Голубой горизонт - Уилбур Смит

Губернатор не обратил внимания на это нарушение приличий. Он официально не зарегистрировал это поступление, десять процентов которого пошли полковнику Кайзеру, а остальное – в его собственный кошелек. Он продолжал говорить, и лицо его становилось все печальнее.

– У меня есть основания считать, минхеер Кортни, что вы нарушили условия нашей сделки.

Том вскинул руки в театральном жесте недоуменного удивления, но не стал вслух отрицать обвинение.

– Хотите, чтобы я доказал сказанное? – спросил ван де Виттен, и Том осторожно кивнул. – Поскольку в этом деле меня официально представляет полковник Кайзер, я попрошу его рассказать, что он обнаружил. – Он посмотрел на полковника. – Не будете вы так любезны просветить этих господ?

– Конечно, ваше превосходительство, это мой долг и право.

Кайзер наклонился над столом и коснулся загадочного предмета под бархатом с бисером. Все взгляды устремились туда. Кайзер издевательски отвел руку и снова сел в кресло.

– Позвольте спросить вас, минхеер Кортни: в последние три месяца какой-нибудь фургон, принадлежащий вам или вашему брату, – он кивком указал на Дориана, – покидал пределы колонии?

Том немного подумал и повернулся к брату.

– Что-то не припомню. А ты, Дорри?

– Ни один фургон не получал разрешения ВОК уйти из колонии, – аккуратно обошел Дориан ответ на вопрос.

Кайзер снова наклонился над столом, но на сей раз снял ткань, и все увидели сломанную спицу колеса.

– На дереве клеймо вашей компании?

– Где вы это нашли? – изобретательно спросил Том.

– Офицер ВОК нашел это у следа четырех фургонов в верховьях реки Гариеп. Фургоны направлялись на север, в дикую местность.

Том покачал головой.

– Не могу это объяснить. – Он потянул себя за бороду. – А ты, Дориан?

– В прошлом году в марте мы продали фургон охотнику-готтентоту. Как же его звали? Умпи? Он сказал, что будет искать слоновую кость в пустынных местах.

– Клянусь небесами! – воскликнул Том. – Я совсем забыл об этом.

– У вас есть расписка на продажу? – раздраженно спросил Кайзер.

– Старина Умпи не умеет писать, – ответил Дориан.

– Что ж, проясним ситуацию. Вы никогда не выезжали за пределы колонии с четырьмя тяжело груженными фургонами и не передавали эти фургоны беглецу от правосудия Джеймсу Кортни? И не содействовали его бегству за пределы колонии без разрешения ВОК? Вы это утверждаете?

– Совершенно верно.

Том, не отводя взгляда, смотрел в глаза полковнику. Кайзер торжествующе улыбнулся и взглянул на губернатора ван де Виттена, прося разрешения продолжить. Губернатор кивнул, и Кайзер снова хлопнул в ладоши. Двойные двери распахнулись, и два капрала в мундирах ВОК втащили какого-то человека.

Сначала ни Том, ни Дориан его не узнали. На человеке были только штаны, покрытые запекшейся кровью и собственными высохшими экскрементами. Ногти на его ногах и руках были выдернуты кузнецкими щипцами. Спина от ударов хлыста превратилась в сплошное кровавое месиво. Лицо страшно распухло. Один глаз совершенно закрылся, второй смотрел из узкой пурпурной щели.

– Прекрасное зрелище, – улыбнулся Кайзер. Губернатор ван де Виттен поднес к носу маленькое саше с ароматными травами и цветочными лепестками. – Прошу прощения, ваше превосходительство. – Кайзер заметил этот жест. – Приходится так обращаться с животными. – Он снова повернулся к Тому. – Вы, конечно, знаете этого человека. Это один из ваших возчиков.

– Сонни! – Том вскочил было, но снова опустился в кресло. Дориан выглядел расстроенным. Сонни один из его лучших работников, когда трезв. Его уже с неделю не было видно в Хай-Уэлде, но все считали, что у него один из периодических запоев, после которых он всегда появлялся окруженный запахом дешевого бренди и еще более дешевых женщин, и раскаивался, извинялся и клялся могилой отца, что это больше не повторится.

– Да! – сказал Кайзер. – Вы его знаете. Он рассказывал нам любопытные подробности о передвижениях – ваших и других членов семьи. Он говорит, что в прошлом сентябре два ваших фургона, которые вел сын минхеера Дориана Кортни Мансур, отправились по прибрежной дороге на север. Я подтверждаю это, потому что сам повел за этими фургонами отряд моих людей. Теперь я знаю, что это было проделано, чтобы отвлечь мое внимание от других, более значительных событий. – Кайзер взглянул на Дориана. – Мне жаль, что такой прекрасный парень, как Мансур, был вовлечен в эту гнусность. Ему это тоже даром не пройдет.

Он сказал это небрежно, но угроза прозвучала вполне явственно.

Братья Кортни молчали. Том не смотрел на Сонни, опасаясь утратить самообладание и сорваться. Сонни был свободолюбив и, несмотря на свое поведение, пользовался уважением; Том считал, что в ответе за него.

Кайзер снова обратился к Тому.

– Этот человек также рассказал нам следующее: как только вы убедились, что два ваших ложных фургона сбили нас с толку и мои войска идут за ними, вы и мефрау Кортни на четырех тяжело груженных фургонах, с большим количеством лошадей и другого скота двинулись к реке Гариеп. Здесь вы в течение нескольких недель ждали, пока с гор к вам не спустились ваш сын Джеймс Кортни и беглая осужденная. Вы передали им фургоны и животных. Они ушли в дикую местность, а вы как ни в чем не бывало вернулись в колонию.

Кайзер откинулся в кресле и сложил руки на пряжке пояса. В комнате было тихо. Потом Сонни крикнул:

– Прости, Клиб! – Говорил он невнятно: губы были разбиты, покрыты полузажившими шрамами; во рту на месте выбитых зубов зияли черные дыры. – Я не хотел им говорить, но они били меня. Сказали, что убьют меня и займутся моими детьми.

– Это не твоя вина, Сонни. На твоем месте так поступил бы любой.

Кайзер улыбнулся и кивнул Тому.

– Вы великодушны, минхеер. Я бы не проявил такого понимания.

Вмешался губернатор ван де Виттен.

– Нельзя ли избавиться от этого негодяя, полковник? – раздраженно спросил он. – От него дурно пахнет, и он запачкал кровью и другими соками мой пол.

– Прошу прощения, ваше превосходительство. Он свое сделал.

По его кивку тюремщики в мундирах вытащили Сонни и закрыли за собой дверь.

– Если назначите залог, я заплачу его и увезу беднягу с собой в Хай-Уэлд, – сказал Том.

– Это предполагает, что вы двое возвратитесь в Хай-Уэлд, – заметил Кайзер. – Но увы, даже если бы это было так, я не позволил бы вам забрать ценного свидетеля. Он должен оставаться в крепостной тюрьме, пока ваш сын Джеймс и сбежавшая арестантка не предстанут перед судом губернатора. – Он расцепил пальцы и наклонился вперед. Улыбка исчезла с его лица, оно стало холодным и жестким, глаза свирепо сверкнули. – И пока не прояснится ваше собственное участие в этом деле.