Сочинения - Леопольд Захер-Мазох

XLVII. Спасены!

В ту же самую ночь в Киеве произошли странные, неожиданные происшествия. По дороге в полицию Анюта сказала кучеру:

— Поверни назад! — и прибавила, обращаясь к Ядевскому, — мне нужно серьезно переговорить с вами, прежде чем вы явитесь к полицмейстеру.

— Куда же мы теперь поедем? — спросил Казимир, — к вашим родителям?

— Нет, к вам.

Четверть часа спустя сани остановились у подъезда, и Анюта шепнула Тарасу, чтобы он вошел вместе с ней в комнату. Девушка была очаровательна в своем малороссийском костюме — в синей юбке, красной безрукавке, белой вышитой рубашке и таком же переднике; на шее у нее висело несколько ниток разноцветных бус, толстая коса была украшена голубым бантом.

— Выслушайте меня, — начала она нежным голосом, — я виновата перед вами, Казимир. Если бы я тогда согласилась обвенчаться с вами, вы не попали бы в сети, расставленные Эммой Малютиной… Простите меня, вы знаете, что я боялась огорчить моих родителей.

— Я один виноват во всем и сам должен просить у вас прощения, — возразил Казимир, — мое неуместное недоверие могло погубить нас обоих.

— Не скрою, оно оскорбило меня до глубины души. Но я не переставала любить вас и дала себе слово спасти вас во что бы то ни стало… Признайтесь откровенно… вы еще не разлюбили меня?

— Нет, нет! — воскликнул молодой человек, бросаясь перед ней на колени. — Я был ослеплен, одурманен, но не любил никого, кроме вас… Простите меня, если это возможно!

— Охотно… Знайте, что я готова следовать за вами куда угодно… Я решилась на все… Ничто в мире не разлучит нас… Встаньте же… — и она протянула ему обе руки, которые юноша покрыл страстными поцелуями.

В глубокой задумчивости Ядевский прошелся несколько раз по комнате, потом остановился перед Анютой и сказал:

— Давайте решим, что мы должны предпринять в настоящую минуту.

— Прежде всего, поедем в полицию, сударь, — вмешался в разговор Тарас, — иначе эти разбойники ускользнут из наших рук.

— Нет, нет, — перебила его Анюта, — у Эммы есть в Киеве сообщники, они убьют вас, Казимир!

— Вам угрожает такая же опасность, как и мне. Вы сорвали маску с бесчеловечной сектантки, и она наверняка отомстит вам. Прежде всего надо позаботиться о вашей личной безопасности. Я отвезу вас в Малую Казинку к моей кормилице, и вы останетесь у нее до тех пор, пока здесь все не утихнет. Только, ради Бога, не снимайте этого крестьянского платья и не выходите из хаты.

— Извольте… я сделаю все, что вы мне посоветуете… Но что же будет с вами?.. Я умру от страха…

— Не бойтесь за меня. Злодеи сейчас так напуганы, что не посмеют совершить нового преступления… Ну что же, едем? Нам нельзя терять ни минуты.

Из соображений безопасности Ядевский попросил Тараса сесть на козлы и приказал своему кучеру остаться дома. Проехав несколько улиц, Тарас повернул к заставе и вскоре выехал на проселочную дорогу.

Поздно ночью путники добрались до Малой Казинки. Дом стоял в стороне от дороги, и был обнесен высоким забором. Старик передал вожжи барину и осторожно перелез через забор. Раздался лай собаки. Дарья высунулась в окно и спросила:

— Кто там?

— Твой молодой барин, Казимир Ядевский, — отвечал Тарас.

— Матерь Божия!.. Так поздно!.. Не случилось ли чего?.. Сейчас отворю калитку…

Через минуту явилась Дарья с фонарем в руке. Это была женщина лет сорока, свежая, румяная, высокого роста, с черными волосами и черными же глазами.

— Где же он? — спросила она.

— Не шуми, тетка, — шепнул ей Тарас, — твой барин увез барышню, которую родители не хотели отдавать за него замуж.

— Господи, Боже мой!

— Она погостит у тебя, только ты не смей никому говорить, что она барышня; если спросят, скажи: — племянница.

— Понимаю! — отвечала Дарья, поспешно отворяя ворота.

— Здравствуй, кормилица!

— Господь с тобою, мой ненаглядный!

Старые друзья обнялись и расцеловались.

— Так это твоя суженая! — воскликнула крестьянка, когда они вошли в хату. — Какая хорошенькая да молоденькая! Девочка! Ты, должно быть, озябла, моя голубушка. Дай-ка я заварю тебе чайку. Шутка сказать, выхватили ночью из теплой постельки да и увезли, в этакий-то мороз! — причитала Дарья, раздувая самовар.

Ядевский настоял на том, чтобы Тарас остался в деревне с Анютой, а сам, напившись чаю, отправился в обратный путь. Благополучно доехав до Киева, он разбудил своего денщика и отправился вместе с ним к Эмме Малютиной. Понятно, что Эмму он не застал, дом был пуст. Оттуда он бросился в Красный кабачок, но и там не застал ни души. Сообщники сектантки успели скрыться.

У ворот своего дома Казимир увидел крестьянина с письмом в руках.

— Кто послал тебя? — спросил поручик.

— Да я и сам не знаю.

— Кто же тебе дал это письмо?

— Молодая барыня, такая красавица… Она приказала принести ответ.

— Ступай за мной в комнату.

Графиня Солтык писала Ядевскому, что она принадлежит к священной секте людей, посланных Богом для спасения душ нераскаявшихся грешников от вечных мук. До сих пор она не имела права открыть ему этой тайны и надеется, что теперь все, казавшееся ему загадочным в ее поведении, объясняется вполне. «Учение нашей секты, — писала она, — не запрещает мне сделаться твоей женой. Я люблю тебя всем сердцем; если ты разделяешь мое чувство, то последуй за мной. Жду тебя в Москве, где я теперь скрываюсь; отсюда мы вместе уедем за границу».

Ответ Казимира был следующего содержания:

«О существовании вашей секты известно представителям полицейской и судебной власти. Каждый честный человек считает своей обязанностью помогать им в преследовании кровожадных убийц, нарушающих общественное спокойствие. Время, когда я любил вас, прошло безвозвратно, но я щажу вас, полагая, что вы не более чем слепое орудие в чужих руках, а участие ваше в ужасных преступлениях — лишь болезненное заблуждение с вашей стороны. В моих глазах вы не преступница в буквальном смысле этого слова, а только жертва жестоких фанатиков. Я не намерен бежать с вами за границу, но и не стану доносить в полицию, что вы скрываетесь в Москве. Советую вам как можно скорее уехать оттуда. Подумайте, что вас ожидает, если полиция нападет на ваш след. Казимир».

Отдав письмо крестьянину, Ядевский поехал к полицмейстеру и откровенно рассказал ему все, что знал о кровавой секте губителей. Он назвал имена некоторых ее членов и указал известные притоны злодеев, но о Малютиной не упомянул ни словом. Полицмейстер немедленно разослал своих самых надежных агентов по всем направлениям. Прежде всего, сделали обыск в Красном кабачке, но он был пуст. Только в беспорядке разбросанные по полу вещи явно доказывали, что еще недавно здесь кто-то был. Соседи показали при допросе, что еврейка, хозяйка кабачка, уплыла в лодке вниз по течению реки, — с ней были несколько человек. В уединенном домике, где графу Солтыку являлись тени его родителей, также никого не нашли.