Рождение экзекутора. 1 том (СИ) - Становой Марика "Marika Stanovoi"

Хорошо, что Крошка настояла на своём и оставила крилод вместе с вещами в фургоне. В такую погоду еще и мотающийся кристалл на шее — бр-р-р! Да и кто бы мог её тут убить? Немного радовало, что регент, как представитель рода невесты Ариш, должен был сейчас нести её вещи в дом к арнам.

— Ариш, ты слушаешь меня? Надо не только выбрать и отделить от стада годовалого оленя, но еще загнать его в нужное место, — Хорха еле-еле сдерживала негодование. Где это видано: делать свадьбу с одной неведомо откуда взявшейся арнекой! Время, подготовка, да и сама невеста — всё было не по обычаю.

— Да, Хорха. Я понимаю, Хорха, — Крошка не стала вытягивать челюсти, чтобы удобнее было разговаривать. Это Хорхе тоже не нравилось.

— Тут мало понимать, надо иметь опыт! Скажи, как ты узнаешь, что это годовик?

— У годовика спинной гребень короткий и весь темный, иглы светлеют со второго года. А у старых самцов, которые не нужны... — Крошка не выдержала и притушила негатив тетушки, навевая ей радость и ожидание успеха: Ариш — надежда, благодаря ей многие одиночки станут семейными! И арны не исчезнут в чужом мире. — Я умею охотится!

— Настоящие арнеки учатся охоте с детства и гоняют стаей... А ты, да такая маленькая... Но дальше пойдешь сама, — Хорха снизила голос до шепота и остановилась. — Стая Вроа держит стадо. Как ты приблизишься, они стадо отпустят. Тебе надо выделить годовичка и загнать его, я показывала куда.

— Я помню! Я сумею, это же проще простого! Это же всего полтора броска, там негде заблудиться! — не будет же она говорить, что плевать ей на карту и что всё давно схвачено: и жених, и олень.

— Не бахвалься перед гоном, а радуйся мясу после! Закричишь, когда погонишь. Торопись и не шуми раньше времени! Беги! — Хорха подтолкнула Крошку и та, шмыгнув носом и пригибая голову от веток, полезла в заросли.

Вдали, на усике скана, мерцало стадо, которое с утра несчетное количество раз возвращали на «стартовую поляну» арны-загонщики. Крошка уже выбрала годовичка и держала его, поэтому ломанулась через лес не скрываясь и не переживая.

После примерно минут пятнадцати непривычных арнячьих прыжков, Ариш с треском вывалилась из кустов и села, отдуваясь и ориентируясь. Стадо удирало направо. Годовалый ежолешек крутился в центре поляны, всем своим видом показывая, что рад бы мчаться за соплеменниками. Влево, в сторону поселения, удалялись загонщики — видеть невесту не полагалось. Впереди светилась аура Вроарриста, сидевшего в засаде.

— Яай-яй-ёо-о-о! — заголосила Крошка. Погнала, повела оленя перед собой на легкой ниточке скана — круглая голубовато-пятнистая попа металась зигзагами, норовила удрать. В такт скачкам пустыми костяшками стукались друг о друга черные иглы на хребте.

— Я-а-а-й-о-о-о! — донесся визгливый крик Хорхи, открывая и подтверждая свадебный гон.

Неожиданно олешек шарахнулся вбок — наперерез выскочил один из загонщиков, возжаждавший невесты. Крошка скрутила его болевым шоком и, пробегая мимо, мстительно ударила когтями, раздирая чужаку плечо обратной регенерацией — не будешь пытаться! Швырнула вслед страх. Услышала скулеж напуганного арна и умчалась, довольная.

Вернула животное на нужный путь и направила его к широкому оврагу.

На склоне олень притормозил и высоко прыгнул, пытаясь перескочить седую тень, взметнувшуюся снизу. Не успел — арн вцепился в горло. Оба упали и съехали на дно в ворохе лесного мусора.

Крошка остановилась на краю: Вроаррист поднял окровавленную морду навстречу и выпрямился на четырех лапах. Внутри него шевелилось сомнение, смешанное с ожиданием, но и радость от красиво пойманной добычи. Радость, что невеста не подвела.

Крошка раскачала и услилила радость, обернула ожидание на себя — это её он ждал! Её! Вот она — уже близко! Счастье спускается к нему, сейчас прижмётся, обнимет!

Вроаррист присел, раскинул руки-лапы и поймал, дохнул горячей кровью в лицо. Легонько куснул за ухо: — Арришка!

Отбросил.

Рядом, лежа на боку, закидывал голову олень. Бил ногами, взметая листья. Кровь слабо пульсировала из разорванной шеи.

Вроаррист наскочил на Крошку сзади, провел когтями по спине и сжал в объятии, останавливая дыхание. Куснул за затылок. В мыслях билось только одно желание, а в ее собственной памяти объявилась самодовольная рожа Зака: «А вот в этом положении они спариваются»...

Крошка вывернулась, отпихнула арна и заторопилась, меняясь в человечью форму.

— Я хочу лицом! — сама обняла, обхватила руками и ногами. — Не хочу как животные!

По телу арна прошел спазм, он заворчал, захрипел. Остро запахло псиной... Очеловечился. Подхватил ее на руки и посадил на тушу оленя. Навалился жарким телом, прижимая Крошку спиной к еще теплому шерстяному боку добычи.

Она на мгновение замерла — кругом возбужденные облавой и свадьбой самцы, могут напасть! Раскинула скан, опутывая фантомом окружающий лес и рыскающих арнов. Соединила всех в единое жаждущее существо. Впитывая и усиливая эмоции, утопила всё в резонансе разделенного чувства.

Кажется, где-то там с края накрыло и регента...

*

Молодожёны в молчании шли домой. Как обычные двуногие люди. Вроаррист тащил на плечах добытого оленя.

— Ариш, ты знаешь наши традиции?

— Моя информация основана на сокращенной памяти двух безродных, поэтому я буду просто слушать и делать как надо.

— Ты рука Императора, ты слышишь и управляешь другими. Там, в овраге, ты показала мне как ты чувствуешь и управляешь живыми? Я так понял, что через тебя наш союз был разделен между всеми членами стаи?

— Прости, это получилось нечаянно. Загонщики были недалеко, а мы были беззащитны. Пока я нагоняла, один загонщик вернулся и пытался поймать твоего оленя!

— Соблазн для одиночки был слишком велик, но я разберусь с ним.

— Я прогнала его.

— Это хорошо, но он не имел права вмешиваться. Пара договаривается еще перед охотой. Гоном союз пары только скрепляется. Вмешаться в чужой гон — нарушить традиции. Джи говорил, что у вас нет постоянных семейных пар? Кто тогда заботится о детях?

— Империя большая — почти полсотни планет с разными народами и обычаями. Человек может выбрать, как ему хочется жить — хоть с парой, хоть с тройкой… А если родители не хотят или не могут заботиться о детях, то местный дознаватель найдет замену.

— Ухум... Джи рассказывал что-то такое, — Вроаррист поправил ношу. — И как часто у вас бросают детей?

— Никто никого не бросает! — неожиданно для себя Крошка обиделась за людей. — Людей же много и случается всякое. Но всегда кто-нибудь позаботится о детях. Тем более, есть специальные люди, которым нравится заниматься с детьми.

— У нас, если не могут родители, то детей приютит ближайший родственник. Но, Ариш... Мы не живем тройками. У нас не принято, чтобы семейная пара разделяла союз с остальными. К тому же каждый арн может определить по запаху, чьи это дети. В следующий раз, когда мы будем вместе, постарайся сдерживаться.

— Я... — Крошка онемела: да как он смеет! — Я — рука Императора и делаю свою работу! Как ты можешь подозревать? Твои дети будут твоими!

— Я предупреждаю тебя. Наши союзы на всю жизнь.

— Нет, — зашипела Крошка вполголоса. Они вышли в поле и уже была видна деревня. — На всю жизнь я — часть Императора. А с тобой — это работа. И как это ты — такой сильный, такой старый, оказался на охоте? Когда у вас союзы на всю жизнь?

— Арны смертны, мы не ажлисс, — Вроаррист скинул тушу и разогнул спину, разминая поясницу. — Моя семья умерла.

— Прости.

— Все хорошо, ты же не знала. Они заразились белой плесенью. Поэтому мы моем руки перед едой и не едим сырые внутренности животных — они могут быть заразны. Но да, случится может всякое.

— С ажлисс ничего случится не может... А у вас не было ферм, где выращивают чистых пищевых животных? Или вы не умеете проверять еду? А врачи были? Больницы? Тут для вас сделали лечебницу на базе...

— Не всё можно проверить и не всегда. И не всё можно вылечить. Когда ты заболел, главное, чтобы рядом был кто-то здоровый, кто бы успел тебя вовремя отвезти к лечителям. А я не был дома. Вместе с Рхайрсом, сыном моего брата, мы отвозили заказ в Эйррау. Я болванщик, делаю рамы для ткачей и одежные болванки. И мы вернулись в мертвый дом. Из моего рода только Рхайрс и остался.