Дедушка, Grand-père, Grandfather… Воспоминания внуков и внучек о дедушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX – XX веков - Елена Лаврентьева

К сожалению, из-за переездов наш семейный альбом — огромный кожаный монстр — каким-то неведомым образом исчез. Все попытки разыскать его не увенчались успехом. У меня сохранилась лишь одна старинная фотография, на которой запечатлен мой дед, Федор Егорович Карташев. Но даже если бы и этой фотографии у меня не было, я никогда бы не смогла забыть доброе, ласковое и такое родное лицо моего дедушки, которому я стольким обязана. Иногда мне кажется, что все лучшее, что я в себе знаю, заложил в мою душу именно он — щедрый, добрый, любящий дедушка, большой и сильный человек.

Е. Р. Мушкина

«Вам знакома тоска по прошлому?»

Вот почему, архивы роя,

Я разобрал в досужий час

Всю родословную героя,

О ком затеял свой рассказ.

Вновь и вновь перебираю старые семейные фотографии. Лица полузабытые — это бабушки, с которыми прожила вместе десятки лет. И лица незнакомые — прадед, дед… Их я вообще не знала: умерли-уехали до моего рождения.

Я и представить себе не могла, как крепко будут держать меня вековые корни, каким сильным, требовательным станет зов предков. Казалось бы, не все ли равно, куда выходили окна квартиры прадеда Ивана Ивановича, как отстаивал в суде права своего Торгового дома мой дед Леопольд Яковлевич, как обслуживал гостей троюродный дед Яков Данилович…

Нет, не все равно! Поняла: человек должен знать свои корни. Знать, чтобы помнить. Эти два слова связаны неразрывно. И чем больше мы знаем, тем дольше и глубже память.

Вам знакома тоска по прошлому?По вопросу так и не спрошенному?

Как же созвучны мне эти слова Кира Булычева! Увы, спросить уже не у кого.

Что-то, конечно, о них, представителях сильного пола нашей семьи, рассказывали бабушки, что-то сохранилось в доме — фотографии, документы, письма. Но главное — архивы. Несколько лет я провела в них, перерыла, перечитала фолианты дел. Я ходила по столичным улицам, где прадед и дед жили, учились, работали в конце XIX — начале XX века. Ходила по следам своих предков.

Иван Иванович, прадед

«А в Столешниковом — ну просто беда — целый сонм воспоминаний и дум»[17]. Стою перед домом 7 — чистенький, ухоженный, недавно отреставрированный. Здесь, во владениях Алексея Корзинкина, и жил мой прадед Иван Иванович с женой Серафимой Семеновной и дочерьми. Квартира 4, третий этаж. Вообще облик переулка сложился на деньги купцов Корзинкиных. Самые старые строения — каменные палаты XVIII века. Были они двухэтажные, хилые, невзрачные. Перед войной 1812 года на их месте возвели богатый дом из двадцати семи комнат. Хозяин дома, Жан Ламираль, давал для аристократических семей уроки танцев. Говорят, здесь бывал знаменитый московский танцмейстер Петр Йогель, на балу у которого Пушкин встретил юную Наталью Гончарову.

Иван Иванович и Серафима Семеновна Розенблат, мои прадед и прабабушка

Потом участок земли Ламираля перешел в руки купца Егора Леве. Участок был так велик, что купец разделил его. Дом 9 приобрел домовладелец Д. И. Никифоров. Сюда, на третий этаж, переехал с другого конца переулка Владимир Гиляровский и жил здесь без малого пятьдесят лет, до 1935 года. Дом под номером 7 хозяин оставил себе. Верхние этажи сдавал жильцам в аренду.

Рядом — знаменитый винный магазин. У него был соперник-конкурент, весьма достойный: товарищество виноторговли К. Ф. Депре. В самом деле, портвейн «Депре № 113» не знал себе равных. Но большинство москвичей все же покупали горячительные напитки именно в Столешниковом. Не случайно этот магазин воспет в «Анне Карениной»: «…выйдя в столовую, Степан Аркадьевич, к ужасу своему, увидал, что портвейн и херес взяты от Депре, а не от Леве». Далее он распорядился «послать кучера как можно скорее к Леве».

Мой прадед, Иван Иванович Розенблат, мещанин, родился в 1853 году. Купец второй гильдии. Об этом я нашла запись в «Cправочной книге о лицах, получивших купеческие и промысловые свидетельства по г. Москве». Был членом нескольких торговых предприятий, а в середине 1909 года учредил Торговый дом по продаже суконного товара. Адрес для телеграмм «Сурсумъ».

Иван Иванович Розенблат

Агентурная контора прадеда была на Ильинке, в доме Хлудова. Сити Москвы — так в то время называли улицы Ильинку и Никольскую. Биржа и десяток банков: московские — торговый, купеческий, частный коммерческий; периферийные — Азовско-Донской, Волжско-Камский, Русско-Азовский, Сибирский; и самый, пожалуй, известный — Санкт-Петербургский международный коммерческий банк.

Дом 9, где был этот банк, сохранился, по бокам две секции, постройка, видимо, начала прошлого века. А между ними, в середине, с барельефами и полуколоннами, здание явно XIX века. Именно здесь и размещалась контора Ивана Ивановича.

В Китай-городе, помимо банков, находились правления практически всех крупных мануфактур и товариществ, оптовые и розничные склады, магазины. По отчетам того времени «в пределах Китай-города постоянно циркулируют более 35 млн пудов товаров. Среди них преобладают товары большой ценности, например мануфактура». Нет, не случайно мой прадед выбрал квартиру в Столешниках! С одной стороны Ильинка — место работы, с другой Большая Дмитровка — место отдыха. Тут находился Купеческий клуб, или правильнее — Купеческое собрание. Кстати, до середины XIX века Купеческий клуб тоже находился в Китай-городе, «близ Гостиного Двора, биржи и рядов в рассуждении дел и удобности купечествующих быть в собрании».

В старину Большая Дмитровка называлась Клубной улицей. В доме Муравьева было два клуба — Английский и Дворянский. Последний переехал потом в Дом благородного собрания, а его место занял клуб Приказчичий. Руководители Купеческого клуба присмотрели себе роскошный особняк дворян Мятлевых, в доме 17, где сейчас музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко.

Устав клуба соблюдали неукоснительно. Вот несколько положений:

— Если в Собрании между некоторыми членами сверх всякого ожидания случаются неудовольствие или даже ссоры, то другие присутствующие при этом члены Общества обязаны их нежнейшим образом примерять.

— Вредные и колкие разговоры, шум и вообще беспорядок никак не должны быть допускаемы. Если кто поступит вопреки сего, то хотя бы и не было на него ничьей жалобы, старшина обязан воздержать начинающего мерами кротости, т. е. сделать ему напоминание.

— В обыкновенные дни гостями могут быть только лица мужского пола, а в дни, назначенные для семейных увеселений, в качестве гостей допускаются и лица женского пола, а иногда, по постановлению Совета старшин, и несовершеннолетние, но не моложе, однако, 12 лет.