Империя тысячи солнц. Том 2 - Шервуд Смит

— Мы скормим ей даже живого, если вы сочтете это нужным, — отрезал бори, наслаждаясь замешательством Лисантера.

— Нет, это означало бы действовать слишком поспешно. — Взгляд Лисантера неожиданно обрел твердость. — А вдруг станция сочтет, что ей полагается глотать живых людей? Нам станет небезопасно жить здесь.

Теперь уже Барродах съежился, и то, что он не сумел сдержаться, привело его в ярость. Это он нарочно! Лисантер знает о его жилищных проблемах. Ничего, в свой черед умник поплатится и за это, и за многое другое. Ну а пока придется его терпеть.

— Что ж, хорошо. У нас как раз налицо два трупа. Двое серых вступили в драку — один погиб, другой казнен. Тела еще не прошли переработку — выбирайте любого или берите обоих.

Блокнот Барродаха прозвонил и оповестил:

— Гипердепеша с «Цветка Лит». Для вас, от Норио Данали.

Темпат Хрима. Что ему надо? В добровольцы, что ли, вызывается? Вероятно, Лисантер подумал о том же, поскольку сразу просиял.

«Но сначала я поставлю побольше пси-заградников», — подумал Барродах.

— Сейчас приду. — И он сказал Лисантеру: — Подготовьте свой эксперимент и уведомьте меня. Я хочу присутствовать.

Он вышел из помещения, служившего гностору кабинетом. Норио здесь — это палка о двух концах. Он сильный темпат и, по слухам, мозголаз худшего сорта — но без него Хрим станет куда более уязвим. Можно будет даже заслать кого-нибудь на его корабль.

«Авось удача наконец улыбнется мне», — подумал Барродах.

Вийя, взойдя на борт своего корабля, глубоко вздохнула.

Тианьги не работало, и воздух слегка застоялся, но она все равно дышала полной грудью, наслаждаясь запахами дома.

На мостике она провела руками по пульту, прежде чем сесть. Здесь она ощущала полный покой — и внутри, и снаружи.

Нажав, наконец, на одну из клавиш, она включила системы жизнеобеспечения. Со вздохом заработало тианьги, и миг спустя она почувствовала на щеке слабое дуновение и вдохнула свежие запахи, которые запрограммировал Маркхем в память о Лусоре.

Вийя привела в действие автоматическую секцию камбуза и откинулась назад, перебирая в уме свои планы.

Если Локри не получит свободу легальным путем, она сама его освободит — но шанс у нее будет только один. Надо все пересмотреть и распланировать, иначе они все умрут.

Первый шаг был сделан еще перед отлетом на Геенну. Через Марим Вийя запустила червяка во флотское информпространство, чтобы отыскать досье на «Телварну». Из него она узнала, где хранятся детали их двигателя. Марим разделила их на те, которые можно получить, разобрав другие установки, и те, которые придется украсть из сверхнадежных кладовых.

После возвращения из экспедиции Вийя активировала второй сегмент червяка, и Марим принялась за работу. До того, как вступить в банду на Дисе, она была воровкой. Под руководством Вийи и с помощью червяка она провела серию временных краж, при которых, во всяком случае поначалу, ничего не пропадало совсем.

Она брала что попало — и то, что входило в список контролируемых деталей, и то, что вообще не имело отношения к двигателям. Каждая деталь со временем возвращалась на место, и ее пропажу приписывали компьютерной ошибке, которую червяк действительно создавал. Тревогу не поднимали ни разу, и скоро Вийя добилась желаемого результата: замотанная команда квартирмейстера перенастроила инвентарные мониторы, чтобы сделать их менее чувствительными к флюктуациям потока.

Марим, выйдя на оперативный простор, начала красть детали, которые нельзя было получить иным путем, — одну за другой, наименее важные первыми. И вот теперь, когда их набралось некоторое количество, настало время для очередной намеченной Вийей фазы: доступа на «Телварну».

Вийя не знала, каким влиянием пользуется Элоатри, пока не обратилась к ней с просьбой и не получила разрешения ночевать на корабле.

Она всего лишь упомянула при последнем визите Мандериана, как тяжело ей спать в здании, набитом другими людьми, большинство из которых испытывает сильный стресс вследствие перенаселения. И каким бы, мол, было облегчением оказаться на своем корабле, подальше от посторонних. Это был эксперимент, первая и самая простая попытка добиться своего.

Полагая, что эта уловка уж слишком проста, Вийя ничего от нее не ожидала и не задумывалась о последствиях этого разговора.

Но не прошло и шести часов, как она получила письмо от самой Элоатри. Разрешение, снабженное печатью Верховной Фанессы Дезриена, гарантировало Вийе допуск на корабль в любой вечер, когда ей будет угодно. Никакого объяснения не прилагалось — только маршрут, пропускные коды, указания относительно инспекций и запрещение нарушать печати в машинном отделении: при нарушении пропуск будет немедленно отменен.

Теперь нужно будет как-то перехитрить частые инспекции по проверке наружной печати и менее частые, но более строгие, по проверке внутренней. С последней, вероятно, придется подождать до вынесения решения по делу Локри. Вийя вздохнула, вспомнив о двух мелких деталях у себя в карманах. Надо их припрятать — но так хорошо просто сидеть и наслаждаться тишиной.

Она закрыла глаза — и вздохнула, почувствовав знакомую психическую метку, близкую и яркую, как солнце.

Она повернулась и увидела Брендона — он шел медленно, с задумчивой улыбкой, сияя кобальтово-синими глазами.

— Разрешите подняться на борт?

Она с пересохшим ртом кивнула.

Он прошел мимо пульта Локри, тихого и темного, к навигационному и облокотился на спинку кресла, В этот поздний час на Брендоне были только рубашка, брюки и сапоги — значит, он отказался от какого-то приглашения, чтобы прийти сюда. Зачем?

— При первой встрече ты сказала мне, что уничтожила все, что осталось от Маркхема.

— Все материальное — ты спрашивал именно об этом.

— Но в это не входил капитанский журнал, который я обнаружил после, и запись, которую он, по-видимому, собирался переслать мне.

— Это не материальные вещи. — Он сердился — она очень редко видела его таким. При их последней встрече на это не было и намека, и его настроение вызвало у нее шок, мешавший думать. — И я не хотела отдавать это тебе.

Он послал ей мимолетную улыбку.

— Я должен был сам найти, да? Чтобы доказать — что?

Она промолчала. Детали двигателя вдавились ей в бедро; она осознала, что очень напряжена, и расслабила мускулы.

Он отошел к пульту Марии и рассеянно провел пальцами по клавишам.

— Ты читала то, что предназначалось для меня?

— Да.

— И что же ты там вычитала?

К чему он, собственно, ведет?

— Это было политическое обвинение.

Брендон перешел к пульту Иварда.

— Политическое обвинение. Веришь ты в призраки?

— Нет.

— Вопрос не показался бы тебе столь дурацким, если бы тебя, как меня, преследовал призрак Семиона.

В последние дни они достаточно часто общались наедине, чтобы она немного разобралась в нем. Иногда он с обезоруживающей откровенностью говорил на любые темы, включая себя самого, — иногда же разговор шел под прямым углом к истинной теме, и это напоминало Вийе дуэль, ведущуюся невидимым оружием. Неспособная пока разгадать подспудный смысл, она защищалась посредством финтов, парирования и нанесения ответных ударов.

Сегодня Брендон, кажется, пришел с намерением сделать прямой выпад.

— Трое семионовских капитанов умудрились в самый короткий срок так раскидать мой флот, что Должару впору позавидовать. Но сейчас меня занимает не столько, как они это сделали, сколько почему.

Мой флот.

— У вас на то есть законы. Если твои люди их нарушили, накажи их.

— Но они ничего не нарушали.

Она сидела в вольной позе, стараясь выглядеть спокойной.

— Ты говорил мне, что Кестлер нажимает на все рычаги, добиваясь, чтобы атакой на Пожиратель Солнц доверили командовать ему.

— Так и есть.

— Ты уже принял решение?

— Да — исходя из военных соображений. Но из политических соображений пока еще не объявил о нем.

— Нг, — кивнула Вийя.

— Почему ты так думаешь?

Этот вопрос по крайней мере был достаточно ясен.

— Я несколько раз просматривала боевые записи, которые ты мне дал. Конечно, в таких ситуациях опасно говорить «а вот если бы» — ведь многое зависит не только от момента, но и от того, где ты оказался...

— И от твоего угла по отношению к бою. Принято. Продолжай.

— Оба они опытные, отважные, превосходные командиры. Но у Нг преимущество по двум причинам. Во-первых, она придумала новые тенноглифы, которые на порядок ускорили процесс. Во-вторых, она раскусила, что слабость должарианцев заключается в их зависимости от урианского оружия и связи.