Там, за синими морями… - serg

Стража, стоявшая у входных дверей в ее комнаты, вдруг жизнерадостно гаркнула:

– Его величество, король!!

Саора и Рил, переглянувшись, дружно подобрали юбки и поспешили в гостиную.

Вошедший быстрым шагом Альвар окинул обеих дам быстрым взглядом.

– Рили, доченька, ты готова?

– Да.

– Ты прекрасна! – С восхищением сказал он, целуя ее в лоб. – Твоя мать гордилась бы тобой!

Тут же согнулся перед Саорой в галантном поклоне.

– Госпожа Саора, вы сегодня неотразимы!

Та покраснела, не зная, как реагировать на высочайший комплимент. У себя дома она присела бы в реверансе, но здесь, в Лирии женщина не кланялась мужчине ни при каких условиях. К счастью, его величеству не нужен был ответ. Он предложил руки обеим, и дочери, и ее подруге.

– Милые дамы! Вы позволите сопровождать вас? Уверен, мне сегодня все будут завидовать – рядом со мной такие красавицы! – Интимно проворковал он, слегка наклоняясь к прическе Саоры.

Та собрала все свои силы, чтобы побороть смущение. Первый раз в жизни ей оказывала внимание особа столь высокого ранга, что сверкание драгоценных камней на ее короне резало глаза.

– О, я думаю, чтобы завидовать вашему величеству, существует огромное количество других поводов! – Вежливо улыбнулась она.

– Возможно, но сейчас этот самый весомый!…

Они медленно прошествовали по длинной анфиладе комнат к церемониальному залу.

Позади них размеренно двигалась личная свита его величества. Рил уже знала этих людей: целитель и близкий друг короля, его двоюродный брат и министр финансов в одном лице, а также капитан королевской гвардии, по совместительству являющийся телохранителем. У самой Рил свиты еще не было, если не считать, конечно, Саоры и Венка, но их у нее язык не поворачивался называть свитой. Вот и сейчас она вертела головой, высматривая Венка не столько из-за того, что он должен был по протоколу стоять за ее троном, сколько из-за беспокойства, как бы он снова не вляпался в какую-нибудь неприятность. Угрюмый болотник привыкал к дворцовой жизни с еще большим трудом, чем она сама.

К счастью, Венк обнаружился возле дверей в зал, целый и невредимый. Только у Рил слегка отлегло от сердца по поводу телохранителя, как тут же накатил страх перед собравшейся в зале толпой. Все утро она старалась об этом не думать и не вспоминать Ольрию, но сейчас картины той жизни настойчиво вставали у нее перед глазами. Она нервно сжала руку короля. Тот отпустил Саору, которая тут же отошла назад, и успокаивающе накрыл ладонью ее пальцы.

– Не бойся, Рили, все хорошо. Твоя мать тоже всегда нервничала перед выходом на публику. – Он с любовью вгляделся в ее лицо. – Ты стала очень похожа на нее!

Рил выдавила улыбку, вдруг поняв со всей определенностью, что она так жить не сможет. Врать человеку, глядя ему прямо в глаза – хуже этого сложно себе что-то представить.

– Ты не помнишь ее, да? – По-своему истолковал король ее смущение. Он, конечно, все понимал, но было видно, как ему больно.

Рил страшно не хотелось его жалеть, не хотелось вообще испытывать к нему хоть какие-нибудь чувства, потому что иначе она никогда не решится уйти, но она не удержалась, чтобы дать ему хотя бы маленькое утешение:

– Я видела ее во сне. А потом узнала на портрете, там, в галерее.

– Правда?! – Он так обрадовался, что Рил стало неудобно. – Ты говоришь правду, Рили?

Рил кивнула, с удивлением услышав в его голосе нежность и к себе, и к покойной жене. (Надо же, кто бы мог подумать, что он будет так долго ее помнить?) Она вдруг посмотрела на него другими глазами, и увидела не короля, а очень одинокого, человека, который, вместо того, чтобы снова жениться и завести детей, притащил в дом похожую на пропавшую дочь девчонку, лишь бы только не быть одному. Лишь бы было, кого любить. Рил вспомнила свою земную семью, бросившего ее отца и пришедшего ему на смену отчима. Контраст получился убийственный. Никакой любви от этих двух представителей мужского пола она не видела, хотя один бог знает, как она была ей нужна. Но да что об этом теперь говорить? Неожиданное для Рил решение пришло как-то само собой.

Она улыбнулась королю.

– Ну, что, идем,… пап?

У нее никого нет, у него никого нет, так почему бы не попытаться? Тем более что с Ташем они, кажется, поладили. А остальное приложится, ведь ко всему можно привыкнуть, и к дворцу в том числе.

Повинуясь кивку короля, лакеи распахнули перед ними дверь, и глашатай объявил:

– Его величество, король Альвар семьдесят восьмой, и ее высочество принцесса Орилей рады приветствовать своих гостей!!!

Рил глубоко вздохнула и шагнула в огромный, битком набитый склонившимися в поклоне людьми зал. Надо же, сколько у отца родни. Похоже, что начинать привыкать придется прямо сейчас.

Громко запели трубы, и один из распорядителей, поклонившись Ташу, предупредил:

– Пора, господин Вагор!

Недовольный Таш, вставая, бросил недобрый взгляд на разряженного идиота. Тот, вопреки ожиданиям, не испугался и не попытался ретироваться, а все также стоял рядом, преданно заглядывая в глаза. Таш плюнул про себя и пошел к дверям.

Настроение у него было преотвратное. Хотелось немедленно увидеть Рил, посмотреть в ее ясные глаза, и убедиться, что ничего не изменилось. Да и вообще… Таш только сейчас понял, насколько по ней соскучился. В последнее время они виделись редко. Как-то не получалось, мешало то одно, то другое. То он сбегал на работу, то Рил пропадала на примерках. Вчера, например, ему до позднего вечера вдалбливали, что он должен будет делать на сегодняшней церемонии, а, когда он вернулся к себе, Рил уже спала. Утром же, стоило ей проснуться, как ее окружила толпа портних, служанок и еще каких-то баб. Хотел дождаться, когда она закончит и вернется, но его собственные камердинеры уже грызли удила и рыли копытом землю, потому что ему самому пора было одеваться. Одевали его часа три, и одели так, что Таш чуть было основательно не проредил камердинерские ряды, когда глянул в зеркало и увидел там вместо себя расфуфыренного индюка. Ладно, золотое шитье на обшлагах, но трехслойные кружева на рубашке!!… Они бы еще рюшечки ему прицепили!!

Нет уж, змей их всех раздери, как ни ряди изгоя, он все равно останется изгоем.

А если кому-то это не по нраву, то пусть скажет ему об этом сейчас. Злой, как Свигр, Таш молча стащил с себя творения дворцовых кружевниц и золотошвеек, и тут же, в присутствии раскрывшей рты прислуги, начал переодеваться в свой старый "материковый" костюм. Заодно по привычке пряча оружие везде, где только можно.

– Муж ее высочества принцессы Орилей, господин Ташер Таэро Вагор!!