Песня полной луны - Елена Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Холли тоже было.
Ярость клокотала внутри, требуя выхода. Нос забивало вонью чужого ужаса, смешивающейся с запахом собственной крови.
У Грина дрожали руки, когда он снова навёл фонарик на Найла. Он явно видел, как его лицо неуловимо меняется. Сдерживать койота становилось всё труднее.
— Я знаю, что должен был пойти в полицию. И я струсил. Мне правда… жаль.
Жаль. Жаль. Жаль.
Слишком поздно. Крупица правды среди моря лжи. Или попытка спасти свою задницу.
Найл тяжело дышал. Если Грин хотел заговорить его, задобрить, то у него не выйдет.
Нужно было покончить с этим… нужно было…
Он упал на четвереньки. Одежда затрещала на нём. Кости выворачивало. Грин, кажется, попятился, запнулся о собственные ноги, рухнул на пол и пополз назад. Кому есть дело до того, что он признал свою вину?!
Койот требовал мести. Холли нуждалась в возмездии…
Позади зашевелилась, застонала Кэрри. Она приходила в себя. Времени было мало.
Грин отползал прямо к дверям.
Сбежать? Ну уж нет! Найл встряхнулся, как пёс, повел головой и припал к полу, готовясь напасть. Вонзить клыки в горло. Попробовать крови.
— Где я… что… — Кэрри у стены села, потирая голову.
«Кэрри… Кэрри. Она очнулась. Она всё видит»
Нужно было закончить с этим.
Наверное, Кэрри увидела его. Наверное, она даже не поняла, что койот — это Найл. Она просто закричала, хрипло и громко, как сделала бы любая девчонка.
Найл прыгнул вперед, пригвождая к полу Грина всем своим весом, мешая освободиться. Оуэн пытался вывернуться, дергался, уперся ладонями в звериную морду — бесполезно. Найл клацнул зубами, проходясь клыками по чужой ладони. Грин коротко заорал.
Вкус крови опьянял. Слюна изо рта капала Оуэну на щеки, лоб, нос.
Кэрри кричала и дергалась, пытаясь освободиться, но Холли узлы вязала на совесть.
Оуэн попытался заслонить лицо и шею окровавленными руками. Найл снова щелкнул пастью, вцепился в его ладонь…
Боль молнией пронзила всё его существо.
Сначала он не понял, что произошло. Почему так больно, больно, больно… кости словно выворачивало наизнанку, как при обратном превращении в человека, но он не должен был…
Слишком рано. У него были силы.
Но он превращался обратно. Бесконтрольно, и не мог остановить это.
Найл слышал, как кто-то бежит, громко топая и тяжело дыша.
Бах!
Плечо полыхнуло огнём.
Он скатился с Грина по полу, воя от ненависти и злости, но скатился уже наполовину человеком. Его тело крючило и ломало, выгибало и корежило, и боль была его спутником. В глазах темнело. Найл чувствовал, как сила утекает, просачивается сквозь поры, испаряется.
Его стошнило на прогнивающие доски.
В голове, между яркими вспышками боли, билась лишь одна мысль.
«Холли…»
Холли мертва.
Холли больше нет.
И его силы больше нет…
Холли. Холли. Холли…
Горло раздирало криками. Он скорчился, схватившись руками — человеческими, блядь, человеческими! — за живот, а потом его сознание рухнуло во тьму.
* * *
Во тьме он увидел деда. Его древнее, испещрённое морщинами лицо. Седые волосы, заплетённые в косы.
— Холли ушла, — произнес дед. — Ты позволил ей умереть. И почти вся её сила ушла вместе с ней.
— Ты… лгал мне…
Он чувствовал, что его тело слабеет. Он знал, что проиграл. Не успел. Не добил. Холли ушла в темноту не отмщенной, и долины предков ей теперь не видать. Что будет с ним, его волновало мало. Быть может, он уже мертв. Или скоро будет мертв.
— Обманул меня один раз — пусть будет стыдно тебе. Обманул меня второй раз — пусть будет стыдно мне.
Дед был прав. Ослепленный местью был готов обманываться, чтобы помочь сестре. И теперь он потерял всё.
Он тоскливо завыл.
* * *
Уилл бросился к Кэрри.
Она съежилась у стенки, закрыв лицо руками, и тряслась. Он обхватил её, прижал к себе.
— Эй, эй, эй, ты в порядке?..
Она замотала головой, уткнувшись ему в плечо.
— Чт… чт… эт… было… — бормотала она. — Что… п-произошло?..
Если бы Уилл мог ей объяснить!
Мун рассказывала им — вкратце — кто Найл такой, но никто не готовил его к тому, что у него на глазах животное превратится обратно в человека. Он был готов ко всякой сверхъестественной дряни, мать многому обучила его и сестру, но Уилл ещё никогда не видел оборотней.
Что ж, теперь увидел.
Охренеть.
— Тш-ш-ш, тихо, тихо… — он гладил Кэрри по голове. — Твой дружок-навахо слетел с катушек, но мы его обезвредили… Теперь всё будет в порядке.
По идее.
Мун говорила, что, если выстрелить этим существам в сердце или в голову, они точно сдохнут. Как тот сосед в анекдоте, которому вбили в грудь осиновый кол, он взял и помер. Но Уилл не был уверен, что попал в сердце. Он вообще стрелял наугад и дико, до усеру боялся случайно попасть в Оуэна.
Палить по сверхъестественной хрени в жизни оказалось вовсе не так уж легко. У него до сих пор тряслись руки.
Кэрри рыдала ему в плечо. Уилл путался пальцами в её волосах, касался губами её макушки.
Он обязательно что-нибудь придумает, что-нибудь ей объяснит, но потом. Сейчас она не в состоянии слушать.
Где-то позади Оуэн поднялся на ноги. Его тоже, пожалуй, жизнь к такому дерьму не готовила. Впрочем, он видел полусгнившего призрака и заплатил за пакетик праха, так что, быть может, ему было куда проще, чем Кэрри.
— Он жив?.. — прохрипел Оуэн.
— Я не знаю, чувак, — мотнул головой Уилл. — Проверь сам!
Кэрри подняла на него заплаканный взгляд.
— Вы его, что… у-убили?..
— Что ты, — Уилл обхватил её лицо ладонями, осторожно отвернул её от лежавшего на полу Найла. — Я стрелял ему в плечо.
Положим, стрелял он не в плечо. И вообще сам не знал, куда стрелял. Всё было слишком быстро и сумбурно, чтобы он вообще хоть что-то понял. Зато почувствовал себя имперским штурмовиком, черт бы его побрал. Никакой Силы, зато пушкой махать во все стороны — это мы умеем…
— Жив, — Оуэн выдохнул, осел на пол. — Жив, засранец… Господи, чувак, я не… — и он тоже заплакал, глядя прямо перед
