Посланец - Нэт Прикли

Найл понял, что для советника он являлся исключительно представителем дикой расы, которая предусмотрительно оставляется в пустыне для нужд селекции, обычным экземпляром для изучения. Не то чтобы правитель обиделся, но тем не менее сконцентрировал волю и сильно, но не резко нажал на паука. Смертоносец отъехал в сторону — аж лапы по полу заскрипели, а Найл с независимым видом подошел к окну и выглянул наружу.

— Красивый вид. Хорошо здесь у вас.

Борк не обиделся. Скорее наоборот, испытал удовлетворение. Теперь он точно знал, с кем имеет дело.

— Рад видеть тебя, Посланник.

— И я рад с тобой встретиться, советник Борк. — Найл повернулся и присел на подоконник. — Шабр говорил мне, что ты открыл радикальный способ поддержания человеческой породы в здоровом состоянии.

— А ты уверен, что хочешь знать этот способ, Посланник? — спросил советник.

Как это нередко бывало при общении с пауками, присланный им мысленный импульс имел двойной подтекст. Задавая свой вопрос, Борк интересовался, к кому относит себя правитель: к людям или смертоносцам.

Найл не решился ответить сразу. Научившись мыслить и общаться, как пауки, узнав их тайны и трудности, он как бы стал одним из восьмилапых. Он даже мог довольно спокойно обсуждать вопросы чистки и возрождения человеческой расы, не испытывая при этом никаких эмоций. Но одновременно правитель оставался одним из людей, болел за своих, за их будущее, их здоровье, — он не мог позволить, чтобы они вымерли! К людям или смертоносцам относит себя он сам? Найл не мог отказаться ни от тех, ни от других, не мог предпочесть ни одну из сторон… Скорее он относил себя к той цельной культуре, в которой люди и пауки сосуществовали.

— Я не человек и не смертоносец, советник Борк. Я — хранитель цивилизации.

— Тогда я понимаю, почему именно тебя выбрал своим преемником Смертоносец-Повелитель, — после короткой паузы ответил советник. — Я покажу и расскажу тебе все, и уже ты сам решишь, нужна ли тебе эта тайна. Нам придется потратить примерно день пути, чтобы ты мог увидеть все своими глазами. Давай отложим общение на завтрашнее утро.

Поскольку Симеон тоже собирался участвовать в предложенном Борком общении, то развернул бурную деятельность: собрал на три дня провизии — с запасом; проверил ножи и копья; ощупал каждый шов на обуви и одежде Завитры и Сонры, которым предстояло нести припасы. Глядя на эту суету, Нефтис заявила, что правителя никуда одного не отпустит, и тоже решила взять на всякий случай двух стражниц. Всем им, естественно, тоже необходим был провиант… Утром перед замком стоял мощный отряд из двадцати человек, и Найл очень надеялся, что дети всего этого не заметят. А то ведь тоже увяжутся.

К чести советника, он не выразил ни малейшего удивления, обнаружив вместо двух человек целую толпу, и быстро повел всех по дорожке, уводящей вглубь Провинции.

— Шабр, ты помнишь книгу, которую привозил мне вместе с умеющим читать слугой?

— Помню, Борк.

— Именно из нее я получил ключ к тайне происхождения человека. Жаль, потом вы ее сожгли…

— А слугу? — с надеждой спросил Найл.

— Умение читать карается мучительной смертью, — напомнил о древнем законе Шабр.

— Это совсем не важно, — привлек к себе внимание советник. — Как ты помнишь, Шабр, все ученые считают, что человек в принципе не может быть разумным. Ведь, в отличие от полноценных разумных существ, он не способен ни общаться с помощью разума, ни пользоваться его силой, ни концентрировать волю и внимание. Человеческий интеллект напоминает опухоль, он однобок и нацелен лишь на то, чтобы компенсировать отсутствие когтей и клыков искусственными заменителями. Такими, например, как те, что несете вы сейчас. Но я никогда не мог понять, как люди вообще появились на поверхности этой прекрасной планеты. Попытки сравнить их строение и с нами, и с животными, имеющими внутренний скелет, порождают больше вопросов, чем ответов.

Советник Борк не разговаривал, а на ходу читал спутникам лекцию, в которой с понятной гордостью излагал историю своего открытия.

— Обратите внимание: в отличие от всех других зверей, у человека нет шерсти. Его ноги не приспособлены для передвижения, поскольку на них нет ни когтей, чтобы цепляться за землю, ни копыт, — у всех видов есть или то, или другое, а у двуногих нет ничего! Человеческий нюх развит плохо, а ноздри направлены вниз, хотя у всех остальных видов смотрят вперед. Его позвоночник постоянно испытывает перегрузки из-за вертикального положения тела, и в то же время именно прямохождение предусмотрено его внутренним строением! По всем признакам человек как вид не только не должен иметь разума, но и вообще не может существовать!

— Но ведь мы существуем, — напомнил Найл.

— Да, вы существуете, и это самый большой парадокс, какой только создавала природа.

Местность, по которой они двигались, постепенно понижалась. Все чаще ручейки сливались в небольшие озерца и прудки, которые местами растекались, образуя болотца. Дорожка превратилась в извилистую тропинку, никогда не знавшую о свежем песке.

— Тогда я предположил, что человечество зародилось в другом месте, не на земле, — продолжал Борк. — Но где? В общих чертах мои предположения выглядели так: разум человека мог появиться как заболевание, возникшее у двуногих животных, попавших в чуждую среду обитания. Только так недостойный разума вид мог получить зачатки интеллекта. Ты согласен, Посланник?

— Звучит до обидного логично, — вынужденно признал Найл, хотевший дослушать паука до конца, а уж потом вступать в споры.

— Истина не может быть обидной, — изрек смертоносец.

Найлу показалось, что где-то он эту фразу уже слышал.

— Предлагаю остановиться и поесть, — вывел людей на небольшую прогалину советник. — Теперь мы совсем рядом с целью нашего путешествия. Дальше Посланник пойдет со мной один.

— Пойдем сразу, — сказал Найл. — Нет у меня аппетита.

Дальше тропинки не было вообще. Правителю пришлось пробираться через кустарник, перелезать через гнилые повалившиеся стволы, проваливаться по пояс в мокрые ямы, пачкаться раскисшей глиной и вонючей ряской. Советник же без особых хлопот перебегал по натянутым между деревьями паутинкам. К счастью, смертоносец вскоре вывел правителя на скалы, и идти стало если не легче, то уж во всяком случае суше.

— Это здесь, — наконец-то сообщил Борк, когда Найл забрался на высокую, сплошь покрытую трещинами скалу. — Итак, Посланник, нам осталось ответить только на один вопрос: откуда явился на землю человек. Ответ нашелся в древней человеческой книге, обучающей искусству врачевания. Там был описан способ лечения болезней при помощи пиявок.