Дочь Клеопатры - Мишель Моран

— Может быть, обратиться к Вергилию? Или Горацию? — спросила Юлия.

— Эти двое уже помогают десяткам писателей. А Мецената интересует один Овидий.

— А если мы сами станем его покровителями? — вдруг предложила она. — Мы с Марцеллом теперь женаты, у нас водятся собственные деньги.

Брат даже остановился.

— Серьезно?

— А что? Раз у Октавии есть свои поэты, значит, и мне пора завести своего!

Александр облегченно рассмеялся.

— Луций сойдет с ума от радости.

— Только одно условие, — уточнила Юлия. — Во всех своих сочинениях пусть называет меня молодой и красивой, даже когда состарюсь и растолстею.

— Вечная красота, — кивнул мой брат. — Так и запишем.

Юлия пожелала зайти буквально в каждую лавку на Священной дороге. Спустя несколько долгих часов она купила едва ли не все, в чем когда-нибудь могла возникнуть нужда: стулья и сундуки из лимонного дерева, треноги с тяжелыми бронзовыми чашами для курения благовоний, с ножками в виде голов и когтистых лап грифонов, палисандровые столы, зеркала, обрамленные слоновой костью, переносные сидячие ванны в форме морских драконов и лебедей…

— Твоя вилла будет прекрасна, прямо как царский дворец в Александрии, — пообещал мой брат.

— Правда? — с готовностью подхватила она.

— Даже лучше, — ответила я, с тревогой осознав, что родные чертоги, как и дворец, начинают стираться из памяти.

Порой, перелистывая альбом, я вдруг натыкалась на изображение комнаты, о которой успела совсем забыть, или на альков, где мы с Александром играли детьми. Иногда так хотелось узнать: а сколько же помнит он, но спрашивать было страшно, да и брат бы расстроился.

— Почти готово, — объявила Юлия. — Осталось еще одно. Ковер для атрия.

Мы заглянули в лавку возле Сената, и Александр одобрительно закивал:

— Вот это я понимаю.

По стенам висели ковры и мраморные панно с изображением всех известных мифологических сцен. Тут Одиссей правит судном у скал коварной Сциллы, там Ромул и Рем бьются за стены города. Брат немедленно замер перед панно с Близнецами из греческой легенды.

— Помнишь, мама нас так называла, — тихо промолвил он. — Давай это купим для нашей спальни.

— Вот еще! Слишком дорого.

— Ну так я вам куплю, — вмешалась Юлия. Я собиралась было возразить, но она решительно покачала головой. — Через три дня у вас день рождения, вот и считайте это подарком.

— Ты чересчур щедра, — заупрямилась я.

— Брось. После всего, что ты сделала для моей свадьбы? Глупости.

Юлия щелкнула пальцами. Торговец немедленно заспешил к нам. При виде панно его глаза округлились.

— Отошлите на виллу Октавии, — коротко приказала супруга Марцелла. — Знаете, где это?

— Как не знать, хозяйка.

— А вон тот ковер, с Венерой и Вулканом, — в дом Юлии Августы.

— Как любезно с твоей стороны, — произнес мой брат. — Если еще и поможешь Луцию — тогда я просто не знаю, как мы однажды сможем покинуть Рим.

Она усмехнулась.

— И хорошо. По возвращении Ливии мне пригодятся верные люди на Палатине.

Глава девятнадцатая

25 г. до н. э.

Брат разбудил меня поцелуем.

— Felicem diem natalem, Селена.

Я резко вскочила.

— Что? Что такое?

— Ничего! — рассмеялся он. — Просто поздравил тебя с днем рождения. Здесь Юлия и Марцелл. Они собрались пойти с нами в цирк, а потом и в театр.

— Уже? А который час?

— Почти полдень. Хорошо, что сегодня вам не нужно встречаться с Витрувием. Кажется, ты вчера перебрала вина.

Александр ухмыльнулся. Накануне мы с ним не ложились до поздней ночи — смеялись, болтали, а главное — помогали Марцеллу планировать Мегалезийские игры. Пока я проворно натягивала теплую тунику и плащ и укладывала волосы в легкий пучок, брат любовался прелестным мраморным панно на стене.

— Думаешь, война и вправду кончится через шесть месяцев? — с беспокойством спросила я.

— Надеюсь, что нет. Чем дольше Август пробудет в Иберии, тем лучше для всех.

В дверь постучали.

— Входите! — радостно выкрикнул брат.

Я ожидала увидеть Юлию или Марцелла, но на пороге возникла Октавия с письмом и медовыми пряниками. Мы с братом переглянулись, и он украдкой коснулся буллы. Моя оставалась со мной до свадьбы, а вот ему предстояло отдать свою ларам сегодня же вечером. Пока на нас эти амулеты, мы не представляем угрозы. Но как император поступит дальше?

— Felicem diem natalem! — воскликнула сестра императора. — Вот вам и пятнадцать, и впереди — новый год вашей жизни. — Поставив поднос с угощением, она улыбнулась. — Я слышала, сын решил повести вас в цирк. Кажется, для Селены это не самый лучший подарок.

Я коротко улыбнулась.

— Потом нас ждет театр. Марцелл обещает комедию…

И вопросительно посмотрела на письмо.

— От брата, — многозначительно произнесла Октавия. — Вчера доставили целых семь штук: одно Агриппе, несколько — полководцам, ну а вот это, — проговорила она, усаживаясь на третью кушетку, где раньше любил отдыхать Марцелл, — может и вас заинтересовать. Хотите послушать?

Мы снова переглянулись и дружно кивнули. Октавия развернула свиток и принялась читать:

Кстати, надеюсь, что вы поздравите наше созвездие Близнецов с пятнадцатилетием как полагается. Нет важнее момента, нежели переход из детства во взрослую жизнь; подобное событие заслуживает очень серьезных раздумий. По возвращении я первым же делом позабочусь о том, чтобы устроить приличный брак. Не забудь упредить царевну Селену: пусть она заранее подготовится.

Сестра Цезаря опустила письмо и посмотрела на меня.

— И все? — испугалась я. — А что насчет Александра? И нашего возвращения в Египет?

Ее торжествующая улыбка померкла.

— Всему свое время. Брат еще на войне. Когда вернется…

— А чего ему ждать? — не отступала я. — Когда Галл покончил с собой, Август назначил нового префекта прямо из Галлии.

— Это другое дело. — Октавия отвела глаза. — Зато у нас новый повод для радости: близится свадьба!

Брат взял меня за руку.

— А если мы не хотим этих свадеб?

Сестра Цезаря недоуменно наморщила лоб.

— Разве найдется такая девушка, которая не мечтала бы выйти замуж хотя бы раз в жизни? Или такой мужчина, которому не нужна жена?

— Мы такие, — ответила я. — Нам с Александром достаточно просто быть рядом; разлука совсем не входит в наши планы.

Октавия положила письмо на колени.

— Это хорошая новость, Селена. Ты сможешь жить собственным домом, как Юлия и Марцелл.