Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Черт, детка. Ты что, притащила ствол в бар? – прошептал он, издавая смешок. В хриплом голосе было удивление.
– Конечно, я всегда с ним, – не смогла сдержать улыбки и залезла в боксеры. Дыхание мужчины сразу стало более глубоким.
– Интересно, конечно, но лучше нам обойтись без этой штуки, мало ли, – он ловко отстегнул кобуру и куда-то убрал оружие, притягивая меня за бедра к себе, не давая сказать ни слова, снова набросился на губы. Я только застонала в ответ, подаваясь навстречу.
Одно ловкое движение – и платье скользнуло по плечам, упав на ковролин. Мужчина ласкал мою грудь, освобождая её от лифчика. Опытные пальцы до приятной боли сжимали соски, сильнее разжигая пожар внизу живота. Боно не разрывал поцелуй, подталкивая меня к стене, продолжая изучать мое тело. Лишь на миг отвлекся, чтобы скинуть рубашку, с пуговицами на которой я успела расправиться, и вновь прижал к своей мускулистой груди.
Он был горячий. Кожа полыхала от соприкосновения с ним, и казалось, его отпечатки оставляют ожоги. Каждое действие бросало в дрожь и срывало с моих губ стон. Меня трясло от желания и нетерпения. И Боно это видел, его это жутко заводило, о чем свидетельствовал стоявший член, которым он то и дело прижимался ко мне.
Он на миг отстранился, чтобы достать презерватив. Нетерпеливо разорвал упаковку зубами, ловко раскатывая резину по каменному члену, после чего грубовато подхватил меня за бедра, заставляя обнять его ногами, и вмял в стену, наваливаясь сверху, отодвигая тонкую кружевную полоску белья. Провел ладонью по готовому лону и снова припал губами к моей груди. Я запрокинула голову, зарываясь пальцами в короткие волосы, втягивая ртом очередную порцию воздуха.
Мне не терпелось ощутить его внутри. Закатить глаза от того, как резкие толчки наполняют меня, сбивая дыхание. Получить долгожданную разрядку, от которой болезненно сводило низ живота, не позволяя думать ни о чем другом, кроме как об удовлетворении похоти.
Одним толчком Боно вошел в меня, полностью заполняя собой.
– Б@ть, какая ты тесная, – прошептал он, замирая.
Я глубоко вдохнула воздух открытым ртом и тоже застыла, привыкая к новым ощущениям. Мужчина не стал ждать слишком долго, и уже через мгновение очередной резкий толчок заставил меня сжать ногтями кожу на его спине и громко застонать от захвативших чувств.
Я обезумела. От алкоголя, похоти, своего желания и от мужчины, которого хотела все последние дни. Сильнее сжала его бедрами и толкнулась навстречу, показывая, что хочу грубее. Волков и тут оставил след – меня заводила звериная страсть.
Боно прорычал, впиваясь в мою шею, исполняя желание: грубо трахая меня возле стены. Никому не нужны были эти нежности, нас обоих замкнуло на животной похоти, от которой темнело в глазах. У него непременно останутся на память царапины на спине, а у меня – синяки и засосы.
Экстаз настиг нас быстро и практически одновременно. Сначала капитулировала я, обмякая на Боно, после чего и он, напоследок прикусив мне плечо, замер.
– Ты горячая, – тяжело дыша, прошептал Роман, на ощупь ища губы, кусая их.
Он все еще держал меня на весу, прижимая к стене. Я ответила на поцелуй, ласково проводя пальцами по его груди, чувствуя, как сильно бьется сердце. Мужчина сразу углубил поцелуй и наконец перенес меня на кровать, опуская на мягкий плед.
– До утра не отпущу, – шепнул он на ухо, ложась рядом и подминая меня под себя, – даже не думай убежать.
Глава 81
Я шла домой по темной улице после очередного свидания с Ильясом. Странно, что парень сегодня не стал меня провожать. Обычно он всегда проверял, чтобы я зашла в дом, и уходил лишь после того, как видел в окне мой прощальный жест. Но сегодня я была одна. Ноябрь выдался холодным, заставляя ежиться от пронизывающего ветра, который спутывал волосы, разметывая их по лицу.
Озираясь, я дошла до ворот. Улица словно вымерла: не раздавалось ни звука, нигде не горел свет. Единственным ярким пятном на темном фоне был дом родителей, окна которого казались ярко-оранжевыми. Я с трудом открыла железную калитку, пронзительно лязгнувшую в тишине, и по неровной тропинке прошла внутрь.
Обстановка угнетала, пробуждая чувство неприязни и страха. Мне казалось, что я попала в фильм ужасов. Не хватало только мрачной музыки и резкого появления призрака из ниоткуда. Открыв дверь, я увидела, что мама все еще не спит. Она что-то готовила на кухне. Кажется, собралась печь пирожки, но не замечала меня, напевая какую-то мелодию себе под нос и пританцовывая.
– Коль! – крикнула она мужу. – Тебе как обычно, твои любимые, с капустой и рыбой?
– И с мясом сделай, – отец прошел на кухню и налил чай в любимый стакан с изображением пончиков, – надо было вчера этим заниматься. Сейчас бы Камилке с Волковым с собой положили.
– Очень оригинально! – воскликнула мама. – Они бы меня послали с моими пирожками куда подальше!
– Твоя правда, – согласился отец, – мне больше достанется.
Он отпил немного чая, и из гостиной донесся звук его мобильного. Папа поставил стакан на стол и пошел в комнату. Мать буркнула что-то неразборчивое ему в спину, после чего махнула рукой и продолжила месить тесто. В доме уже пахло вкусной начинкой, от аромата которой желудок, как обычно, жалобно заурчал. В отличие от меня мама умела хорошо готовить. Выпечка у нее получалась просто великолепной.
Я так и стояла в дверях, любуясь бытом своей семьи. Мне нравилось проводить время с родителями, я до жути их любила. Но на улице уже стемнело, нужно было идти спать, да и сейчас мама увидит, что я пришла так поздно, и будет ругаться. Я решила незаметно прошмыгнуть в комнату, но услышала, как дверь очень тихо открылась. В проеме показался Ильяс.
– Ты что тут делаешь? – изумленно спросила я. Он никогда не заходил к нам домой. Да и я вроде бы закрыла за собой дверь.
Ильяс не обратил на меня никакого внимания, глядя только на мою маму.
Тут я заметила, что он выглядит не так, как всегда: черная толстовка с капюшоном, камуфляжные штаны и берцы,
