Префект - Аластер Рейнольдс

– Кто не слушает? – спросила Омонье.

– Они желают говорить только с вами, станут выполнять исключительно ваши приказы.

– Да о ком вы?

– Хотите, соединю вас напрямую?

– Если для этого меня разбудили, то мысль блестящая.

Клирмаунтин исчез. Теперь с дисплея на Джейн взирало чудище, некогда человекообразное, а сейчас прикрывавшее задубевшую от радиации кожу шарнирными накладками с выпуклым бронзовым узором. Глаза, две телескопические камеры, выпирали из глазниц. Жесткие от клея дреды стояли колом.

– Я капитан Тенгиз с субсветовика «Гнев восходящий». Мы готовы вам помочь.

– Благодарю вас, – сказала Омонье.

Затем Джейн показали увеличенную голову богомола или кого-то очень похожего, торчащую из горлового отверстия древнего скафандра. Богомол открыл рот, обнажив вполне человеческие зубы и язык:

– Я капитан Ретимнон с субсветовика «Инеистый ветер». Мы готовы вам помочь.

– Рада слышать.

Следующее лицо было бы однозначно человеческим, если бы не полное отсутствие носа.

– Я капитан Гронг с субсветовика «Оцепенение темноты». Мы готовы вам помочь.

Джейн начала благодарить, но изображение уже сменилось.

– Я капитан Кацуура с субсветовика «Дочь фараона». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Нхата с субсветовика «Черный нарцисс». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Вандерлин с субсветовика «Проблеск зари». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Тиг…

– Я капитан Войтландер…

Омонье насчитала десять кораблей, потом еще десять, потом сбилась.

– Благодарю вас, капитаны, – сказала Джейн, когда представился последний. – Спасибо, что откликнулись на мою просьбу о помощи. Ваше участие – огромное подспорье для нас. Считаю своим долгом предупредить – хотя вам это наверняка известно, – что вы подвергаете свои корабли и экипажи серьезной опасности.

На дисплее снова появилось лицо Тенгиза, первого из представившихся ультра.

– Верховный префект Омонье, мне поручено говорить от имени всех капитанов. Не сомневайтесь, риск мы осознаем полностью, но все равно намерены помогать.

– Огромное спасибо.

– Мы ждем ваших распоряжений.

– Вариантов два, – сказала Омонье. – По вместимости ваши субсветовики превосходят любой корабль Блистающего Пояса, включая самые большие лайнеры системы. Если поможете с эвакуацией, польза будет неоценимая.

– Мы сделаем все, что в наших силах. А второй вариант?

– Вы наверняка в курсе, что мы пытаемся сдержать Аврорин натиск, уничтожая анклавы, которые захватили ее боевые роботы. Увы, наш ядерный арсенал тает, а других вариантов…

– Хотите, чтобы мы вмешались?

– Да.

– Как боевая сила?

– Капитан, технические средства у вас наверняка есть. Не желаю бередить старые раны, но мы видели, что сотворил корабль капитана Дравидяна. И это без оружия…

– Скажите, где и когда, – перебил Тенгиз.

– Я бы с удовольствием. К сожалению, я сейчас немного не в форме и нуждаюсь в дальнейшем лечении. Спасибо, что согласились говорить только со мной, но в дальнейшем прошу иметь дело с префектом Клирмаунтином, моим полномочным представителем.

Тенгиз смотрел на Омонье пустыми телескопическими глазами. В его лице, самым невероятным образом сочетавшем плоть и механику, Джейн не увидела ничего человеческого.

– Вы доверяете Клирмаунтину?

– Да, капитан, целиком доверяю. Позвольте Клирмаунтину говорить от моего имени.

– Быть по сему, – после небольшой паузы кивнул Тенгиз.

– Сейчас я снова засну, если вы не против. Удачи, капитан. И вам, и остальным.

– Мы сделаем все, что в наших силах. А касательно вас… – Тенгиз запнулся, и в его голосе Омонье впервые услышала смущение. – Мы знаем о вашей ситуации, верховный префект Омонье.

– Не подозревала, что интересна ультранавтам.

– И напрасно. Мы давно за вами следим и… уважаем. Из вас получился бы отличный капитан.

Дрейфус со Спарвером поднялись на последнее возвышение и оказались перед небольшой выемкой, похожей на старый кратер, который разъели и углубили погодные и геохимические процессы. На дне выемки выделялось нечто необычное, хотя Дрейфус при беглом осмотре едва заметил это. Под землю уходил трап с бортами из полимерного материала, темным блеском напоминающего жженку. Местами растрескавшийся и покоробленный, он свидетельствовал о тектонических смещениях, но с учетом возраста в двести с лишним лет выглядел неплохо. Трап наклонялся к земле и сливался с тоннелем, на краю которого выросла решетка из острых, как кинжалы, сталагмитов и сталактитов из аммиачного льда. Дрейфус показал на центр решетки, где часть «кинжалов» обломали на уровне человеческой головы.

– Тут недавно кто-то был, – сказал Том.

Однако, не зная, как быстро растут сталактиты, он не мог определить, когда именно это случилось – несколько дней, лет или десятилетий назад.

– Давайте внутрь заглянем, – предложил Спарвер. – Обожаю мрачные тоннели, ведущие в недра земли.

Если система наблюдения засекла их, то никак не отреагировала. Дрейфус со Спарвером проковыляли по льду последние несколько метров до решетки. Дрейфус согнулся в три погибели, чтобы не сбить сталактиты, а Спарвер лишь голову наклонил. За решеткой тоннель убегал дальше, в невидимые глубины. Через акустический приемник скафандра Дрейфус услышал журчание и капель. Мрак сгустился, и Том опустил нашлемный фонарь, чтобы не угодить в коварные трещины. Очевидно, когда-то здесь был подъезд, но им давным-давно не пользовались.

Метров через пятьдесят-шестьдесят тоннель упирался в черную стену с широкой дверью, состоящей из шарнирных щитков, которые опускало с потолка некое устройство. Щитки остановились в полуметре от пола над пазом, в который должны были упереться для блокировки.

– Кто-то проявил небрежность, – заметил Спарвер.

– Или спешил. Думаешь, протиснемся?

Спарвер опустился на колени, снял и протолкнул в брешь оружие и часть снаряжения, потом встал на четвереньки и пролез сам.

– Все чисто, – объявил он и, кряхтя, поднялся. – Протолкните мне, что сможете.

Дрейфус отстегнул все громоздкое снаряжение, лег на черный растрескавшийся пол и пополз через брешь, царапая рюкзак. Что-то зацепилось, и в течение ужасного мига Том успел покрыться ледяным потом. К счастью, он сразу же освободился и вскоре поднялся на ноги рядом со Спарвером. О повреждениях скафандр не сообщал, но, окажись проем на пару сантиметров у́же, Дрейфус не протиснулся бы.

Он собрал снаряжение, искренне надеясь, что больше под дверьми ползать не придется. Попали они явно в грузовой отсек, предназначенный для транспортировки крупногабаритного оборудования из внешнего мира на Девятую ПБ и обратно. На противоположной стене имелась дверь, аналогичная той, под которой они только что проползли, но запертая.

– Дверь можно разрезать, – предложил Спарвер, хлопая по газовому резаку на поясе, – а можно попытаться отпереть. Если тут кто-нибудь есть, они узнают в любом случае. Выбирайте, шеф.

– Попробуй открыть дверь. А я попробую закрыть другую. Йеллоустонский воздух сюда лучше не впускать.

– Щадите Сааведру и ее дружков? – скептически поинтересовался Спарвер.

– «Головня» совершила преступления против «Доспехов». Хочу, чтобы персонал остался жив и ответил за них.

Дрейфус сковырнул желтую наледь с пульта, прикрепленного к двери, под которой он едва не застрял. Состояла панель из небольшого числа бегунков и кнопок, подписанных на американо. Дрейфус нажал кнопку с направленной вниз стрелкой и услышал натужный вой скрытых механизмов. Дверь поползла вниз, выдавливая желтый лед из желобов.

– Видно, за электричество тут платят исправно, – проговорил Спарвер.

Дрейфус кивнул. Если прежде он сомневался, что «Головня» укрылась на Девятой ПБ, то сейчас сомнения развеялись полностью. База снабжалась энергией и поддерживалась в рабочем состоянии – по крайней мере, на минимальном уровне. Технологии американо, разумеется, надежны, но чтобы через двести лет без проблем открывались двери?..

Дрейфус вздрогнул, когда стенные панели без предупреждения разъехались. На потолочной решетке замерцали красные лампы, загудели мощные вентиляторы. Климатический датчик скафандра зафиксировал изменение давления и состава газовой смеси – воздух в отсеке становился пригодным для дыхания. Процесс занял менее трех минут, потом вентиляторы заглохли, панели вернулись на место.

– Теперь вроде могу открыть дверь, – объявил Спарвер.

Дрейфус понимал: медлить нельзя.

– Открывай! – велел он, морально готовясь к тому, что увидит за дверью.

Спарвер сдвинул рычажок и встал рядом с Дрейфусом, держа бозер Брейтенбаха двумя руками. Дверь поднялась, и стало ясно, что за ней никого нет. Дрейфус чуть опустил оружие, хотя бдительности не снизил. Префекты вместе переступили порог.