Бессмертный Меч - Глеб Кондратюк

— Уничтожил ядро, — выдохнул архимаг, обратив все свои чувства на происходящее внизу. Даже для него наблюдать такое — редчайший опыт.

Вольный одним ударом создал волну из молний и боевой энергии, что буквально смела бегущих к нему игроков. Честно говоря, Игорь Семенович не думал, что тот сможет встать от того таранного удара Носорога. Выглядело всё так будто его должно было расплющить между этой девушкой и поднятой скалой. Но он быстро пришёл в себя, убил Носорога, насадив её на выращенный ледяной штырь, а потом сделал этот невероятный удар.

— Как это вообще возможно⁉ Он опять стал сильнее? — взвыл Князь.

Его можно понять. Шут на его месте тоже завыл бы: терпеть такие потери от одного единственного человека не просто.

— Это ненадолго, — сказал Лориус, — в его состоянии, после такого боя, его хватит, может быть на минуты две. И это будут очень тяжелые две минуты.

Болезненный вопль, родившийся внизу, на поле боя, подтвердил сказанные слова. Когда Вольный снова пошёл в атаку он больше не прекращал кричать. Он слышал на записи отголоски его сражения с Инароксом, после того как получил от него предостережение по этому поводу. Услышать всё самому, находясь рядом — нечто совсем иное. Каждый вскрик, протяжное завывание и вопли отдавались у него где-то внутри каким-то звериным страхом перед подобными звуками.

Внизу Вольный превратился в неостановимого, чудовищного исполина. Атаки, сносящие игроков целыми группами, срывались с его копья раз в несколько секунд. Капли дождя вокруг него леденели, превращаясь в смертоносный буран.

Но, как и сказал Лориус, это продлилось недолго, чуть дольше чем тот предположил. Разрыв между атаками стал больше, буран понемногу растворился, а сам Вольный притих, остановившись на месте.

Пришел черед игроков, полдня терпевших побои от этого человека. Убегающая толпа сначала замедлилась, потом остановилась, пришло осознание, что вот, теперь точно всё.

Его пробила дрожь от того рёва, с которым игроки ринулись назад, снова атаковать. А на Вольного теперь было жалко смотреть: его собственные атаки почти полностью уничтожили тело, превратив в живой труп, неведомо как стоящий на ногах. И даже так он успел убить ещё нескольких, прежде чем враг окончательно взял верх. Сначала одно копьё воткнулось ему в грудь, потом второе, за ним третье, уже в спину. Вольный заколол одного копейщика, из его тела начали бить молнии, но на место убитого стало ещё двое, а потом ещё больше. Когда его пронзили уже со всех сторон, рука с копьём опустилась, время от времени исторгая из себя молнии. Они подняли его над землей, а в рядах окруживших его игроков замелькали двуручные топоры и мечи. Висящее на копьях тело начали буквально разделывать.

Тяжелый топор после нескольких размашистых ударов наконец отсек левую руку, которой Вольный прикрывал голову. Правую, все еще удерживающую копьё, превращали в месиво сразу три меча. Кто-то вспорол живот и наружу показались внутренности. Удары сыпались на изувеченный череп один за другим, заставляя голову с пустыми глазницами сотрясаться от каждого.

Вверху воцарилась тяжелая тишина. Красный Шут пробежал по напряженным лицам и во многих прибывших он увидел одно и тоже — желание спуститься и всё закончить, а некоторые, пожалуй, убили бы ещё пару тысяч бессмертных в придачу. Кто-нибудь, несомненно, сделал бы это, если бы не указ императора, сдерживающий их крепче любых оков.

Наблюдая за этим ужасом, Игорь Семенович понял, что оно того не стоит. Вся эта чертова крепость со всеми вытекающими из этого преимуществами не стоили того, свидетелем чего он стал. Вольный играл на ста процентах. Окружившее его тело пламя все ещё горело, а значит он всё ещё жив, все ещё чувствует.

— Хватит! Хватит уже! — заревел кто-то во всю глотку.

Красный Шут мигом нашёл источник звука — Перун, храни господь его душу! Лидер одной из трёх клубных гильдий положил этому конец. Вольного опустили на землю. Пламя битвы стремительно гасло. Изувеченное тело ещё несколько секунд качалось, затем медленно опустилось на колени, спина согнулась, демонстрируя дюжину вонзенных копий и бессчётное количество стрел. Тяжелое копьё, все ещё охваченное пламенем битвы, торчало воткнутое рядом с ним в землю.

А игроки медленно расходились в стороны. Боевой задор сменило нечто пугающее. Игроки пришли в ужас от того, что только что сотворили, ведь убитый был не неписем, не реалистичной имитацией личности, а реальным человеком!

Игорь Семенович прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов чтобы успокоиться и услышал, как войско внизу разом ахнуло.

— Быть этого не может… — пораженно произнёс Перун. Этот огонь, что давал ему жизнь ведь потух!

Ему не показалось, это был не обман зрения. Изуродованное нечто, бывшее ранее игроком несколько долгих часов, истребляющим их армию, зашевелилось. Колено одной ноги поднялось верх и вот одна ступня уже стоит на земле. Спина распрямилась. Изувеченное тело, движимое неведомо чем, шатаясь, медленно встаёт. Он обвел окружающих взглядом пустых глазниц и Перун, как все остальные, сделал шаг назад стоило обратиться в его сторону.

Единственная рука, чуть ли не полностью лишенная мышц, неуклюже согнувшись в локте, замаячила по воздуху в поисках чего-то. Кончики пальцев наконец коснулись металлического древка. Ладонь с тремя оставшимися пальцами обхватила его и потянуло вверх. Раз, два — без толку. Тогда он шагнул ближе, едва не упав при этом, наклонился, взялся по ниже и попытался вытянуть оружие всем телом.

Перун видел, как пламя с копья пытается перекинуться на обезображенное тело, начать исцелять. Пытается и не может, также, как и сам игрок не может поднять своё оружие. После очередной попытки пальцы соскользнули, он зашатался, сначала сильно отклонившись назад, потом вперёд, ещё раз назад и, не удержавшись, рухнул на спину.

Больше он не двинулся. Тогда же сверху спустились они, наблюдавшие за всем этим неписи. Сотня как минимум. Воины, солдаты и наёмники — все смотрят на мертвеца. В центре, возвышаясь над остальными, замерла фигура серого тифлинга. Он отстегнул свой плащ ярко-алого цвета, удерживаемого чёрной фибулой, и накрыл им тело.

— Идите отсюда, — раздался сухой голос тифлинга минуту спустя, — пока я всех вас не поубивал.

Глава 156

Лок сражался. Сражался и убивал. Не думая ни о чем, кроме того, чтобы отнять очередную жизнь. Его собственная жизнь его не заботила, тело двигалось на автомате, согласно вшитым на подкорку рефлексам избегая или блокируя удары — всё, чтобы прожить подольше и убить больше врагов, коим не было конца.

Вот на него напал кто-то посильнее, но он справится, убьёт их, убьёт их всех! Кто-то схватил его за ногу, остановив на месте