Европе в ближайшие несколько месяцев»[693].

Остин Чемберлен, который вместе с премьер-министром Дэвидом Ллойд Джорджем находился на Парижской мирной конференции, не разделял мнения своего коллеги. Он попросил «немного больше времени для размышлений, прежде чем приступать к обсуждениям в кабинете». Кроме того, в Париже «сейчас рассматривается столько вопросов, и все крайне срочные, здесь столько важных людей, с которыми мне надо обсудить множество тем, поэтому я не смогу разрешить Ваши вопросы в ближайшее время», — добавил в своем ответном послании канцлер Казначейства[694].

За годы в политике Черчилль пришел к выводу, что принятые решения можно разделить на две основные категории: те, которые требуют немедленного претворения в жизнь, и те, которые, наоборот, могут (а иногда и должны) предварительно вылежаться. Принятие новой схемы демобилизации относилось к первой категории. У предложений Черчилля было много противников в Уайтхолле, и если им дать время, они могли выступить единым фронтом, не оставив и камня на камне от идей военного министра.

Политик решил действовать напрямую, подключив человека, от решения которого зависел успех всех начинаний. 18 января он подготовил развернутое письмо премьер-министру, где подробно описал свою схему, ее достоинства и большое значение для британской армии. Также он написал объемный меморандум, посвященный вопросам оккупационной армии.

Первоначально Черчилль собирался отправить эту корреспонденцию в Париж авиапочтой. Однако неблагоприятная погода и запрет на любые авиационные перелеты над Ла-Маншем заставили его искать другой способ связи с континентом. Вечером 19 января он телеграфировал главе британского правительства, что «без Вашего одобрения все действия в этом вопросе парализованы». В заключение Черчилль предупредил: дальнейшие задержки приведут не к чему иному, как к «деморализации армии» и появлению в ней «злобных настроений»[695].

Еще до того момента, как телеграмма достигла Парижа, Черчилль получил встречное послание премьера с упреком. «Я удивлен, что ты собирался представить свою схему на рассмотрение коллег без предварительного обсуждения со мной, — возмутился Ллойд Джордж, узнавший о предложениях военного министра от главы Консервативной партии, лорда-хранителя малой печати Эндрю Бонар Лоу[696]. — Речь идет не о каких-то уточнениях, а о вопросе первостепенной важности, предполагающем большие политические последствия (включая возникновение серьезных проблем в самой армии). Меморандум следует направить мне аэропланом»[697].

МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: за годы в политике Черчилль пришел к выводу, что принятые решения можно разделить на две основные категории: те, которые требуют немедленного претворения в жизнь, и те, которые, наоборот, могут (а иногда и должны) предварительно вылежаться.

В ответном письме от 20 января Черчилль рассказал о своих безуспешных попытках отправить документы авиапочтой. Также он сослался на запутанную процедуру согласований с различными ведомствами, что сильно задерживало подготовку окончательного варианта[698].

Что же касается фактической стороны вопроса, то премьер-министр выступил против предложений Черчилля сохранить свыше полутора миллиона солдат и офицеров для оккупационной армии. Через своего секретаря Дж. Т. Дэвиса он сообщил военному министру, что указанные в меморандуме цифры «непомерны и не соответствуют требованию момента». По мнению Ллойд Джорджа, «если немецкая армия демобилизуется — абсурд держать такое большое количество войск»[699].