Убить волка (СИ) - Priest P大

Сжав в руках кнут, Гу Юнь подошел к Чан Гэну и принялся небрежно объяснять:

— Те, кто служат в армии, где бы не находились, всегда испытывают волнение и тревогу, когда попадают в подобные ситуации. Если противник задумал устроить засаду, мы легко попадем в нее — будем ждать, пока не услышим бой барабанов. К худу или к добру, здесь, на территории Великой Лян, разбойники найдут способ поймать жертву в ловуш...

Не успел он закончить, как издалека, скользя между гор, донесся грозный отзвук сигнального свистка.

Шэнь И устало проворчал:

— Почтенный маршал, вы — черный ворон в человеческом обличье?..

Примечания:

抚恤 — fǔxù — «оказывать благотворительную помощь»; «выражать соболезнование и оказывать материальную помощь» (напр. родственникам умершего).

2. 金牌 — jīnpái

1) «золотая медаль»

2) ист. «золотой ярлык», «золотая пайза» — верительная бирка, покрытая красным лаком, с золотыми знаками.

3. 蜀中 — «Шучжун» — древняя страна, уничтоженная во время правления династии Цинь.

4. 脱胎换骨 — tuōtāi huàngǔ — «родиться вновь и сменить кости» (обр. в знач.: «совершенно измениться», «полностью переродиться», «стать новым, иным»).

5. 冷战 — lěngzhàn, lěngzhan

1) «холодная война»

Напр. 界在冷战中剑拨弩张 — «во времена холодной войны весь мир был в напряжении»;

2) «быть в напряжённых отношениях», «молчаливая ссора», «дуться».

Напр. 两个人冷战了个多月 — «у них напряжение в отношениях уже много месяцев».

6. 耳鬓厮磨 — ěrbìnsīmó — «прижимать ухо к уху, висок к виску» (обр. в знач.: «быть в тесной близости», «жить в теснейшем общении», «быть очень дружными»).

Глава 40 «Драчливые обезьяны»

***

«Помни, — обратился Гу Юнь к Чан Гэну, — тот, кто не хочет умирать на поле боя, умрет первым...»

***

На вершине горы медленно развевался большой флаг. Издалека было сложно разобрать надпись — поначалу она читалась как «Синхуа Цунь». Однако стоило присмотреться внимательнее, когда ветер коснулся ткани, расправив ее — и появился шанс разгадать иероглифы. На флаге явственно показались символы «Синцзы Линь» [1]. В высокой траве прятались широкоплечие и тощие головорезы, облаченные в незамысловатые самодельные доспехи. Натянув множество тугих жил тетивы, они направили стрелы на людей, остановившихся у подножья горы. Кое-кто вооружился кинжалами, приготовившись к яростному нападению.

Неожиданно на вершине горы вспыхнул серебристый свет. Чан Гэн прищурился, силясь угадать, что же там. На самой вершине показался солдат в тяжелой броне — никто не знал, откуда бандиты могли ее умыкнуть. Стоя там, на открытой местности, этот солдат становился легкой мишенью. С такого расстояния было невозможно разглядеть, кто скрывался за тяжелой броней. Но эти бандиты намеревались ограбить самого Аньдинхоу... Чан Гэн не знал, смеяться ему или плакать.

Оглянувшись на Гу Юня, он-таки подметил, что маршал и не думал улыбаться, а совсем наоборот... Тот был охвачен пламенем ярости и неустанно цедил сквозь плотно сжатые зубы всего одно слово: «Идиот».

Чан Гэн быстро оценил в уме сложившуюся ситуацию и, понизив голос, задал откровенный вопрос:

— Получается, что слухи о сговоре чиновников южных границ с бандитами вовсе не были слухами, а чистой правдой?

Гу Юнь ничего не ответил, выражение его лица сменилось еще более мрачным.

Во время правления династии Великой Лян Восточное море славилось своим жемчугом, Лоулань — лучшим вином, а южные границы — всё новыми и новыми безжалостными горными бандитами.

За последние два года с расцветом применения фермерских марионеток, многие фермеры не могли найти работу. Некоторые отправились вслед за странствующими купцами, чтобы попробовать получить заработок на севере. В то же время многие свернули с благого пути, навсегда оставшись за преступной чертой — превратились в горных разбойников. Когда товары стали дешеветь, деньги быстро подорожали. Поэтому людей, способных хоть как-то сохранить остатки продовольствия, становилось все меньше и меньше. Вместо этого все принялись копить золото и серебро — это способствовало росту числа грабежей и мародерства — бандиты пополняли свои ряды.

Мародерство на южных границах набирало обороты. Их логова росли и приумножались, словно кроличий приплод. Подобная ситуация все больше напоминала поговорку: «Огонь не может полностью сжечь траву, весенние ветры снова дадут ей жизнь» [2].

Долгое время южная пограничная армия не могла вести эффективную борьбу с разбойниками?. Связь между армией и военным министерством напоминала общение ребенка с его мачехой: выделенных средств не хватало, а финансовые расходы оказались слишком велики.

Вместе с тем, пускай горные бандиты выигрывали численностью, но их общая боевая мощь была ограничена. В конечном счете, столкнувшись с регулярными войсками императорской армии, они разбегутся по своим гнездам. Так же они будут реагировать и на гарнизонные отряды.

Будь у людей деньги, они бы стремились к мирной и спокойной жизни. Никто не хотел жить жизнью, за которой гонятся горные бандиты. В конечном итоге, бандиты — тоже люди.

Так продолжалось лишь до тех пор, пока между южной пограничной армией и местными бандитами не сложились долгосрочные и взаимовыгодные отношения.

Главнокомандующий южной пограничной армии Фу Чжичэн был горным бандитом. С одной стороны, позволяя им заниматься грабежом, он в то же время сдерживал их: не разрешал брать еще больше денег и ранить мирных жителей. Однако, с другой— он их не прикрывал. Ежегодное финансирование южной пограничной армии оставалось невероятно скудным, и для того, чтобы содержать войска, он попросту не мог проигнорировать «вклад» горных бандитов.

Не было повода гордиться сговором между офицерами и бандитами — это Гу Юнь прекрасно осознавал. За последние два года Император продвигал развитие фермерских марионеток и открыл Шелковый Путь для расширения торговых отношений. Без сомнения, это можно было назвать великими политическими достижениями, направленными на увеличение богатства и влияния Великой Лян в мире. Однако кто мог знать, отчего не только опустела императорская казна, но и вновь пришлось сокращать военные расходы?

Юг переживал последствия наводнений. Бедствие закончилось, но процесс восстановления и оказания помощи пострадавшим продолжался до сих пор. Если начнется война, насилие и грабежи волной прокатятся по деревням и городам, оставив без гроша и без того обедневшие дома и семьи. Однако если предположить, что императорский двор хотел сместить главнокомандующего южной пограничной армии, воспользовавшись подобным исходом... Гу Юнь не мог припомнить того, кто смог бы занять место генерала.

Оказавшись перед нелегким выбором, маршал был вынужден принять решение — ему придется найти способ спасти Фу Чжичэна.

Через несколько лет, когда работа над развитием Шелкового Пути будет завершена, внутренние торговые пути Великой Лян будут полностью открыты. Из-за границы в империю начнет стекаться серебро, что позволит стране снова вздохнуть свободно. Когда придет время, императорская канцелярия не только направит войска к южной границе, но и установит на пути дозорный пункт, ужесточив контроль над этой территорией, столь отдаленной от столицы. Лишь одновременно выполнив два представленных условия, Император сможет решить главную проблему южных границ.

Однако обычные люди, похоже, не собирались вникать в чужие проблемы, думая только о своих собственных.

И дело было не в том, что они совершенно не понимали сути вопроса. Просто для них гораздо важнее оставалось то, что благодаря указу Императора «Цзигу Лин» в будущем они смогут неплохо разбогатеть.

По пути Гу Юнь размышлял о возможных вариантах защиты главнокомандующего Фу. Он даже отправил ему письмо с просьбой сообщить всю информацию. Однако тут выясняется, что этот человек избрал иной путь и решился на столь ужасный поступок...