Рута - Элина Гончарова

И теперь наблюдая, как кавалерия принцев Каэдвена уничтожает его передовой отряд, он думал только о том, как бы не заметно улизнуть и отправиться в свое укрытие.

— Сука! Тварь продажная!

Рядом с графом будто из-под земли вырос Дит Медвежья Лапа. Кровь красными дорожками заполнила паутину шрамов на его лице, придав зловещее выражение. Выдернув Нобижона из седла, он глыбой навис над ним и ухватил огромными ручищами за горло. Граф захрипел, в глазах потемнело, ужасная рожа Дита расплылась в одно кровавое пятно. Вдруг хватка медвежьих лап ослабла и корчась от боли, здоровяк упал рядом.

Придя в себя, Нобижон увидел того самого чародея, приказы которого он последнее время исполнял. Магик водил руками и шептал заклинания, его длинные черные волосы развевались на ветру. Лапа орал и корчился так, что казалось будто ужасная зубастая тварь пожирает его изнутри. Глядя на это граф решил, что пожалуй, стоит выполнить все договоренности с чародеем, а затем уже думать о бегстве.

— Вставайте и садитесь в седло, — одев перчатки, протянул ему руку магик, когда Дит испустил дух. — Пора! Принцы Венсельт и Гензельт ждут вас!

Грязные, забрызганные кровью принцы наводили порядок в своих разгоряченных бойней дружинах. Только мимолетного взгляда прищуренных глаз Венсельта, Нобижону было достаточно, чтобы понять свою дальнейшую участь.

Окинув взглядом развалины своего поместья, Троян скрежетнул от злости зубами, вспомнив последний проведенный здесь день. Воспоминание стрелой пронеслось в памяти, зацепив за живое.

— Да, — протянул Хлой, грустно ухмыляясь, — эти стены могли бы многое рассказать.

— Например, кто сожрал твою руку! — зло рявкнул король. — Хватит нюни распускать, давай уводи своих в лес.

Хлой пожав плечами махнул командирам рукой. Затрубил рог и вслед за расчищающей дорогу пехотой, в лес отправилась конница. Король во главе лучников, укрылся в руинах, остальное войско скрылось в прилегающей к развалинам роще. Вскоре местность снова наполнилась зловещей тишиной.

Троян стоял в проеме полуразрушенной стены, не заметный с дороги, но хорошо различимый из леса. Хлой не сводил с него глаз, ожидая команды. Лошади вели себя не спокойно: храпели, пряли ушами, приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать их на месте.

— Да что за нечисть? — выругался граф, пытаясь утихомирить своего коня.

— Нечисть? — послышался отовсюду испуганный шепот воинов.

Одни озирались и прислушивались, другие в ожидании смотрели на дорогу.

Ждать долго не пришлось. На дороге показался всадник, за ним беспорядочной толпой бежали воины темерского авангарда. Окровавленные, раненые солдаты, придерживая друг друга, пытались как можно быстрее добраться до укрытия.

«Не ожидал, что выживет так много голодранцев», — подумал король.

Вдалеке послышались трубы неприятеля.

— Приготовиться! — скомандовал Троян.

Лучники натянули тетивы. Нобижон увел свое жалкое воинство за развалины. Не успели еще все добраться до укрытия, как показались преследователи. Два принца на великолепных боевых конях, одетые в цвета Каэдвена, в сопровождении огромной армии с гиканьем и развевающимися знаменами, вылетели к поместью.

Король махнул рукой и Хлой отдал команду своим лучникам стрелять, но не успели те прицелиться, как конница взбесилась. Лошади с диким ржанием, не обращая внимания на удила и ногайки, рванули из леса сметая и лучников и пехоту.

— Волки! — орали растерявшиеся конники.

И действительно, волки гнали конницу на ощетинившуюся пиками пехоту противника. Вдруг в глубине леса затрубил рог и на смешанные остатки воинства Хлоя, обрушился скрывающийся в чаще со своим войском Арден.

Лучники короля несколько смешали кавалерию принцев.

— Вперед! — заорал король, что есть мочи.

Лавиной армия Темерии набросилась на неприятеля. Завязалась кровавая битва. Ожесточение и явное численное преимущество темерцев заставило принцев отступать.

Лохматый белый волк, преследовавший Хлоя, поравнявшись с конем, прыгнул пытаясь стащить наездника из седла. Острые клыки впились графу в левое бедро. Не удержавшись, он на полном скаку слетел с коня, выронив меч. Волк разжал челюсти, метясь в горло, но Хлой откатился, выхватил кинжал и воткнул животному в плечо. Не издав звука зверь зубами вытащил оружие из раны и бросив его, медленно стал наступать. По белой шерсти потекла кровавая дорожка. Усмехнувшись граф, выхватил кинжал из убитого и прикрываясь культей бросился на волка. Зверь прыгнул, Хлой присев, возил оружие ему в грудь, но потеряв равновесие упал и клыки впились ему в горло. Последнее, что он услышал это рев боевого рога и радостные крики каэдвенцев.

Основные силы армии трех королей, под командованием Ветслава и графа Литы ордой ворвались на поле брани.

Троян с таким вниманием следил за битвой, что не заметил, как раненые передового отряда чудесным образом исцелились, а мертвые воскресли. Перебравшись через ров по упавшему обломку стены, они накинулись на королевских лучников.

— Ваше Величество, сдавайтесь! — от неожиданности король подпрыгнул на месте.

Медленно развернувшись, застыл в недоумении.

— Нобижон! Лысая ты собака…

— Ну-ну, успокойтесь! У нас будет еще время пообщаться, — усмехнулся граф и развернувшись к переодетым солдатам Ветслава, скомандовал. — Хватайте его и видите за мной.

Они пересекли двор с полусгнившим эшафотом и спустились по каменной лестнице. Граф откинул от тяжелой железной двери обрушившиеся доски и открыл замок висящим у себя на шее ключом.

— Давайте его сюда, — приказал Нобижон, указывая на пыточное кресло. — И привяжите.

— Но… — начал было возражать солдат.

— Просто, чтобы не сбежал, — объяснил граф.

Воины ушли. Поспешно заперев за ними дверь, граф с нетерпением приблизился к королю.

— Наконец-то, Ваше Величество, вы сможете на себе испытать свое творение.

— Я бы на твоем месте, пес продажный, не теряя времени уносил ноги, — яростно прошипел Троян. — Фольтест никогда бы не дал согласие на мою смерть.

— Я выполняю приказы графа Гувота, а не Фольтеста, — ухмыльнулся Нобижон, раскладывая на столе железные предметы. — Мне на твоего глупого деда — положить. Это ж надо было отдать страну ублюдку, а потом родить наследника и против ублюдка развязать войну, растеряв добрую часть своего государства.

— У Фольтеста родился сын? — опешил король.

— Ох, простите Ваше Величество, забыл вам об этом доложить. Вы видите ли лишний…

Нобижон еще долго что-то говорил, но Троян его не слушал. Он прислушивался к голосу, будто эхо звучащему в голове. Голос был до боли знакомым, но понять кому он принадлежит, король ни как не мог. Вдруг, совершенно отчетливо он увидел женщину за спиной графа возившегося с орудиями пытки. Женщина подошла ближе. Сердце застыло от ужаса.

— Сеза!

— Что? — переспросил Нобижон.

— Зачем ты пришла?

Граф удивленно оглянулся. В подземелье никого не было.

— Ты хочешь увидеть мои мучения?

Она отрицательно покрутила головой.

— Зачем ты здесь?! — в ярости заорал он.

— Мне жаль тебя Троян. То что ты сейчас испытаешь, будет твоей вечностью, — грустно ответила она.

— Жалеть меня вздумала, тварь…

Вдруг подземелье заполнилось изуродованными людьми. Одни без рук, другие без ног, без кожи, головы, с выколотыми глазами, порванными ртами, распоротыми животами. Троян помнил каждого, кроме рыжего верзилы прячущегося в тени.

— Кто ты? — спросил король, чувствуя как ужас льдом сковывает душу.

Растолкав всех к нему медленно подошла зубастая заросшая упырица. Дыхнув ему в лицо запахом тлена, она вожделенно облизала его длинным черным языком. Омерзение и ужас были настолько сильными, что Троян не чувствовал боли в хрустнувших в клещах пальцах и прибитых гвоздями ногах.

Разочарованный Нобижон, уже собирался пустить в ход последнее изобретение короля: зубчатую трубку для извлечения глаз, когда понял, что Троян не дышит.

— Ну, вот, издох! А я то надеялся услышать мольбы и стоны. Повезло тебе, скотина! — раздосадовано пробормотал граф.

Если бы Нобижон мог бы хотя бы предположить, что за чертой жизни может быть что-то пострашнее и сильнее боли, возможно он перестал бы считать быструю смерть таким уж подарком.

Осторожно выбравшись из подземелья, он огляделся. Потерявшая командиров, и прижатая к болоту темерская армия сдавалась на волю победителя. Пригнувшись, он пробежал вдоль стены до заднего двора, на котором так и остались стоять клетки. Кости чудовищ валялись в них вперемешку с человеческими.

Спасая Трояна, Нобижон выпустил детеныша мантикоры, без него бы мамаша не ушла, но остальных тварей оставили запертыми. Сильнейший жил дольше, но и дольше умирал.