Ночная голубка - Рексанна Бекнел

Внезапно она услыхала пронзительное мяуканье, и в зал вбежали две крупные кошки, преследуемые по пятам рассерженной служанкой.

— Ах вы, мерзкие твари! Слуги дьявола, вот вы кто! — Она яростно махала метлой вслед удиравшим животным и чуть было не натолкнулась на Джоанну.

— Ох, миледи! Не гневайтесь! И как это я…

— Погодите! — окликнула Джоанна побледневшую горничную, собравшуюся было в ужасе ретироваться. — Погодите. Я вовсе не сержусь на вас. Скажите мне, много ли здесь, — она указала рукой в ту сторону, куда удрали животные, — много ли здесь кошек?

Женщина радостно закивала головой, — довольная тем, что госпожа не собирается наказывать ее.

— Ой, целые полчища, миледи. Что правда, то правда: ни мыши, ни крысы вы у нас днем с огнем не сыщете. Но зато коты одолели, спасенья нет от них!

— Откуда же их столько развелось?

— Да это все через леди Мертис, царство ей небесное! Уж больно покойница охочи были до кошек! Пальцем никому не позволяли их тронуть!

— А есть ли среди них… — Джоанна напряглась, чувствуя, что пульс ее участился, а во рту пересохло. — Есть ли среди них, — изменившимся голосом продолжала она, — старая кошка, серая с белым, с желтыми глазами?

— Кот или кошка?

— Кошка.

— Ну, знаете ли, серых-то тут много. Да почитай что все они более-менее серые. А серая с белым старая кошка только одна. Глаза у ней, точно, желтые. Зовут Минну.

— Леди Минну? — прошептала Джоанна.

— Старая стала да привередливая. Но мы ее не обижаем, ни-ни! Потому как наша маленькая мисс уж больно ее любила. Кухарка рассказывала, что та ее нянчила как ребеночка, песни ей пела — ой! — Глаза простоватой горничной чуть не вылезли из орбит, когда она наконец отождествила Джоанну с той «маленькой мисс», о которой вела речь. — Так, значит, ваша это кошечка, так?

Джоанна не ответила. Она снова бросила взгляд на ступени лестницы.

В наступившем неловком молчании горничная некоторое время нерешительно переминалась с ноги на ногу, а затем отважилась произнести:

— Коли вы, миледи, ищете ее, так она верней всего там, наверху.

Джоанна кивнула и закусила губу. Горничная пробормотала что-то о боковом коридоре, который «надобно вымести», но Джоанна не слышала ее. Она медленно, словно против своей воли, побрела по направлению к лестнице.

Это всего лишь комната, твердила она себе. И всего лишь старая кошка. Но страх ее не проходил. И наперекор ему она взбиралась все выше и выше по каменным ступеням.

Некоторое время она простояла у порога комнаты, глядя внутрь сквозь приоткрытую дверь. Кровать и сундук были те самые, которые Джоанна помнила с детских лет. Но балдахин и коврик заменили новыми. Она не могла сквозь узкую щель оглядеть всю комнату целиком. Глубоко вздохнув, словно перед погружением в ледяную воду, Джоанна распахнула дверь и переступила порог.

Солнце стояло высоко, и в комнату проникало мало света. Ярко освещен был лишь широкий подоконник, на котором лежала кошка. Она грелась на солнце, подставив ему спину и подобрав под себя все четыре лапы. При виде Джоанны животное подняло голову. Ее огромные желтые глаза, не мигая, смотрели на пришелицу.

Чувства, которые охватили Джоанну при виде старой кошки, навряд ли поддались бы описанию. Страх, боль и горечь потери сдавили ей грудь. Но наряду с этим она испытала и радость узнавания, словно встретила старого друга, которого потеряла много лет назад и который силится, но не может вспомнить ее. Но Джоанна безошибочно узнала в этой степенной старой кошке маленькую резвую подружку своего детства, и воспоминания хлынули на нее одно за другим. Она будто вновь превратилась в девятилетнюю девочку и пережила боль невосполнимой потери, затем, подростком, испытала равнодушие и отчужденность отца. Джоанна только теперь поняла, как на протяжении всех лет отрочества и юности душа ее жаждала любви и понимания и как одинока она была, пока не встретила Райлана. Ах, это просто чудо Господне, что они не разминулись в этой жизни! Но после стольких лет горького сиротства она сумеет оценить и сберечь их любовь!

Джоанна прерывисто вздохнула и опустилась на колени. В глазах кошки, которая не сводила их с лица Джоанны, отразилось недоумение. Из глаз Джоанны полились слезы. На память ей пришла колыбельная, с помощью которой ее обучали азбуке и которую она часто напевала любимому котенку.

— «А» — аккуратность, «Б» — бережливость… — колеблющимся голосом пропела она, но рыдание помешало ей продолжить. Она постаралась взять себя в руки и, шмыгнув носом, вытерла мокрые от слез щеки.

Кошка поднялась на ноги, выгнула спину дугой и широко зевнула. Примерившись, она осторожно спрыгнула с подоконника и неторопливо подошла к Джоанне.

— Как ты поживаешь, малышка? — нежно спросила та свою бывшую любимицу, с трудом различая ее черты сквозь набежавшие на глаза слезы. — Боже, как долго мы не виделись! — Она замолчала, чтобы не спугнуть животное, в нерешительности остановившееся возле нее. Джоанна несмело протянула руку, чтобы почесать ей за ушком, но кошка сначала подозрительно обнюхала ее пальцы, а затем потерлась щекой о ее ладонь.

Из груди Джоанны вырвались долго сдерживаемые рыдания. Она принялась гладить животное, приговаривая сквозь слезы:

— Леди Минну, леди Минну! Как она могла пойти на такое? Как она решилась бросить меня одну?

Джоанна была так поглощена своим горем, что не заметила, как в комнату вошел Райлан. Она держала добродушно мурлыкавшую кошку на коленях и, прижимаясь влажной щекой к ее шерстке, твердила:

— О, леди Минну!

Райлан положил руки ей на плечи и поцеловал ее в затылок.

— Не плачьте, Джоанна! — Он опустился на колени и привлек ее к своей груди. — Я не могу вынести вида ваших слез!

Леди Минну выскользнула из объятий Джоанны и деликатно удалилась, оставив их с Райланом наедине.

— Можете ни о чем не рассказывать, если не хотите, Джоанна, — бормотал он, гладя ее по волосам. — Мы уедем отсюда, и вы никогда больше не станете вспоминать о том, что здесь произошло…

Но Джоанна хотела теперь поделиться с Райланом своим горем. Она знала, что между ними не должно быть тайн. Происшедшее слишком сильно повлияло на ее судьбу и характер, чтобы она могла скрывать его от своего мужа.

Слезы продолжали струиться из ее глаз, и, прижимаясь к его груди, она горестно восклицала, содрогаясь от рыданий:

— Зачем она покинула меня? Как он мог сделать с ней такое?!

Джоанна почувствовала, как Райлан, нежно гладя ее по пушистым волосам, принялся покрывать поцелуями ее голову. Вздохнув, он успокаивающе проговорил:

— Того, что происходило между вашими родителями, Джоанна, нам, наверное, нелегко понять и объяснить. Пусть это останется в прошлом.