Дорога смерти - Илья Бушмин

В самый первый раз, когда он общался с Латыповым — как оказалось, членом банды — они находились во дворе УВД. Однажды этот случай вспомнил в одной из их с Бегиным бесед Рябцев. Тогда опер сказал, что в это самое время Лопатин стоял в своем кабинете и наблюдал за ними. И именно в этот момент приказал Рябцеву присматривать за следователем из Москвы.

Лопатин…?!

Его мозг заработал в полную силу, подхлестываемый внезапной догадкой.

Лопатин — сын высокопоставленного начальника из ГУВД Московской области. Он мог по щелчку пальцев отстранить Бегина и ввести в дело Мальцева, наверняка близкого знакомого собственного отца.

Как только к делу подключилось ФСБ, их пустили по ложному следу.

Как только Бегин начал изучать подробности убийства участкового инспектора майора полиции Зубова, Лопатин сразу же узнал об этом. Бегин сам выложил ему все. А через несколько часов Бегина хотели убить, устроив засаду у дверей конспиративной квартиры УВД. Участковый Латыпов мог не знать этот адрес, он перевелся в Домодедово лишь полгода назад и работал в опорном пункте на окраине города. А вот полковник Лопатин… Ключи от этой квартиры полковник вручил Бегину лично.

Как только стало ясно, что покушение на Бегина сорвалось, именно Лопатин пригласил его к себе в кабинет на внезапно дружескую беседу и предложил работать сообща.

Латыпова перевели в УВД Домодедово, на участок, который обслуживался убитым ранее Зубовым. Как Латыпов, будь он единственным «кротом», мог гарантированно попасть на эту должность? Решение о переводе принимают в ГУВД Московской области. Где служит отец Лопатина. Которого сын мог между делом попросить перевести под его начало конкретного человека — капитана Латыпова. Без помощи шефа городского управления или кого-то из ГУВД области Латыпов вряд ли смог бы так ювелирно «приземлиться» на тот самый участок.

После расстрела Ворона, а вместе с ним и оперативника Шахова из отдела угонов, Бегин дважды имел серьезные разговоры с Лопатиным, во время которых бросал ему недвусмысленные намеки о наличии «крота» в управлении. Бегин тогда обрисовывал картину и приводил факты, доказывающие его версию. Что-то в его словах напугало настоящего «крота», а не подставного, которым, сам того не подозревая, был участковый Латыпов.

Бегин закрыл глаза.

Он был готов поклясться, что так оно все и было. Лопатин привлек в свое управление участкового из Раменского, который к тому времени уже контролировал производителя и торговца оружием Карету и наркодельца Гоблина.

Открытым, правда, оставался последний вопрос.

Какой смысл был у Лопатина покрывать группу убийц?

Если бы Бегин знал о переводе полковника на должность руководителя управления «Э» по борьбе с терроризмом и экстремизмом, он бы не мучался поиском ответа на этот вопрос. Но Бегин ничего не знал. Он больше не был следователем.

В субботу Рябцев подскочил пораньше. Ему не терпелось проверить мысль, которая во время посиделок с Головиным пришла ему в голову. Рябцев принял прохладный душ, сбрасывая с себя остатки легкого похмелья. Выпил крепкий кофе. Залепил заживаюшую рану на плече новой марлевой прокладкой. И отправился в Москву.

Он ехал на маршрутке. Это было чертовски долго, непривычно и неудобно. В конце пути он поклялся себе, что, как только устроится на работу, обязательно купит машину. Пусть дешевую, пусть подержанную, пусть в кредит — но без машины он не представлял жизни. Был, правда, и другой вариант — устроиться водителем с возможностью пользоваться автомобилем работодателя в личных целях.

Размышляя об этом, Рябцев добрался до Москвы. Он сошел с маршрутки на конечной остановке, располагавшейся сразу за МКАДом, неподалеку от метро. Пришлось оплачивать пропуск в метро. С пересадкой он доехал, наконец, до «Ясенево», но на этом было не все — карму пешеходу пришлось испытать сполна. Минут двадцать Рябцев добирался до офисного здания, в котором был однажды два с половиной месяца назад. Здесь на третьем этаже располагалась контора коммерческого предприятия под названием «Авангард лимитед».

Таблички на офисе компании не было. Войдя, Рябцев обнаружил несколько человек, которые складывали вещи. Повсюду стояли коробки. Мебель, техника, документация — все готовилось к переезду. Кто-то из сотрудников недоуменно посмотрел на Рябцева:

— Вы к кому?

— Полиция, — небрежно бросил Рябцев, понимая, что представился так, скорее всего, в последний раз в жизни. Он быстро прошел вдоль офисного зала к двери, за которой располагалась приемная. Секретаршу Рябцев вспомнил, во время его первого визита в «Авангард лимитед» она была здесь и отвечала на звонки. Сейчас девушка в строгом костюме складировала папки с документацией в большие картонные коробки.

— Добрый день, — сказал Рябцев. — Девушка, а Билолов у себя?

— Кто? — секретарша удивленно взглянула на визитера. — Нет, Фариза Каримовича нет.

— А когда он будет, не подскажете?

Девушка удивилась еще больше.

— Его не будет. Фариз Каримович уехал. Насовсем.

— В смысле… уехал из города?

— Из страны. Навсегда, на постоянное место жительства.

Рябцев нахмурился. От досады, что он опоздал, сводило скулы.

— А куда, не подскажете? В какую страну? И когда?

— Вроде бы в Тунис. Неделю назад. Как только была завершена работа по переводе активов фирмы в… А что? — строго осеклась секретарша. — Вы его знакомый?

Рябцев развернулся и вышел. Он спустился вниз. Повертев головой, увидел жилой дом справа и лавочку перед подъездом. Рябцев расположился там, достал пакет табака и пачки с фильтрами и папиросной бумагой. Аккуратно засыпая табак и скручивая сигарету, он думал.

И чем больше думал, тем большим идиотом себя чувствовал.

Все вдруг становилось на свои места.

Во время первого визита в этот офис Рябцев, чтобы заставить Билолова помочь ему, напомнил новоявленному коммерсанту о смерти одного человека в следственном изоляторе. «Семь лет назад в камере СИЗО помер от отравления один человечек, который решил дать на тебя показания», — сказал тогда Рябцев. — Нехороший такой яд, у бедного чувака открылись внутренние кровотечения, пока все его внутренности не залило собственной кровью. Даже врагу такого не пожелаешь».

Как только Головин вчера, во время посиделки с пивом, сказал об отравлении единственного члена банды ДТА, который согласился сотрудничать со следствием и рассказать все, Рябцев сразу все вспомнил. Точно так же семь лет назад Билолов, который в начале нулевых пытался подмять под себя один из районов Домодедово, избавился от одного из членов своей группы, который погорел на изнасиловании и пытался сторговаться со следствием. Если они помогут ему избежать колонии, каким угодно способом, он сдаст им с потрохами одного из городских авторитетов. Пока следствие думало и взвешивало все «за» и «против», арестант скончался при загадочных обстоятельствах. Имя Билолова нигде не всплывало. Но в течение последующих двух лет Рябцев слышал сразу от нескольких источников, что отравленный работал на Билолова.

В памяти всплывали обрывки всего того, что он мимоходом слышал в последние месяцы.

Крупный преступный авторитет Билолов, не останавливавшийся и перед убийствами, вдруг добровольно сдал свои позиции в Домодедово и занялся бизнесом, да еще и таким непростым, как торговля нефтью за границей…

Рябцев вспомнил слова Билолова, когда во время визита опера в офис тот хвастался, чем занимается: «Торговля нефтепродуктами. Пару цистерн покупаешь в одном месте, отправляешь в другое, получаешь свой процент и едешь в третье место цеплять к составу другие цистерны. Все сделки за границей в основном»…

Бывший опер вспомнил и слова подполковника ФСБ Раскова о знаменитой и грозной группировке ИФ — Исламский фронт джихада — орудующей на Ближнем Востоке. «Под контролем террористов сейчас находится большое количество нефтяных месторождений. Они захватывают нефтяные скважины, после чего продают нефть по бросовым ценам на черный рынок», — сетовал чекист.

Рябцев также вспомнил вчерашние слова Головина, который по большому секрету шепнул приятелю, что за бандой ДТА в Подмосковье скрывался террористический лагерь, готовивший наемников для обкатки и дальнейшей отправки на Ближний Восток.

Рябцев почувствовал, что его голова идет кругом.

Он был уверен, что понял все. Билолов оставил преступный бизнес в Домодедово, потому что нашел гораздо более серьезный источник дохода. Продажа нефти террористов на черный рынок. Параллельно он предложил своим бизнес-партнерам дополнительные услуги. В Домодедово он знал очень многих. Банда появилась впервые именно здесь. Они еще не убивали водителей, но они уже существовали. А потом из-за рядовой жалобы бдительной старушки к ним пришел участковый Зубов…