Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

15

Святая-святых дома Варгасов занимала приличную площадь и состояла из комнаты Тильды, ее спальни и, собственно, самой мастерской, где на протяжении последних лет она принимала многочисленную клиентуру. В мастерскую из сада шел отдельный ход, что облегчало заказчицам общение с портнихой, так как она не отвлекалась на официальный прием уважаемых дам, угощая их обязательным кофе, а занималась исключительно шитьем. Но в последние годы, когда зрение Тильды упало, с любимой работой пришлось расстаться.

— Я не жалею, что больше не беру иголку в руки, — сказала она Ольге, — потому что уже достаточно потрудилась на своем веку. Но узнав, что у меня появилась внучка, рассердилась на судьбу, ведь тебя, красавица, я бы одела с огромной радостью. Ох, подвели меня глаза так не вовремя.

— Ничего, бабушка, вдвоем мы справимся, я ведь тоже шью.

— Да, Витольд рассказал мне о твоем хобби. Хотя, почему хобби? Это, видимо, передался мой талант к шитью. Ладно, давай прикинем, что можно предпринять в нашей ситуации.

Тильда устроила Ольгу в "своей" гостиной, а сама, пройдя в спальню, начала перебирать одежду в большом шкафу, выкладывая на кровать разнообразные наряды.

— Моя библиотека перед тобой, — крикнула бабушка, — но в ней почти все книги на литовском. И только нижняя полка русская, там детективы и любовные романы, написанные женщинами, ведь я не нарушаю собственные принципы, — засмеялась Тильда. — Так что, если захочется перед сном почитать, милости прошу.

— А портреты на стене? — спросила девушка. — И старинные картины? Это Варгасов?..

— Нет, это наследство моей семьи, семьи Ларсен, — Тильда вышла из спальни и показала на портрет милой блондинки. — Моя сестра Грета в молодости. Ее писал местный художник, за которого она потом вышла замуж и родила Анну.

— Твою племянницу, мать Казика и Дона?

— Да. Грета и ее муж погибли в автокатастрофе двадцать лет назад.

— Сочувствую.

— Это была большая трагедия для всех нас, — бабушка едва коснулась портрета и вздохнула. — Но шли годы, все как-то успокоились и стало просто воспоминанием. Я порой думаю, что Господь действительно милостив, давая нам возможность забывать острую боль худших событий в нашей жизни, иначе человечество давно бы вымерло от горя.

— А фамилия Ларсен? — поинтересовалась Ольга, деликатно меняя тему.

— Предки моей семьи — выходцы из Швеции, — объяснила Тильда. — Представляешь, сколько разнообразной крови в тебе намешано?

— Просто невероятно! Хотя теперь это объясняет, почему на фоне темпераментной матери и грозной бабушки, я всегда умела сдерживаться и владеть собой. Вероятно, это спокойная шведско-литовская кровь уравновешивала страсти украинских гормонов, давая возможность не делать в жизни глупостей. Хотя ошибки, к сожалению, были.

— Не расстраивайся, ошибки есть у всех, даже святые ошибались, что уж тогда говорить о нас, — и Тильда, улыбнувшись, позвала Ольгу рассматривать первую партию ее коллекции.

Одежда, сложенная на постели, просто потрясала. Дорогие костюмы и платья словно сошли со страниц модных журналов. Больше всего Ольгу поразили богатые ткани нарядов — шелк и бархат, изысканная шерсть и набивной сатин. А ещё удивляли сочетание черного кружева с пурпурным велюром или бирюзового шифона с золотым шитьём в восточном стиле.

— Откуда такое богатство? — ахнула Ольга. — Я думала в шкафу твой гардероб, бабушка. Или ты всё это носила?

— Ну что ты, — засмеялась Тильда, — это остатки моих коллекций, которые я не распродала клиенткам. Ведь, как и у любого художника, а моделирование одежды — тоже разновидность искусства, мне не хотелось расставаться с лучшими экземплярами…ведь это — все равно, что отдавать дорогую лично для тебя вещь в чужие руки.

— Понимаю, — девушка ласково провела рукой по одежде, и спросила. — А если клиентка подходит и по фигуре, и по умению носить одежду, а еще имеет шарм или, как сейчас говорят, харизму?

— Когда вижу, что наряд по достоинству оценили и будут соответственно к нему относиться — продаю не задумываясь, и больших денег за это не беру, в основном, за стоимость ткани. Хотя большинство современных женщин не желают иметь красивую парадную одежду, а отдают предпочтение удобным многофункциональным вещам для ежедневного пользования. А праздничные или бальные платья одалживают на прокат, и это по-своему разумно, хотя и немного грустно — эра настоящих элегантных платьев закончилась в прошлом веке.

— Ладно, перед тем, как превратишь меня в живой манекен, приляг ненадолго, — Ольга отодвинула стопку нарядов сторону и похлопала рукой по покрывалу. — Разденься до белья — и на живот.

— Может, не надо? — сникла бабушка.

— Надо, и не спорь, это бесполезно.

Тяжело вздыхая, Тильда стянула с себя платье и осторожно прилегла на кровать.

— Что-то давно я не лежала на животе, даже как-то непривычно.

— Я тоже заметила, что люди преклонного возраста на животе почти не спят. Да ты не волнуйся, поверни голову на бок, чтоб было удобно, и закрой глаза.

Ольга оперлась коленом на мягкий матрац и начала легко разминать плечи бабушки, а потом промассировала ей всю спину, снимая воспаление с позвоночника и наполняя мышцы энергией. Вскоре руки девушки перешли к больным ногам бабушки, и тут она все своё внимание сосредоточила на левой ноге старушки. Тильда с удивлением и восторгом почувствовала, как жгучесть стопы медленно уменьшилась, а потом и вовсе ушла. Такая же "участь" постигла и правую ногу. Напоследок Ольга легко усыпила бабушку, укрыла ее краем покрывала и тихо вышла из спальни.

Через десять минут Тильда подхватилась с кровати, чувствуя себя не просто отлично, а божественно.

— Именно так — божественно! — тараторила бабуля, обнимая внучку и стараясь не плакать, хотя слезы все равно блестели за стеклами очков. — Ох, Оленька, это такое счастье, когда хоть недолго ничего не болит, не жжет и не ноет. Спасибо, большое спасибо, родная.

— На здоровье, бабушка. Вот теперь ты такая, как надо, поскольку прежняя хозяйка дома лишь притворялась, что у неё хорошее настроение и самочувствие, а на самом деле держалась на характере и воле.

— А большинство стариков так и живет, — фыркнула Тильда. — Ты лучше скажи, что со мной сделала, волшебница?

— А что она сделала? — заглянул в комнату Витольд и виновато объяснил. — Я честно пытался отдыхать, дамы, но мне одному и скучно, и грустно, а у вас тут весело и шумно, вот я и не выдержал…

— Я сделала бабушке массаж, а она настолько расслабилась, что уснула, — Ольга незаметно подмигнула Тильде и повернулась к отцу. — Но это все ерунда, потому что я нахожусь под впечатлением от коллекции нашей госпожи портнихи, и мне нужна группа поддержки.