Живой металл - Абрахам Меррит

— Она сама что-то заподозрила. Я говорил с ней, не отрицаю, но она сама попросила меня о беседе.

— Я вас в порошок сотру! — крикнул Гарриман и отвернулся к окну.

Диксон подошел к нему, положил руку на плечо.

— Не переживайте так, Дилоуз, — мягко сказал он. — Никто не собирается топтать вашу мечту, просто пока для нее не пришло время. У вас есть обязательства перед всеми нами. Мы делаем одно дело, и вы должны быть с нами до конца.

Гарриман ничего не ответил.

— Ну ладно, на меня вам наплевать, — продолжил Диксон, — но подумайте о Джордже. Он всегда был с вами, даже когда считал, что вы его разоряете. А ведь так оно и окажется, если вы не доведете дело до конца. Ну как? Хотите пустить Джорджа по миру?

Гарриман резко повернулся и посмотрел Стронгу прямо в глаза.

— А ты сам что скажешь, Джордж? Ты тоже считаешь, что я не должен лететь?

Стронг смущенно потер руки, облизнул пересохшие губы и посмотрел Гарриману в лицо.

— Все в порядке, Дилоуз. Поступай, как считаешь нужным.

Гарриман долго смотрел на компаньонов. Казалось, он готов заплакать.

— Ладно, сучьи дети, — сказал он наконец. — Ладно. Я остаюсь.

14

Это был чудесный вечер, такие часто бывают в окрестностях Пайкс-Пик после грозы.

Катапульта четко рисовалась на фоне горы, она словно раздвинула скалы. Во временном, еще недостроенном космопорте Гарриман и Очень Важные Персоны прощались с пассажирами корабля.

Толпа зрителей обступила корабль и основание катапульты. Это было безопасно — двигатели корабля заработают, лишь когда он вознесется над горой. Правда, и корабль, и блестящие рельсы тщательно охранялись.

Диксон, Стронг и прочие сбились в свою кучку между группой официальных лиц и толпой провожающих. Гарриман развлекал улетающих.

— Счастливого пути, доктор. Присматривайте за ним, Джанет, не давайте ему пялиться на лунных девушек, — он подошел к Костэру, о чем-то с ним перемолвился и похлопал по плечу.

— Он хорошо держится, правда? — сказал Диксон.

— Может, мы напрасно его удержали? — ответил Стронг.

— Что? Ерунда! Он нужен нам здесь. Как бы то ни было, он обеспечил себе место в истории.

— Зачем оно ему? — задумчиво сказал Стронг. — Ему нужно место в космолете.

— Ну вас к черту… Ему нельзя лететь на Луну… Во всяком случае, не раньше, чем он приведет в порядок- все земные дела. Ведь он сам все это придумал.

— Это верно…

Гарриман обернулся и направился к ним. Они замолчали.

— Все в порядке, — весело сказал он. — Я лечу следующим кораблем. Вот увидите, к тому времени я все налажу. Отлично смотрится, правда? — добавил он, указывая на «Мэйфлауэр».

Люк закрылся. На контрольной башне зажглись прожекторы. Взвыла сирена.

Гарриман подался вперед.

— ДАВАЙ!

Вся толпа разом вскрикнула. Громадный корабль сначала медленно, потом все быстрее и быстрее двинулся к вершине горы. Когда «Мейфлауэр» сорвался с катапульты и вырвался в небо, он казался совсем маленьким.

На мгновение он завис неподвижно, а потом — просто исчез. Корабль ушел на рандеву с танкерами.

Когда корабль вознесся над горой, и люди бросились к катапульте, Гарриман остался стоять на месте. Диксон и Стренг тоже. Хотя они стояли втроем, Гарриман казался совершенно одиноким. Он смотрел в небо, не обращая внимания на компаньонов.

Стронг прошептал Диксону:

— Вы читаете Библию?

— Иногда.

— Он похож на Моисея, узревшего землю обетованную.

Гарриман повернулся, увидел их.

— Вы все еще здесь? — сказал он. — Пойдемте… Надо работать.

Роберт Э. Хайнлайн

Реквием

На острове Самоа есть высокая гора, а на ее вершине — могила. И вот что написано на могильном камне:

Прямо под небом, что полно огня,Здесь, на горе, похоронишь меня.Славно я пожил и смерть мне не в гореТут и усну я без снов.А на могильной плите напиши:«Там он лежит, где велел положить.Так, как моряк возвращается с моря,Так, как охотник с холмов.»[4]

Эти же строки нацарапаны на бирке от кислородного баллона, что приколота ножом к лунному грунту.

Ярмарка была паршивой, насколько это вообще возможно. Скачки не обещали ничего интересного, даже когда выпустили потомка знаменитого Дэна Патча. Лавки и палатки вокруг арены закрывались, торговцы выглядели обескураженными.

Шофер Д.Д.Гарримана не видел причин останавливаться здесь. Они направлялись в Канзас-Сити на совещание директората, по крайней мере, Гарриман. У шофера были свои причины спешить в Канзас-Сити, определенного рода делишки на Восемнадцатой Стрит. Но босс велел остановить машину и даже вышел.

В стороне от арены стояла ограда. Входная арка была увешана флагами и транспарантами. Красные с золотом буквы кричали:

ЗДЕСЬ ЛУННАЯ РАКЕТА!!!

РАКЕТА В ПОЛЕТЕ!

ПУБЛИЧНАЯ ДЕМОНСТРАЦИЯ СТАРТА!

ДВАЖДЫ В ДЕНЬ

НА ТОЧНО ТАКОЙ РАКЕТЕ

ЧЕЛОВЕК ДОСТИГ ЛУНЫ!!!

ВЫ ТОЖЕ МОЖЕТЕ ПРОКАТИТЬСЯ НА НЕЙ!!!

Вход — 50 центов.

У арки, разглядывая плакаты, бродил мальчик лет девяти — десяти.

— Хочешь посмотреть ракету, сынок?

— Еще бы, сэр! Очень хочу, — его глаза блеснули.

— Я тоже. Идем со мной.

Гарриман заплатил, получил два розовых билетика, и они вошли.

Паренек схватил его за руку и с мальчишеской целеустремленностью потащил за собой.

Гарриман задрал голову, наметанным глазом окинул яйцевидный корпус, профессионально отметив, что ракета однодюзовая, заметил пояс датчиков. Он покосился на название. На ярмарочно-красном корпусе золотыми буквами было начертано: «СВОБОДНЫЙ». Он заплатил еще четвертак и вошел в рубку.

Из-за радиационных фильтров на иллюминаторах внутри стоял полумрак. Вскоре глаза привыкли к нему. Он любовно осмотрел клавиши пульта и полукруг циферблатов над ними, словно верующий в храме. Все было знакомо — до боли в сердце.

Так он и стоял, обливаясь потом, задумчиво глядел на пульт, когда кто-то вошел и тронул его за рукав.

— Простите, сэр, нам нужно лететь. Вынужден просить вас…

— Что? — Гарриман очнулся и посмотрел на вошедшего. Тот был чертовски красив — правильный череп, мощные плечи, отважный взгляд, уверенно сложенные губы и твердый подбородок.

— О, простите, капитан.

— Ничего.

— Капитан… э-э…

— Макинтайр.

— Капитан Макинтайр, можете вы взять пассажира? — загорелся надеждой Гарриман.