Россия (СССР) в войнах второй половины XX века - неизвестен Автор

Мы не хотели жертв, мы не провоцировали американскую сторону на боевые действия. Приказ на уничтожение американского воздушного нарушителя диктовался развитием обстановки и был рассчитан на то, чтобы положить конец бесконтрольному хозяйничанью американских ВВС в воздушном пространстве Кубы. Нет сомнения в том, что уничтожение И-2 вызвало обострение кризиса в тот момент, когда между Москвой и Вашингтоном уже наметились первые шаги к примирению. Вслед за установлением Белым домом военно-морского карантина Кубы командование Группы советских войск объявило боевую готовность номер один. По этой готовности мы были заняты рассредоточением боевой техники и обустройством месторасположения всех частей на случай атаки противника с воздуха и моря, дооборудовали позиционные районы ракетных полков и дивизионов, подтягивали к ним ракеты, которые ранее укрывались в отрогах гор. Зенитчики, моряки, военнослужащие мотострелковых частей, авиаторы наращивали свои боевые возможности. Были усилены меры маскировки и охраны боевых порядков, все средства ПВО приведены в 6-минутную готовность.

Американская сторона в это время, по данным кубинской агентурной разведки, решала вопрос о времени и средствах вторжения на остров. Усилилась авиаразведка как высотными самолетами 11-2, так и низколетящими разведчиками Р-101, которые даже пытались имитировать бомбометание.

Наше решение было рискованным. Однако нагнетание военной обстановки исходило от Белого дома. По многим информационным открытым и закрытым каналам нам стало известно об эскалации военных приготовлений американской стороны к вторжению на Кубу.

В ответ кубинское руководство предприняло ряд срочных мер по обороне страны и военному противодействию противнику. 22 октября Ф. Кастро отдал приказ Революционным вооруженным силам республики об объявлении боевой тревоги и занятии частями и подразделениями боевых позиций и постов. На военное положение перешла вся Куба. По всей стране прокатился лозунг: "Родина или смерть! Мы победим!" В результате молниеносной мобилизации на защиту Кубы встало 250 тыс. чел.

В этот же день из Москвы поступил приказ министра обороны СССР о приведении советских войск на Кубе в полную боевую готовность. Текст этой телеграммы прочно вошел в мою память. В ней говорилось о том, что в связи с возможным десантированием американских войск на остров надлежит принять немедленные меры к повышению боевой готовности войск для отражения противника совместно с кубинской армией. К боевым действиям не привлекать ракетную дивизию и не использовать ядерные боеприпасы. Под телеграммой стояла подпись "Директор", то есть - Малиновский.

Спираль Карибского кризиса стала раскручиваться с большой скоростью. Счет времени вначале шел на дни, а затем на часы.

Естественно, что основу боевой мощи Группы войск составляла ракетная дивизия стратегического назначения, вооруженная ракетами среднего радиуса действия. Формировалась дивизия из ракетных полков и ПРТБ (подвижная ракетно-техническая база. - Ред.).

Общая численность дивизии составляла около 11 тыс. чел., из них 1900 офицеров. Боевой запас (ракеты с ядерной боевой головной частью) составлял 60 ракет, из них Р-12 - тридцать шесть ракет, Р-14 - двадцать четыре. Мощность каждой головной части составляла одну мегатонну. По штату полки имели по восемь пусковых установок (стартов). Как известно, до военно-морской блокады на Кубу было переброшено ракетное вооружение только трех полков с ракетами Р-12, в количестве 42 единиц, из них 6 учебно-боевые ракеты.

Головные части доставлялись отдельно от ракетной техники, в силу чего боевые заряды для ракет были переброшены на Кубу до 22 октября и помещены в специальные хранилища.

Командовал дивизией генерал-майор Игорь Демьянович Стаценко. К25 октября три полка (с 24 пусковыми установками) уже находились в состоянии полной боевой готовности. Этому предшествовала большая работа: были оборудованы стартовые позиции, подъездные пути, укрыта автотранспортная техника, организована охрана и оборона боевых порядков, маскировка позиционных районов, обустроен быт личного состава. В связи со сжатыми сроками приведения частей в боевую готовность инженерные работы велись днем и ночью. Проверка исправности техники и комплексные занятия на стартах проводились лишь в темное время суток, а с объявлением американской блокады все работы велись только ночью.

Мне как заместителю командующего приходилось часто бывать в подразделениях этой дивизии в порядке контроля за ходом подготовки к выполнению боевых задач или для оказания необходимой помощи. Общение с личным составом давало основание отметить, что люди в сложной военно-политической обстановке, в тяжелых климатических условиях, испытывая физические перегрузки, проявляли подлинное мастерство, воинскую смекалку и морально-психологическую стойкость. Без преувеличения можно сказать, что ракетчики, как и все воины Группы советских войск, с честью выполнили задание Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами Советского Союза.

Как свидетельствует история, не всякий политический спор между враждующими государствами заканчивается войной и не каждое военное противостояние начинается военным сражением. История Карибского кризиса подтвердила эту истину. Враждующие стороны на известных условиях мирным путем разрешили конфликт.

Из дневника офицера-зенитчика{52}

Воспоминания полковника П. Королева

...Специальная командировка (так тогда называли переброску советских войск на Кубу) застала меня в должности заместителя командира дивизии ПВО по зенитно-ракетным войскам.

Отправлялись морские эшелоны из порта Феодосия. Последним уходил теплоход "Физик Вавилов", на котором мне довелось быть начальником эшелона. Морской переход оказался тяжелым. Впереди нас ждали всякие непредвиденные обстоятельства, исключительное перенапряжение физических и духовных сил. Путь нелегкий, но когда есть цель, то находятся и силы преодолеть трудности.

По мере приближения к Кубе наше судно стали облетать самолеты и сопровождать корабли США. Заметим - мы находились в нейтральных водах и правовой режим судоходства не нарушали.

Сопровождая нас, американцы тем самым осуществляли грубое вмешательство вдела суверенного государства, ведь судно - это государственная территория. Более того, своими провокационными действиями они могли создать опасность для жизни людей и целостности судна.

До конца нашего перехода оставалось 5 - 6 часов, как вдруг видим - на встречном курсе на полном ходу к нам приближается эскадра кораблей ВМС США. И дут на сближение. Головной корабль подает сигнал: "Кто такие?", "Откуда идете?", "Что везете?", "Порт отправления?", "Порт назначения?" Эскадра из тринадцати эсминцев. На ходу они окружили наше судно, препятствуя нормальному движению, настаивая на ответе. Несмотря на незаконные действия и требования, даем ответ: "Вышли из Феодосии, везем коммерческий груз, идем по своему назначению". Действительно, на палубе большое количество ящиков, автотракторной техники. Все это имитировало наличие сельскохозяйственного груза.

Почти одновременно с кораблями появились два американских самолета, пикируя на наше судно. Совершили несколько виражей на высоте 100 - 150 м. Видны были лица летчиков. Рев самолетов раздирал душу людям. И самое главное - никто из нас не знал истинных намерений морских и воздушных пиратов.

Капитан не сходил с мостика, без волнения и тревоги отдавал распоряжения членам экипажа, вахтенной службе. Все приготовились к вооруженной защите судна в случае, если американцы сделают попытку взять его на буксир или предпримут иные действия.

Идем своим курсом, не сбавляя хода. Видим лица американских матросов, занявших свои места у орудий и пулеметов. Маневр эсминца № 5, идущего параллельно с нашим правым бортом, и тактика палубных расчетов походили на исходное положение для вооруженного захвата нашего судна.

У нас настрой боевой. Судно в руки американцев не отдадим. С борта эсминца последовал новый сигнал: "Остановитесь!" Наш ответ отрицательный, продолжаем идти своим курсом. О происходящем на море по радио сообщили в Черноморское пароходство и в Москву. Получили ответную радиограмму, в которой подтверждалось, что наши действия правильны, необходимо следовать утвержденным маршрутом.

Тем временем драма на море продолжалась. Эсминец пошел наперерез курсу нашего судна, чтобы заставить нас подчиниться его требованиям. На эсминец был передан сигнал: "С курса не сходим, в случае перереза нашего курса будем таранить ваш корабль".

Носовая часть "Физика Вавилова" практически позволяла нанести такой удар и расколоть эсминец надвое, но в носовой части судна находились боевые части ракет и взрывчатка. При сильном ударе не исключены детонация и взрыв боеприпасов, и тогда гибель судна и пассажиров неминуемы. Держим небольшой совет. Принимаем с капитаном решение: захват корабля и плен - позор, лучше гибель. Но необходимо предпринять все возможные меры, чтобы не допустить ни того, ни другого.