Бременский Адам и др. Славянские хроники - Адам Бременский

В 1177 году от воплощения Господа нашего Иисуса Господь с вершины своего престола обратил свой взор на сынов человеческих, и настал в церкви Божьей день радости и ликования, ибо прекратился наконец раскол, который в течение 20 лет раздирал церковь. И настал мир между светской и духовной властью, и утвердилось единство на апостольском престоле; и соединилась церковь под властью Александра, и сделалось одно стадо и один пастырь7. Торговцы были изгнаны, а истинные пастыри возвращены к своим овцам. Среди них апостольской властью был возвращён на свой престол Ульрих8 Хальберштадтский. Но и рука императора была вместе с ним, поддерживая его во всём. Итак, вскоре после прибытия Ульриха страна пришла в движение, ибо он при поддержке восточных князей начал затевать против герцога Генриха многочисленные козни. Был изгнан Геро9 и ликвидировано всё, что он в течение многих лет совершил в этой церкви. Так, все рукоположенные Геро священники были лишены Ульрихом сана, церкви, которые тот не освятил, но скорее проклял, закрыты, а тело блаженного епископа Бурхарда10, которое Геро перенёс, вновь предано земле.

4. О ПОХОДЕ ГЕРЦОГА В ЗЕМЛЮ СЛАВЯН

В эти же дни герцог Генрих с большим войском вступил в землю славян и осадил крепость Деммин11. Узнав о прибытии Ульриха, он понял, что уже обойдён со всех сторон и сказал: «Вижу, что грозят мне войною!»12. Призвав очень немногих из своих приближённых, он сказал, что ему без всякого промедления следует возвращаться в Саксонию. Среди прочих там находился также Фридрих, большой мастер на всякие выдумки. К нему и обратился герцог с такими словами: «Каким образом -хитростью или силой - нам лучше взять этот город?». А тот отвечал: «Если тебе угодно, то я целиком сожгу его за три дня». Однако герцог возразил: «Я не хочу, чтобы он был сожжён, ибо если он сгорит, враги будут беспокоить нас с удвоенной силой, особенно же после того, как по эту сторону Эльбы против нас начнут большую войну; и будет очень трудно сдерживать натиск врагов и с той и с другой стороны». Тогда Фридрих сказал: «Если тебе это больше по нраву, то я постараюсь, чтобы они в течение трёх дней выдали угодное тебе количество заложников и впоследствии жили с тобой в мире, уплачивая дань». Когда герцог одобрил это, так и было сделано. Приняв заложников, он, не доведя дело до конца, вернулся в Брауншвейг.

5. ОБ ОСНОВАНИИ ОБИТЕЛИ СВ. МАРИИ И СВ. ЕВАНГЕЛИСТА ИОАННА В ЛЮБЕКЕ

В том же году епископ Генрих заложил в Любеке здание новой нивы, а именно монашескую обитель, которую он построил в честь Пресвятой Матери Божьей Марии и святого евангелиста Иоанна, а также исповедников Ауктора и Эгидия, и торжественно освятил в день св. Эгидия при содействии Этело, приора кафедральной церкви, а также декана Отто, стража Арнольда и других каноников. И, хотя из-за скудости епископских доходов он не мог наделить её со всей щедростью, он всё же передал в дар этой церквушке половину селения Ренсевельд13, деревушку Клеве и ещё три полудесятины в Гладенбрюгге Большом, Гладенбрюгге Малом14 и Стуббендорфе15. Он также за собственные деньги приобрёл в городе дворы, которые ежегодно платили ей по 8 марок денариев, и некоторые поля в городской округе. Так он с величайшим благоговением возделывал эту новую ниву, не без ревности со стороны некоторых лиц, которые с завистью взирали на все его усилия. Однако он так и оставил её незавершённой, ибо прожил после этого очень недолго16.

6. О ПОСТРОЙКЕ ХОПЕЛЬБЕРГА

А Ульрих Хальберштадтский занял гору под названием Хопельберг17 и построил на ней крепость; в этом деле ему оказали помощь восточные князья. Услышав об этом, герцог прибыл туда с отрядом вооружённых людей и, прогнав врагов, разрушил укрепление. Однако те, восстановив силы, упорно продолжали начатое. Когда же войско герцога вторично выступило против них, они одержали над ним победу, обратили людей герцога в бегство и, пленив очень многих, взяли богатую добычу. Многие там погибли, утонув в болотистых местах. Тогда же умер и граф Генрих18, отчим графа Адольфа, который в то время был ещё слишком молод. Однако его мать Матильда19, умная и благочестивая дама, потеряв супруга, мудро управляла его домом. Когда же Адольф20 стал рыцарем, он не посрамил славы своего отца.

7. О СМЕРТИ ЭВЕРМОДА И ЕГО ПРЕЕМНИКЕ ИСФРИДЕ

В это же время умер блаженной памяти Эвермод, епископ Ратцебурга21; он, как то угодно благоговению верующих, продолжает жить во Христе, ибо вёл благочестивую жизнь и упорствовал в святости и праведности до самого конца, так что по уверениям некоторых Бог ещё при жизни епископа сотворил через него ряд чудесных знамений. И, поскольку выдался подходящий случай, не следует обходить молчанием то, что мы узнали из рассказов верующих.

Случилось, что однажды граф Генрих22 фон Ратцебург, во времена которого этот епископ был призван на эту должность герцогом Генрихом, взял в плен двух знатных вельмож из Фризии. Поскольку он по обыкновению тиранов сильно их истязал, епископ, сочувствуя пленным, неоднократно уговаривал графа их отпустить. Но тот, чуждый всякой жалости, по-прежнему не жалел их. Между тем настал день Пасхи, и пленным из уважения к Божьему празднику, хоть под суровой охраной и в оковах, но разрешили принять в нём участие. И вот, когда епископ, окропляя присутствующих, подошёл к ним, то движимый милосердием, окропил святой водой их кандалы и сказал: «Господь восставляет согбенных, Господь разрешает узников»23. И кандалы тут же с громким скрежетом треснули, а пленники, освободившись, восславили Бога. Всё это произошло на горе св. Георгия, где тогда находился епископский престол, ещё не получивший, как ныне, приращения благодаря Богу. Кандалы же в память об этом событии ещё долго после этого висели в церкви.

В другой раз названный епископ вместе с господином Гартвигом24, архиепископом Бременским, который за своё благородство был прозван «Великим», находился в Дитмаршене25 в торжественном собрании. И вот, когда муж Божий служил в присутствии архиепископа мессу, случилось кровопролитие - некий дитмарс убил одного из вельмож этой страны. Когда об этом стало известно епископу, он постарался добиться примирения и прямо посреди мессы, согласно обычаю, стал настойчиво просить того, чей родственник был убит, простить своего ближнего, повторяя слова из молитвы Господней: «И прости нам долги наши»26 и прочее. Однако тот, ожесточившись сердцем, не внял этому; тогда епископ, сойдя с амвона, подошёл к нему и вместе с мощами святых пал ему в ноги. Когда же тот связал себя страшными клятвами во имя Бога, Его матери и прочих святых, заявив, что никогда не простит убийцу, епископ вместо благословения дал ослушнику внушительную пощёчину. Тогда тот, протянув руки, тут же согласился с его просьбой и примирился с ближним. То, что демон был изгнан посредством пощёчины, случилось, как мы верим, по воле Божьей. То же самое мы находим и в книге диалогов блаженного Григория, а именно, что некая монахиня посредством пощёчины освободила от злого духа одного крестьянина. Также блаженный Бенедикт27 ударом палки излечил одного монаха, которого одолевал злой дух. Дело не в том, что демоны бегут от пощёчин и палок, ибо они бесплотны, но всё дело в Божьей любви и силе молитвы. Исходя из этих и прочих знаков добродетелей, мы верим, что названный епископ живёт во Христе.

Ему наследовал господин Исфрид28, бывший ранее приором в Иерихоне29, муж большого благочестия, ибо он жил в этом приорстве не как каноник, но как монах. Я говорю это отнюдь не в укор регулярным каноникам, которые в большинстве своём живут свято и праведно, но лишь потому, что звание монаха - вершина святости и нет в этом имени недостатка ни в каком совершенстве; однако это - удел немногих. Миряне, не зная тонкостей устава монахов и регулярных каноников, обычно и этих каноников называют монахами. Став епископом, Исфрид не оставил путь смирения, был кроток со всеми и ко всем проявлял сочувствие. И хотя мы, очевидно, нарушаем порядок изложения, забегая немного вперёд, но всё-таки скажем, - раз уж мы начали о нём говорить, - сколько бед испытал этот муж и с каким удивительным терпением переносил их. Поскольку Господь выделяет две основные напасти, говоря: «Когда услышите о войнах и смятениях, не ужасайтесь»30, что блаженный Григорий объяснял так: «Войны, - говорил он, - относятся к врагам, а смятения - к горожанам», то и мы скажем, что дома он терпел от горожан, то есть братии, а снаружи - от врагов.

Итак, с того времени, как произошла смена герцогов31, он, лишившись утешения со стороны герцога Генриха, который за его верность и преданность оказывал его церкви всяческую поддержку, никогда более не имел мира с приором Отто. Последний, притязая на сан епископа, беспокоил Исфрида как только мог и настраивал против него братию. Он ненавидел и самого герцога и с бранью обрушивался на того, кому не мог повредить силой. Граф Бернгард32 также причинил епископу много зла, ибо не мог отвратить его от дружбы с герцогом Генрихом. Но тяжелее всего Исфриду было переносить гнев герцога Бернгарда33. Дело в том, что этот герцог потребовал от него оммажа, а епископ отказался, говоря, что негоже, мол, епископу приносить оммаж двум синьорам. Однако он охотно будет служить его власти, если его церковь обретёт благодаря герцогу мир и процветание. А герцогу Генриху, - говорил епископ, - он принёс оммаж не только из-за того, что тот обладал властью, но и потому, что благодаря ему его церковь приобрела очень многое, в том числе мир и рост благочестия. Оскорблённый этим герцог Бернгард забрал у него все его десятины в области, что зовётся Задельбент34, а людей его брал в плен и заставлял платить выкуп. Однако епископ по-прежнему твёрдо стоял на своём, предпочитая временно стерпеть всё это, нежели навлечь на себя и церковь какую-нибудь новую напасть.