Сражение века - Василий Чуйков

Бойцы нашей армии штурмовали вокзал, «гвоздильный завод», отдельные здания. Их действия учат: врывайся в дом вдвоем — ты да граната; оба будьте одеты легко — ты без вещевого мешка, граната без рубашки; врывайся так: граната впереди, а ты за ней; проходи весь дом опять же с гранатой — граната впереди, а ты следом.

На этот опыт можно положиться вполне.

Тактика штурмовой группы основана на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца. Гибкость в тактике необходима этим группам, потому что, ворвавшись в укрепленное здание, попав в лабиринт занятых противником комнат, они встречаются с массой неожиданностей. Здесь вступает в силу неумолимое правило: успевай поворачиваться! На каждом шагу бойца подстерегает опасность. Не беда — в каждый угол комнаты гранату, и вперед! Очередь из автомата по остаткам потолка; мало — гранату, и опять вперед! Другая комната — гранату! Поворот — еще гранату! Прочесывай автоматом! И не медли!

Уже внутри самого объекта противник может перейти в контратаку. Не бойся! Ты уже взял инициативу, она в твоих руках. Действуй злее гранатой, автоматом, ножом и лопатой! Бой внутри дома бешеный. Поэтому всегда будь готов к неожиданностям. Не зевай!

Группы закрепления выработали свои тактические приемы, неоднократно проверенные на практике:

1. Наводчики пулеметов, минометов и противотанковых ружей с материальной частью врываются в здание первыми, их помощники несут следом боеприпасы и продовольствие на сутки боя.

2. Ворвавшись в здание, бойцы сразу же захватывают средние или верхние этажи сооружения, чтобы простреливать окружающую местность и не дать резервам противника возможности подойти.

3. Заняв и оборудовав огневые точки в здании, бойцы группы сооружают дополнительные огневые точки на подступах к объекту — впереди и на флангах (для обеспечения дальнейших активных действий).

4. Овладев домом, группа, не теряя времени, должна немедленно сооружать ходы сообщения, приспосабливать отвоеванные дзоты и строить новые. Засиживаться в здании незачем, надо упорно сближаться с противником.

В частях армии стало правилом, что, если огневые средства врага сосредоточены только внутри здания, превращенного в опорный пункт, штурм проводится с расчетом на внезапность и без артподготовки.

Однако в ряде случаев применение отдельных орудий на время штурма весьма целесообразно. Выдвинутая ночью или под прикрытием дыма малокалиберная пушка, усиленная противотанковыми ружьями, может оказать атакующим бойцам неоценимую помощь в подавлении вражеских огневых точек. Такая же пушка, внезапно выдвинутая на заранее избранную позицию, отсечным огнем парализует солдат противника, пытающихся помочь гарнизону атакованного объекта.

Умелая поддержка штурмовой группы отдельными танками, стреляющими прямой наводкой по амбразурам или разрушающими огнем здание, ускоряет штурм, делает его более мощным. С успехом могут быть использованы и другие современные средства борьбы.

Некоторые командиры ставят вопрос: что лучше для маскировки действий в городском бою — темнота или дым? Хорошо и то, и другое. Важно, чтобы, действуя под прикрытием темноты или дымовой завесы, командир обеспечил гибкое управление боем. При штурме Дома железнодорожника был применен дым. Завеса держалась 13 минут и скрыла от трех немецких дзотов, вынесенных на фланг, действия нескольких групп, двигавшихся с юга. При этом дым не мешал управлению боем. Не помешала управлению и темнота при штурме «г-образного дома». Для атаки здесь было избрано начало рассвета, и накапливание происходило в абсолютной темноте.

Большой эффект дает и подземно-минная атака. Она применяется тогда, когда подход к объекту иным способом может вызвать большие потери. Поэтому боец-сапер — важная фигура в штурмовой группе.

Таков в основном круг тактических вопросов, связанных с действиями штурмовых групп в городском бою.

Городской бой — не то же самое, что уличный бой. В условиях, когда противник укрепился в городе, это бой за дома, за здания, за квартал. Борьба ведется, образно выражаясь, на земле, под землей и над землей; в комнатах, на чердаках, на крышах, в подвалах, в развалинах и реже всего на улицах и площадях.

Боец штурмовой группы должен быть инициативным и дерзким, надеяться только на себя и верить в свои силы. Его задачу никто другой не выполнит; у его товарищей достаточно своего дела. Бойцу необходимо точно знать, откуда он пойдет на штурм, каким путем ворвется в дом, где и что будет делать дальше. При штурме он очень часто предоставлен самому себе, действует самостоятельно, на свой страх и риск. Ясно, что ждать и оглядываться на товарищей — значит, подводить их, а не помогать им. Ворвавшись в дом, поздно просить у командира повторного разъяснения полученной задачи.

Новые методы и формы ведения боя помогли нам выстоять и победить.

62-я армия прошла с боями от Волги до Берлина. Она брала штурмом многие города, позиции, укрепленные районы и Берлин. И я должен сказать, что все бои и сражения одинаковы только по названию, а по существу, по замыслу, подготовке и проведению, все они разные. То же самое можно сказать о штурмовых группах. Сталинградские штурмовые группы были мало похожи на группы при штурме Запорожья, Одессы, Берлина и других городов, крепости Познань и Мезеритского укрепленного района.

Но 62-я армия, затем 8-я гвардейская армия всегда при штурме того или другого города или укрепленного района оглядывалась назад, на Сталинград, где зарождались штурмовые группы.

Мне хочется немного сказать об участии женщин в обороне Сталинграда.

У нас были целые части — зенитные дивизионы, полки ночных бомбардировщиков У-2, в которых большинство боевых расчетов и экипажей состояло из женщин. И нужно сказать, что эти части выполняли боевые задачи, по-моему, не хуже, чем части, в которых было больше мужчин.

В Сталинградском корпусе противовоздушной обороны в боевых расчетах, будь то у зенитных орудий или у приборов прожекторных установок, большинство составляли женщины. Они не бросали орудий и продолжали вести огонь даже тогда, когда на них сыпались десятки бомб, когда казалось, что невозможно не только вести прицельный огонь, но и находиться возле орудий. В огне, в дыму, среди разрывов бомб, как бы не обращая внимания на поднимающиеся столбы земли, они стояли на своих местах до последней возможности.

В октябре мне довелось встретиться с орудийным расчетом, в котором было пять еще совсем юных, но уже закаленных боями отважных девушек. Я никогда не забуду грустное лицо белокурой наводчицы, которая, ведя огонь по девятке фашистских пикировщиков, сбила только один самолет, тогда как, по мнению ее подруг, можно было сбить два-три самолета.