Ильминэ для асуров - Кира Леви

***

Второй день был полной противоположностью вчерашнему, наполненному весельем, шумом, смехом. Это день скорби в память о тех, кого нет рядом с нами. День молчания и тишины. Каждый эльф вспоминает своих умерших предков. День погружения в себя, очищения, единения с Вечным лесом.

Вечерний лес преобразился, вспыхнул тысячами магическими огней — огоньками памяти. Маленькие лампады нёс каждый эльф от мала до велика.

Во время общего шествия зазвучала пронзительно-печальная мелодия флейты, лишь усилив чувство скорби. Когда все молитвы были прочитаны, ночное небо озарилось тысячами огоньков, отпущенных на волю магических шариков, символизирующих освобождённые, упокоенные души, отправленные на перерождение.

Этот день оставил в моей душе глубокий след, всколыхнув воспоминания о собственной утрате родителей. Заставил вспомнить и заново пережить счастливые моменты моей с ними жизни до самой их смерти. Заставил поверить, что никто не уходит бесследно, пока жива память о нём. В эту ночь мне до боли в сердце не хватало присутствия моих мужчин в покоях, чтобы я могла разделить боль утраты, найти утешение в их крепких объятиях.

***

Третий день — день радости за тех, кто обрёл новый дом на Ильмарионе. С самого утра играла весёлая музыка, собирались шумные застолья, танцевали, соревновались в ловкости и силе. На ярмарке обменивались нужными товарами.

Несмолкая звучали хвалебные речи, воспевающие Ильмарион, плодородные земли, полноводные реки, богатый Вечный лес.

— Когда-то мы с Лауриндиэлем тоже так веселились и танцевали, — вдруг заговорила со мной Элениэль, отпивая вино из тонкого высокого фужера филигранной работы.

Я оторвала взгляд от двух соревнующихся в стрельбе из лука мальчишек и посмотрела на эту холодную прагматичную красавицу.

— Не понимаю, какой ответ вы от меня ждёте, леди Элениэль? Вы сами выбрали для себя свою судьбу, — повела головой в сторону старшего брата Лауриндиэля. Наследник сидел за столом со скучающим видом. Я вообще не видела, чтобы он как-то веселился. — Ваше же решение было взвешенное, мотивированное чем-то. Я тоже выбрала для себя свою судьбу. Как и Лауриндиэль выбрал меня.

Злость исказила прекрасные черты, искривила идеальные губы.

— Вы не знаете, какой он. Если будете поступать не так, как он того хочет, он подавит вас своей силой, мощью. Он жесток, эгоистичен. И не простит, если вы допустите ошибку.

На этот всплеск негатива я ответила жёстко:

— У меня уже сложилось собственное мнение о Лауриндиэле, так что не старайтесь, леди Элениэль. Более того, я хочу вас поблагодарить за то, что вы расстались с ним. Теперь он только МОЙ на века!

Она отшатнулась от меня, как будто бы я её ударила. Ничего больше не говоря, я ушла.

***

Четвёртый день — день прощения всех обид. Это утро стало необычным в череде предыдущих дней. Я проснулась от чьего-то присутствия в комнате. Разлепив сонные веки, встретила взгляд абсолютно чёрных глаз.

— Что-то случилось? — с тревогой в голосе спросила чёрного дракона. Взгляд Сайранана был сосредоточен на мне и неотрывно следил за моими движениями.

— Ты отдалилась от меня, — его голос звучал твёрдо и спокойно, явно обдуманно.

Скрестив руки на груди, отгородилась от него. Мой голос сорвался в какую-то сиплость:

— Что тебя привело к такой мысли?

Дракон внимательно смотрел на меня, не моргая и не отрывая взгляд. От такого взгляда мурашки по коже побежали и внутри всё задрожало, словно невидимую струну тронули.

— То, как ты смотришь на меня... — Сайранан поморщился. — Я вижу разочарование в твоём взгляде.

Что ответить на это? Я отвела от него взгляд, рассматривая цветы за окном. Говорить о чувствах с ним было больно. Это и в голосе прорвалось.

— Ну что же, ты прав... Для меня ты стал первым якорем в этом мире, — перевела взгляд на любимое лицо. — Мне казалось, что ты чувствуешь меня и понимаешь, как никто другой, но я ошиблась в своих выводах. Придумала себе тебя.

Эмоции рвались наружу. Душили непролитыми слезами. Встав с кровати, подошла к окну. Отвернулась спиной к мужчине, чтобы он не читал на моём лице. Меня разрывало от противоречивых чувств. Сердце бешено колотилось, хотелось плюнуть на всё и окунуться в его объятия. До зуда в руках хотелось прикоснуться к любимому. И в то же время я ждала его слов в страхе. Ведь от того, что сейчас услышу, зависит, станем ли мы единым целым или между нами разверзнется пропасть.

Лорд вздрогнул, как от удара. И Сайранан, и его дракон вместе признали свою пару. Они и в бреду не могли представить, что причинят боль ей.

Мужчина остался сидеть на разворошённой постели, рассматривая Ярину со спины. Маленькая, в кружевной воздушной рубашке, подчёркивающей все прелести девичьего тела, такая хрупкая, такая желанная. Тело сразу однозначно отозвалось на женские прелести. В штанах болезненно напряглась сдерживаемая плоть. Дракон изнутри поскрёбся, стремясь вырваться наружу, сграбастать пару в лапы, дышать её запахом.

Мысли пронеслись чехардой, не позволяя зацепиться хотя бы за одну. Лучше бы она кричала на него, била своими маленькими кулачками в истерике, чем вот это отстранённое выражение лица и боль во взгляде. Сам виноват — не захотел услышать, отмахнулся от её слов, как сделал бы в общении с любой другой самкой. Дракон всегда прав! Впервые в жизни Сайранан испытывал чувство вины перед кем-то и липкий страх. Что будет, если Ярина не простит?