Постумия - Инна Тронина

– Да она стёрла всё, – уверенно заявил Классен. – Тоже не пальцем деланная.

– Точно – не пальцем. У неё с происхождением всё в порядке. Но ты, Александр, лучше о себе подумай. И ещё о сестре Надежде. Она ведь ночами не спит, плачет. Всё равно придётся признаваться. Но снисхождения вам тогда не видать.

– Значит, нас слушали? – Классен откровенно прикидывал, как дальше себя вести.

– Мы не в игрушки играем, Сан Саныч, – грустно сказал Круподёров. – Все взрослые, понимать должны. И отвечать по закону.

– Чего вы от меня хотите? – устало выдохнул Классен.

– Хочу, чтобы ты всё рассказал. И о своей работе в ЧОПе. И о том, как вы вели и похищали Марианну Ружецкую. Ваш клиент был уже мёртв. Торопиться некуда. Да вы и при Марианне упоминали о приказе шефа. Искали фотографию в телефоне. Но она уже ничего в судьбе Коноплёва не изменила бы. Получается, Глинников опасался, что соседка погибшего опознает ещё кого-то. Она ведь видела, кто приезжал к старику. Глинников подставил вас под тяжкую статью только для того, чтобы узнать, кто изображён на снимке, причём срочно. Итак, ты утверждаешь, что ту женщину-блондинку не знал? А вот шеф был с ней очень тесно знаком. Потому и занервничал конкретно. Даже осторожность потерял…

– Шеф сдал бы девушку в полицию, – торопливо заговорил Классен. – Только прежде сам хотел с ней поговорить. Она же явно на кого-то работает.

– Вот это уже теплее! – оживился Круподёров и снова стал разгуливать по диагонали кабинета. – Глинников испугался появления незнакомого человека с неясными возможностями. Понимаешь, Саша, я зла вам с Денисом не желаю. Вы, едва родившись, угодили в очень тяжёлые обстоятельства. И воспитали вас на ложных идеалах. Совесть у вас покалеченная, понимаешь? Главное – деньги и успех любой ценой. А силёнок душевых, что сопротивляться, противоядия – нет. В других условиях вы вряд ли пошли бы на такое. Так ведь и в блокаду одни людей ели, а другие животных в зоопарке спасали. Или колоски в ВИРе… А им тяжелее было, чем тебе. Тут от самого человека зависит многое. Так что, Александр, не надо дальше портить свою биографию. Ещё возможен разворот. Сколько времени в ЧОПе служишь?

– Два года. После армии сразу…

– Да, это только смерть берёт лучших, а военкомат – всех подряд. Понимаю, из совести шубу не сошьёшь, на хлеб её не намажешь. И сестре помочь нужно. Но закон есть закон. И преступные приказы выполнять нельзя.

– У нас приказы не обсуждаются, – отчеканил Классен. – Это сразу было оговорено.

– Скажи, а мог Глинников распоряжаться этими ребятами, Хайдаровым и Стерховым? Ну, которые вместе с вами на фотке. Они ведь уже работали в полиции…

– Формально не мог. Но если шеф просил, никто не отказывал. – Классен уже качался от усталости. Да и с головой, похоже, у него не наладилось. Но попросить об отдыхе мешала гордость. – Все, кто здесь снят, начинали в «Мангусте».

– Ты знаешь о заданиях вроде вашего, которые давались бы другим? – «Следак» долбил, как дятел. Очевидно, он мог прошагать так до утра и ничуть не утомиться.

– Нет, не знаю. Про то, что было с нами в Зелике, узнали только после погони. «Тёлка» попалась бодливая.

– Да, Марианна – девушка боевая. Задаром не возьмёшь, – расплылся в улыбке Круподёров. – А что скажешь про ваше оружие? Вернее, про спецпатрон?

– Оружие согласно лицензии – облегчённый «макаров», – отрапортовал Классен. – А про спецпатрон мы врали, чтобы напугать пелотку…

– Нет, не врали, – мягко возразил «следак». – Там действительно была капсула с ядом. У меня есть заключение экспертов.

Классен смотрел на Круподёрова, как баран на новые ворота. Похоже, он воображал, как стреляет из табельного оружия. И попадает, к примеру, в гаишника или в любого прохожего. Тогда им – верная смерть даже от царапины.

– Саш, ходит к тебе кто-нибудь? Передачи носят? – Круподёров будто забыл, о чём говорил только что.

– Ходят сестра и государственная адвокатесса.

– Что, будешь дальше ожидать помощи от Глинникова? Или за ум возьмёшься? Ладно, на сегодня хватит…

Круподёров вызвал конвой. Классен так и сидел на стуле, согнувшись и уставившись в одну точку. Когда пришёл полицейский сержант, арестованный долго не мог понять, что нужно встать, заложить руки за спину и идти к себе в камеру.

22 апреля (вечер). Спустя некоторое время мы уже смотрели вторую часть захватывающего сериала. Во время перерыва мы с дядей пообедали и обсудили наши дела. Потом снова устроились на диване. Я поджала под себя ноги, а головой прислонилась к дядиному плечу. Упорный сибиряк Круподёров терзал Дениса Водовозова, как могучий орёл – свою жертву.

Второй мой похититель, тоже похудевший и трогательно-курносый, крутился на стуле. Он был похож на нашкодившего школьника в кабинете директора. И трудно было себе представить, что этот вихрастый мальчишка шарил у меня под курткой и держал в прицеле. А потом он же гонял по Зелику с мастерством, достойным не менее чем «Формулы-1».

– Мы увидели эту девушку около сгоревшего дома, – бубнил Водовозов, шмыгая носом. – Доложили шефу по «трубе». Он сказал, что надо спросить у бабки. Мы вошли…

– Разрешения-то хоть спросили? Или так вломились? – перебил «следак». Он вновь был крепкий, свежий, энергичный.

– Не помню. Постучались, вроде. Но бабушка особо и не возражала. Стала нам про эту Марианну рассказывать. Про «ксиву» палёную. Она испугалась, что это мошенница. Знаете, ходят такие – будто из собеса. Старушка сказала, что её один раз уже обокрали. Просила нас разобраться…

– Ну, конечно! Старших надо уважать, – покивал Круподёров. – Но всё же лучше обратиться в полицию.

– Да согласен я, согласен, что мозги у нас отвалились! Но ослушаться не могли. Нас бы тогда с работы выгнали. А мы семьям помогаем, родственникам. У меня, например, на руках мать и сёстры. А брат – инвалид, мало получает.

– Мать работает? – сухо спросил «следак».

– Никуда не берут в таком возрасте.

– А сколько ей? – удивился Круподёров.

– Сорок пять. Ещё десять лет до пенсии. И это если возраст выхода не увеличат. Что делать-то? Брату Ваньке в детсад пришлось идти, воспитателем. Он по здоровью в охранники не годится, а то я помог бы. Шеф его в садик определил, после педучилища…

– Денис, расскажи мне про Глинникова, – смиренно попросил «следак». – Ты, вижу, парень неплохой, душевный. Что о нём знаешь?

– Героический мужик! – моментально расцвёл Водовозов. – Он ведь без руки. Оторвало в бою… Ему тридцать пять, а воевал, как молодой.

– Тридцать пять – тоже не старый, – заметил Круподёров. – Мне вот на двадцатник больше, а я тоже хрычом себя не считаю. Где он руку потерял? В Чечне? – «Следак» снова сел к компьютеру.

– Под Донецком, в прошлом году.

– Он за Новороссию? – уточнил «следак».

– А то! Мы с Сашкой Классеном тоже туда рвануть хотели, но родственники хипиш подняли. Всё равно собирались валить, но в феврале перемирие заключили. Хотя Минские договорённости тоже не вечные…

– Вам очень воевать хочется? – удивился «следак».

– А что делать? – дёрнулся Денис. Он тоже был в спортивном костюме, кажется. «Найке». – Пусть «укропы» мирных людей убивают? С фашистами драться надо…

– Уж чья бы корова мычала! – жёстко прервал его Круподёров. – Девушку безоружную похищать – тоже не Бог весть как благородно. И, заметь, тут не Донбасс, войны нет.

– Но мы же никого не убили! – защищался Водовозов. – Хотя, конечно…

– Вот именно! А если бы задавили кто-то в Зелике? Или сами насмерть врезались? Всё, шабаш! Давай о другом. Ты этого человека знаешь? – Валентин Владимирович протянул Денису чью-то фотку.

– Это Зубарев, – пояснил мне дядя.

– Наш спонсор. А что? – Водовозов даже глазом не моргнул.

– То же самое заявил и Классен, – снова вклинился генерал.

– Вы часто его видели? – продолжал Круподёров.

– Нет, всего два раза.

– Как его звать?

– Семён Фёдорович Зубарев. Мы сопровождали конвой в Донбасс по его приказу. И тому садику помогали, где мой брат работает. Детским домом он жертвует, храмам. Нескольких малышей из Новороссии отправили лечиться за границу. Он с Урала откуда-то приехал. Короче, клёвый мужик!

Водовозов явно пытался выгородить своих боссов, как и Классен. С точки зрения охранника, их предыдущие подвиги оправдывали похищение и прочие события семнадцатого марта.

– В каком виде вас начальство выставили, понимаете? А сами хотят чистенькими остаться.

– Это – святой человек! – крикнул Водовозов. – Я за него умереть готов. А уж сесть-то…

– Принято, – не стал возражать Круподёров.

– Герой настоящий! – продолжал Денис, словно не слыша его.

– Да я же не возражаю! – повысил голос «следак». – Остынь, парень. А то вон уже пена изо рта пошла… Хочешь ему помочь?