Предел - Елена Лобанова

Подлая Светлая тварь! Насколько же надо быть сведущим в их природе, чтобы знать, что Темные ориентируются под землей при помощи Силы, а никак не полагаются на придуманное диковинное «ночное зрение». Хотя… это были сказки для людей. Там, где нет никакого света вообще, нет и зрения. Никакого. Их Светлые Знающие вполне могли это понять. Как же они смогли породить эту тварь? Как сумели овладеть полной Темнотой? И вот, этот враг теперь заставил его, Ар Туэля, еще и желать света! Коварный Светлый убийца!

Но и это не было пределом подлости и коварства. Как бы ни был мягок бег разведчиков, изгибы стен многократно усиливали звук и множили бесконечное эхо. И даже теперь, когда они остановились, эхо не хотело затихать. То ли оно все еще звучало в поворотах Проклятого коридора, то ли поселилось в их головах.

— Гарнис, ты все еще слышишь эхо наших шагов? — Ар Туэль с трудом проталкивал слова, через мучимое спазмами горло.

— Да, Старший Разведчик Ар Туэль. Я думал, что это только у меня.

— Не только. И можно — просто Ларгис. Не до званий. Смерть нас уже уровняла, друг.

— Почту за честь. Ларгис.

— Тогда временно забудем о чести вообще и располземся по поворотам. Я больше не могу. Мой желудок тоже. Или прямо так? Не расползаясь?

— Ларгис, к своему стыду должен признаться, что я никуда не поползу. Я не могу. Меня даже сидя шатает. — Младший Разведчик распластался по стене и прерывисто дышал.

Ар Туэль принял решение:

— Эта Светлая Тварь не сделала ни ниш, ни каналов, ни стоков. Их Открывающий рассчитывал, что мы станем тратить на них Силу. Не станем. Пусть этот проход пропахнет любыми отходами. Пусть будет загажен! Но…мы дойдем до конца. Приказываю, как командир и как друг: прямо здесь. На пол!

Проклятый Коридор зарычал многократным эхом. Но все когда-то заканчивается. Эхо замерло.

Постепенно звон в ушах стихал. Ар Туэль привычно считал ритм. Мерный отсчет, похоже, поселился и в голове, и в ногах, и даже в каждом ударе сердца, выравнивая его стук в соответствии с долгом. Восемьсот четыре такта после остановки.

— Ты как? Пить сможешь? — Друзья — друзьями, а заботу Старшего о Младшем никто не отменял.

— Да, Ларгис. Смогу.

— Тогда поползли отсюда за ближайший поворот. Не вставай, не трать силы. Они нам еще понадобятся.

Разведчики поволокли себя за поворот коридора. Ар Туэль подобрал по пути половинки кристалла. Ноги еще гудели, но голова начала проясняться.

— У меня есть шесть листов для записей. Описывать здесь совершенно нечего. Так может, просто будем составлять краткое описание дня, ощущения. Некоторые, по крайней мере. Что-то вроде кратких мемуаров. Когда-нибудь их найдут, и будет, что семьям показать. Что думаешь, Гарнис?

— Да, Ларгис. Все равно сразу не уснем. И свет кристалла пропадет не зря. Пиши.

Ар Туэль достал походный хлеб. По четверти куска каждому. Хорошая оказалась идея — писать. Обсудили краткость и емкость фраз, рассосали под это дело сухари. Запили. Пять глотков. Записали: «Первый день бега. Двести три шага до двух полных переходов. Умрем, но дойдем до конца. Темные не сдаются».

Уже проваливаясь в сон, Ларгис почувствовал нечто: призрачное, еще не ясное. Точно можно будет сказать только завтра. Не стоит обнадеживать Младшего. Но, кажется, где-то далеко впереди — пещера.

Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль, Повелитель Темных эльфов, Глава Правящего Дома, восседал на каменном резном кресле в Зале Совета. Подданные время от времени посматривали в его сторону, но в основном их вниманием пользовались послы Светлых. Некоторые из присутствующих уже поглаживали поясные ножи. Повелитель сам с трудом сохранял невозмутимый вид, и запаса терпения у него оставалось всего-ничего. Если бы он мог себе позволить — зарычал бы. Но после такого проявления повелительского неудовольствия посольство могли и убить, несмотря на то, что одним из посланников была дева.

Приезд Светлых стал полной неожиданностью. Первое гневное письмо в Озерный Край Амалирос отправил в тот же день, когда в стенах появились многочисленные дыры. Озерный Владыка слишком долго тянул с ответом. И вот теперь, после того, как их Светлый Открывающий явил свою Силу в Подгорных Чертогах ответ, наконец, прибыл. Такое стечение обстоятельств никак нельзя было считать случайным. Проклятый коридор начинался как раз за креслом Повелителя, как символ силы Светлых и Его бессилия. Даже Стражи по обе стороны от входа в эту новую «нору» доказывали своим присутствием, как сильно встревожены Темные. Теперь и под Горами больше не было безопасности.

Амалирос в полную безопасность никогда не верил. Его подозрительность была общеизвестна, но только он сам знал её истинные размеры. Во время приступов своей Темной мании он во всем видел происки Светлых, которые традиционно считались врагами и внешней угрозой. Некоторые его подданные так не считали, в старые легенды не верили и полагали, что такая защита, как Повелитель с его универсальными способностями уже давно не нужна. Эти здравомыслящие Темные были не меньшей головной болью, чем пресловутая внешняя угроза — они регулярно устраивали заговоры.

Амалирос, расследуя очередной сговор с целью его убийства, всё равно искал в нем происки Светлых, на всякий случай, и даже находил. Озерный Владыка Тиалас на все подобные обвинения неизменно присылал ему в ответ письма совершенно не политического содержания. В них он опровергал его доводы, смеялся над надуманными мотивами преступных планов, и на некоторое время Амалирос не то, чтобы успокаивался, но хотя бы вспоминал безмятежные времена, когда и он и Тиалас были еще не правителями, а всего лишь наследниками.

Пока их статус позволял несколько вольное поведение, оба будущих Правителя находили возможности перевести эти некоторые вольности в разряд почти полной свободы. Если Амалирос приезжал в Озерный Край с визитом, устроить качественный загул было сложно. Озерный Владыка рано обзавелся семьей, и будущая Владычица Лаариэ бдительно следила за супругом. Она считала, что Темный отвратительно влияет на её сдержанного Светлого спутника жизни. На самом деле влияла багрянка, а не Темный. Темный её только привозил в больших количествах. Эта настойка на водорослях обладала потрясающими свойствами — она могла свалить с ног даже гнома, но на запах никак не ощущалась. Ощущалось только поведение двух будущих Правителей и его последствия. По этим последствиям Лаариэ и вычисляла места их уединения. Но если Тиаласу удавалось прибыть со Светлым Посольством во владения Темных, то вот тогда уже ничего никому не мешало. Отец Амалироса снисходительно относился к тому, что его сын со своим Светлым другом надолго уходил в горы, и к отбытию посольства младший Арк Каэль порой притаскивал Светлого наследника прямо к кораблю. Амалирос не раз имел возможность с удовольствием доложить отцу, что Тиалас Ат Каэледрэ «в Озерный Край отгружен». Во время одного из таких походов Светлый и Темный даже умудрились поклясться в вечной дружбе. Но ей не суждено было продлиться слишком долго.