Поход клюнутого - Сергей Чичин

— А ну отврати свое трепало от дварфийской государственности! Я чужого не возьму, и я не дурак — уж по меньшей мере с тобою в сравнении!

— Да ты как есть сквернавец, безвинного меня побоям подвергающий. Чуть древнейшего из живущих троллей топором не огрел и слово придумал такое, от которого все вокруг сразу в драку лезут! Мой девиз, дварф, и прекрати мне уже свои ценности навязывать.

— Чалимся к острову! — рыкнул капитан через пассажирские головы. — Взять факела, лопаты, кирки, ну и оружие на всяк случай. Якорь бросать не станем, все равно дно вязкое, швартуемся за деревья.

— Это хорошо, — пробурчал Бинго на ухо дварфу. — Чуть что, отрубим канаты — и вся недолга, только нас и видели.

— Накликаешь беду!..

— Нам оно без надобности, у нас всегда с собой.

Матросы поскакали за борт, сноровисто оплели канатами с носа и кормы пару крепких деревьев на бережку острова и подали на посудину пологий трап. Капитан ступил на него, прежде чем уйти, обернулся к пассажирам и погрозил им прихваченным факелом.

— Чтоб тут не вольничали! Все ящики и мешки у меня учтены в описи.

Бинго открыл было рот, но Торгрим опередил его, неожиданно примерив шкуру придиры и скандалиста:

— А будешь нас подвергать оскорбительным подозрениям ни про что, мы и ответить можем!

— Сам дурак, — поддержал Бинго, но не уточнил, кому адресует свое выступление.

— Мы тебя наняли за брегет дивной работы, чтоб ты нас только довез до нужного нам места, а ты чего устроил? То непредвиденные остановки на поиски кладов, то троллю подсунул на поздний завтрак!

— Да! И еще ругался и подвергал ущемлениям, а кашу твою жрать можно только из большой вежливости.

— Ладно, что ж! — Капитан потряс факелом, бросающим на него зловещие кроваво-красные отсветы. — Поговорим, как вернусь, кто кому сколько должен! Подведем итоги, и ваше счастье, если я найду-таки тут клад и мелочиться мне недосуг станет.

И направился широкими шагами в лес, светя факелом на компас. Матросы пристроились вокруг, ощетинились тесаками и кирками; островок и впрямь был совсем мал и при дневном свете едва ли напугал бы даже изнеженную городскую барышню, но в ночи, как известно, таится много пугающего. Вот этих самых гоблинов, к примеру, так и тянет гулять по ночам, набиваясь на вдумчивый разговор с каждым встречным, — почему-то такие прогулки редко заканчиваются мирно.

— Как полагаешь, найдут? — полюбопытствовал Бинго.

— Ты ж сам рассудил, что либо вовсе ничего, либо ничего хорошего.

— То я, у меня жизненный опыт богатый, но однобокий.

— Ну а я загадывать не буду — не на чем строить версии. Дрючек таких мажеских великое множество, она может и на клады указывать, и на магические печати, и на полюса каких-либо энергий. Слыхал даже, один престарелый мудрец пытался таким компасом отыскать идеальную женщину… впрочем, вряд ли это тот самый, идеальная женщина не будет на таком пустынном острове сидеть — ей тесто месить надо и портки идеальному мужику штопать.

— Да-да, на этот-то случай у меня собственный компас есть. — Бинго беззастенчиво указал, где у его компаса стрелка. — И ныне он поник в безветрии, так что надеяться на хорошее не приходится. Ты тут понаблюдай, пока я отлучусь по известной надобности.? Я далеко не пойду, я тут, с краешку.

— Лучше таки пойди подальше, а то всю реку запрудишь. — Торгрим брезгливо отвернулся. — И сразу назад, не вздумай приближаться к этой экспедиции. Им и без твоего участия ничего не улыбается.

— Ладно-ладно, хоть по нужде ходить меня не учи.

Бинго бодро сбежал по трапу и шмыгнул в лес, а дварф неспешно прогулялся от одного каната к другому, проверил их на надежность крепления. Не хватало еще, чтобы корабль унесло без руля и ветрил, да к тому же и без ключевого участника приключения. Нет, узлы вязать матросы умели, тендер слегка потряхивало, подволакивая течением вдоль берега, но держало крепко.

Минуты текли, а из островного лесочка никто не возвращался. Торгрим начал прохаживаться по палубе, попинывая подвернувшиеся ящики. Мысли его омрачались все больше: плевать уж на лодочников, но гоблина все же не стоило отпускать! Он уж конечно не удержится, подползет посмотреть, что обломится кладоискателям, тут-то и стрясется что-нибудь такое…

— Господин дварф! Капитан нижайше тебя просит подойти, поспособствовать.

Торгрим обернулся к берегу: под трапом, тяжко дыша, объявился один из матросов.

— Не пойду никуда, — отрезал дварф сурово. — Я ж сразу сказал: дела мне нет до ваших кладов. Я в пути, в квесте, отвлекаться мне не резон. Сами своими лопатами ковыряйтесь.

— Там лопатою не возьмешь! Там камень, а кто лучше дварфов камень знает?

— Много кто. Кобольды вот, к примеру. Да я и не тот дварф, который сто сорок сортов одного базальта на вкус и запах различает. Все, что умею, это колоть его при нужде, а этим заниматься мне недосуг.

— Дык все равно ж не снимаемся.

— Так возвращайтесь — и поплыли. Вернетесь вдругорядь с камнетесами.

— Эх, господин дварф, не знаешь ты капитана нашего! Кабы он от всего отступался и на потом откладывал… я б, может, сам уже на его месте сидел! Но не таков он, покуда не свернем ту каменюгу, никто никуда не двинется.

— А, Стремгод вас побери! — Торгрим подобрал секиру. — Пошли, но учти, что ломать ничего не стану, а только скажу капитану в лицо такие слова, какие стыдно передавать через посредника.

Он сбежал по трапу и пристроился вслед рванувшему вперед матросу. Долго идти не пришлось, остров и впрямь был всего ничего — а по самому его центру в окружении команды обнаружился круглый камень, со всех сторон подкопанный, но низа своего не обнаруживший.

— Вот, взгляни-ка. — Капитан старательно делал вид, что никаких горячих слов при прощании изронено не было. — Стрелка точно на сей валун показывает, я для верности вокруг обошел — проворачивает, точно на него смотрит. Попробовали перевернуть — не поддается, тогда окопать попробовали, а он вниз уходит, насколько ни посмотри! Я уж тесак свой с ним рядом втыкал — уходит, расширяясь, на глубину недостижимую, словно бы купол какого строения, вроде башни…

— И что? — перебил Торгрим раздраженно.

— Ну, ты посмотрел бы!

— Смотрю. Это и есть вершина башни, ибо порода это магматическая, неоткуда ей вылезти посреди реки, где известняки одни, да и следы обработки — вот они.

— Это мы кирками почикали.

— Кто тут дварф? То, что вы кирками начикали, обработкой я в пьяном бреду назвать не посмею. А тут хорошо, грамотно обточено и нашлифовано. Поздравляю тебя, командир лодки, ты нашел подземный град. Можем теперь плыть дальше?