Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина (общий файл) - Андрей Кощиенко

— Долго, что ли, выехать?

— Ха! — хмыкает Чжу Вон, — бензин денег стоит! Заправишь полный бак, покажу…

— У тебя нет денег на бензин? — поражается Юна.

— Всех катать никаких денег не хватит. Кто ты такая, чтобы я тебя катал?

— Пффф… — с обиженным видом выдыхает Юна, откидываясь на спинку сидения.

— Ну и ладно, — через секунду говорит она, — стану айдолом, куплю себе что-нибудь получше этого. Буду сама ездить.

— Тцсс, — насмешливо тсыкает Чжу Вон, — ты точно — особенная! Эта машина стоит восемьсот пятьдесят тысяч долларов. Думаешь, сможешь заработать такие деньги?

— Запросто! — отвечает Юна.

— Ну-ну, посмотрим! — всё так же с насмешкой в голосе отвечает Чжу Вон, — пока ты даже улыбаться не можешь.

— Не могу улыбаться? Как это?

— Девушки-айдолы всегда улыбаются. А ты не улыбаешься. Не умеешь? Значит, никогда айдолом не станешь.

— Это так важно, уметь улыбаться, чтобы стать айдолом?

— Конечно. В жизни всегда нужно улыбаться. Кому-то искренне, кому-то назло. Научись для начала делать хотя бы это. Говорят, улыбка привлекает удачу. Разве ты не слышала о таком?

— Ммм… наверное слышала.

Время: тот же день, чуть позже.

Место действия: небольшой ресторанчик, специализирующийся на мясных блюдах.

— Это хорошее место, — говорит Чжу Вон, усаживаясь поудобнее на полу за низким столиком, — мне тут нравится. Можно заказать любое мясо. Даже мясо бегемота.

— Любое? — задумывается Юн Ми, сидящая напротив, — что, правда?

— Ну, про бегемота я пошутил, — говорит Чжу Вон, — но любое мясо, которое едят люди, можно заказать.

— Что будете заказывать? — опрашивает подошедшая официантка, сгибаясь в вежливом поклоне.

— А можно у вас заказать говядину без соуса? — спрашивает Юн Ми.

— Без соуса? — удивляется официантка.

— Да. Мясо, солёное, слегка перчёное, но без всяких соусов. Просто мясо.

— Хорошо, — кивает головою официантка, — что ещё?

— И… пива, — говорит Юн Ми, заглядывая в меню, — Cass, разливное, пол-литра. Попробовать…

— Но… — говорит официантка, растерянно посмотрев сначала на Чжу Вона, потом на Юн Ми, — но, ведь…

— Чего? — перебивает её Чжу Вон, обращаясь к Юне, — пива? Какого ещё тебе пива? А ну, посмотри на себя, сколько тебе лет?! Пива! А по шее ты не хочешь получить?!

— Кока-колы принесите ей! — командует он официантке, — а мне порцию говядины в бамбуковом соусе, чёрной лапши с креветками и апельсиновый сок!

— Хорошо, господин, — кивает головой девушка-официантка, быстро записывая в маленьком блокнотике заказ, — что-то ещё? Девушка мало заказала.

— Ей больше нельзя, — недовольно посмотрев на сидящую с изумлённым видом Юн Ми, говорит Чжу Вон, — она собирается стать айдолом, поэтому, она на диете…

— Правда? — с интересом глянув на Юн Ми говорит официантка.

— Да. Спасибо. На этом всё. Если что-то ещё понадобится, я закажу дополнительно.

— Спасибо, господин.

Поклонившись, девушка уходит.

— И что это значит, Юн Ми? — строго смотря на Юну, спрашивает Чжу Вон.

— Что, что значит? — надувшись, переспрашивает та.

— Этот твой заказ пива. Ты что — алкоголичка?

— К жареному мясу пиво хорошо идёт! Чтоб ты знал…

— Кто тебя только воспитывал?! Школьница, пьющая пиво! С ума сойти! Ты падшая женщина?

— Не нужно ставить знак равно между пивом и падшей женщиной! Пиво — это просто напиток!

— Алкогольный, дурында! Разве не знаешь, что женщинам алкоголь вреден? Особенно девушкам? Это потом плохо сказывается на детях.

— В мои планы — рожать не входит! — огрызается Юна.

— Это пока. Вы, девушки, никогда не думаете о последствиях. Живёте “только сейчас”. Потом, когда наступают эти последствия — плачете, пытаясь вызвать жалость. А всё от того, что вы не пользуетесь своим мозгом как нужно…

Чжу Вон с нравоучительным видом поднимает вверх указательный палец.

— Ой, да ладно, — кривится Юн Ми глядя на этот палец, — нормально мы им пользуемся!

— Что-то я по тебе это не вижу. Надо же — пиво заказать! И ещё возмущается, когда ей старший говорит. Что у тебя за воспитание?

— Ты не моя мама, чтобы читать мне нотации!

— Пффф… Нет, нужно точно рассказать твоей матери о твоём поведении! Чтобы она выдрала тебя хорошенько, пока надежда сделать из тебя приличного человека совсем не пропала…

В этот момент приносят заказ — сырое мясо в тарелочках, салаты и напитки. Молодые люди перестают выяснять отношения и приступают к трапезе. На круглую жаровню, стоящую посреди стола они выкладывают кусочки мяса и начинают их жарить, переворачивая палочками.

— Эй, эй! Это мой кусок! — возмущается Юна, увидев как Чжу Вон утаскивает в свой рот мясо, с принадлежащей ей половины жаровни.

— Ну ты и жадная, — говорит Чжу Вон, задумчиво жуя украденный кусок, — что такого, если твой сонбе возьмёт себе кусочек — попробовать? Тем более, ведь за еду платит он. Ты как из дикого леса выбралась, никаких манер. Во! Придумал! Я буду звать тебя — зверёныш. Отличное прозвище для тебя. Такая же мелкая, дикая и пронырливая. Ну, что скажешь? Как тебе твоё прозвище?

— Пффф…! — отвечает на его вопрос Юна, окатив парня презрительным взглядом, — я так понимаю, что для сонбе — прозвища придумывать нельзя?

— Правильно понимаешь, — с видом восточного мудреца кивает Чжу Вон, продолжая жевать.

— Пффф!

— Гадость, — резюмирует три секунды спустя Чжу Вон, прожевав и проглотив кусок Юны, — безвкусно. Как такое можно есть?

— Не нравится — не ешь, — хмуро отвечает Юн Ми, подгребая палочками свои кусочки мяса на жаровне поближе к себе…

Время: чуть позже.

Место действия: там же. Чжу Вон заказал себе кофе и мороженное, Юне — только кофе.

— Сладкое — портит фигуру, — с оттенком злорадства в голосе говорит Юна, наблюдая за тем, как Чжу Вон ест мороженное.

— Вот именно, — кивает тот, — ты должна быть мне благодарна за то, что я забочусь о тебе, хотя ты этого совершенно не достойна. Думаю, что мне крупно провезло, что ты решила стать айдолом и сидишь на диете. Представляю, на сколько денег ты бы сейчас наела, если бы не это.

— Я не говорила, что сижу на диете!

— Не сидишь? Это ты зря, зверёныш… Так айдолом не стать, хе-хе…

Юна ничего не отвечает на подколку и подносит к губам чашку с кофе.

Чжу Вон окидывает её внимательным взглядом.

— Скажи, — спрашивает он, — а чего ты так упиралась, когда мы изображали поцелуй?

— А что, ты ожидал, что я брошусь в твои объятья?