Сталинградская битва (оборона) и битва за Кавказ. Часть 2 - Владимир Побочный

12. Пункты 5, 6 и 8 приказа НКО 1941 г. № 0514 и приложения №№ 1, 2 и 3 к приказу НКО 1941 г. № 0517 отменить.

Обстановка в Ленинграде 29 октября 1942 г.

День и начался, и закончился под разрывы снарядов. Первые из них упали на город в час ночи, последние – в 23 часа 45 минут. В это же время прорвавшийся к городу вражеский самолет сбросил две бомбы. Одна разорвалась на незастроенной территории Московского шоссе, вторая повредила крышу цеха завода «Электросила».

Так было в действительности. Между тем римское радио передало, что германская авиация совершила 29 октября «успешный налет на Петербург» и что «сброшенные бомбы вызвали крупные пожары». Далее в этом сообщении говорилось: «В воздушных дуэлях над Петербургом и его окрестностями сбито 44 советских самолета. Германские потери – 2 самолета».

Что ж, это далеко не единственный случай, когда фашисты ставят истину с ног на голову…

Сегодня – день рождения комсомола. По этому случаю в городе состоялось совместное торжественное заседание актива Ленинградской комсомольской организации и представителей комсомолии Ленинградского фронта и Краснознаменного Балтийского флота.

Работники Ленинградского астрономического института Академии наук СССР получили письмо от заместителя командующего Военно-Воздушными Силами Красной Армии.

«За время Отечественной войны с германским фашизмом, – говорится в письме, – Ленинградский астрономический институт по собственному почину, в качестве вклада в фонд обороны, провел большую и крайне необходимую для Военно-Воздушных СИЛ Красной Армии работу по расчету Авиационных астрономических ежегодников на 1943 и 1944 гг. и таблиц восхода и захода Солнца и Луны на 1943 г… За ценный вклад, внесенный Ленинградским астрономическим институтом в дело обороны страны, объявляю всему составу института благодарность».

Из дневника руководителя отдельной диверсионной группой партизан Григория Васильевича Балицкого: «Целую ночь не спал, все думал, что сделалось с разведкой. До самого утра так ничего и не было известно о разведке, и только в 10.30 прибыло два человека – Коробко и Антонов и рассказали, что Женя и Алексей Павлович остались в найденном отряде. В 11.00 я и Кравченко пошли в найденный партизанский отряд…».

496-й день войны

В Сталинграде гитлеровская армия все еще наступает. Инициатива на Волге и на Кавказе пока в их руках, но в наступлениях агрессора определяется начало его разгрома. А. Гитлер не желает слышать о переходе к обороне под Сталинградом. Он бросает в огонь новые и новые силы. Если, например, в июле 1942 г. Гитлер на сталинградском направлении выделил 42 дивизии, то к концу октября этого же года их в составе находилось уже 81 дивизия. Следовательно, только в октябре 1942 г. для восполнения потерь под Сталинградом направляется до 75 % всех пополнений, поступивших в этот месяц на советско-германский фронт.

Основные переброски на усиление группы «Б» производятся за счет группы армий «А», наступающей на Кавказ. Группа армий «А» начинает наступление, имея в своем составе 60 дивизий, Гитлер к октябрю оставляет в ней 26 дивизий.

В Сталинград перебрасываются отдельные части с центрального фронта, из-под Воронежа, из Франции и Германии.

Немецкий генерал Ганс Дерр пытается найти объяснение действиям Гитлера. Он пишет: «Главное командование (Гитлер), однако, хотело «завершить сражение за Сталинград», очистив от противника остальные районы города», – так говорится в директиве ОКВ (к. 40).

Враг в Сталинграде

Последние дни октября 1942 г. гасят в Германии надежды на вступление в войну Японии и Турции.

Вспомним как это было…

В то время, когда немецкие солдаты ежедневно пишут домой: «Сталинград – это ад на земле», советские воины в это время проявляют чудеса смелости и героизма. Командующий 62-й армией в своих мемуарах описывает: «Стало известно, что одна из танковых бригад, стремившаяся прорвать фронт противника, не дошла до цели. Она целиком, вместе с командиром 67-й бригады полковником Шидзяевым, погибла в глубине боевых порядков противника.

Скажу откровенно: до последних дней я не верил, что этот батальон погиб, ибо еще тогда по поведению противника чувствовал, что в районе вокзала и левее действуют наши воины, что фашисты несут там большие потери. Но кто там дрался и как – об этом никто не знал, и судьба этих людей как бы лежала на моей совести тяжелым камнем. После опубликования моих записок «Армия массового героизма» и после передачи отрывков из этих записок по радио я получил много писем, в том числе и от инвалида Великой Отечественной войны Антона Кузьмича Драгана. Старый боец писал, что он может рассказать о том, что случилось с батальоном, после того как фашисты заняли вокзал. Письмо взволновало меня. Наконец-то, спустя пятнадцать лет, можно будет выяснить судьбы людей, о которых я так часто думал. Я не верил, что воины, которые семь дней стойко дрались с фашистами в районе вокзала, могли быть перебиты за одну ночь или сложить оружие.

И я не ошибся. Летом 1958 года во время отпуска я поехал навестить автора этого письма. Он живет на Черниговщине в селе Ликовицы Прилукского района. Встретившись, мы как бы сразу, с первого взгляда, с первых слов, узнали друг друга. Здороваясь, Антон Кузьмич тут же напомнил мне, где мы с ним встретились первый раз:

– Помните, это было вечером 20 октября, возле церкви на Пушкинской. Вы увидели меня и спросили: «Старший лейтенант, где твои люди?.. Ах, здесь, ну, тогда получай задачу: надо вышибить фашистов из вокзала. Ясно?..».

– Да, помню, – ответил я.

И как бы вновь увидел перед собой разбитый дом, дымящийся берег, по которому передвигаются люди с винтовками и автоматами, подвижного, небольшого роста, с воспаленными глазами старшего лейтенанта, обвешанного гранатами. Это был он – Антон Кузьмич Драган. Он командовал тогда 1-й ротой 1-го батальона 42-го гвардейского стрелкового полка дивизии Родимцева. И как сейчас вижу: молодой коммунист, получив задачу, быстро развернул свою роту и, удаляясь с ней в сторону вокзала, скрылся в дыму и наступающей темноте. Через несколько минут оттуда донеслась частая перестрелка – рота вступила в бой.

– Разрешите, я расскажу все по порядку! – предложил Антон Кузьмич, когда мы уже сидели с ним за столом.

Вот его рассказ.

– Когда я повел роту к вокзалу и завязал перестрелку с фашистами, меня догнал комбат Червяков. Он приблизился ко мне, и, протирая снятые очки, предупредил:

– Надо их, фашистов, значит, отрезать и удержать. Держитесь там подольше, прихватите запас гранат.

Я поднял роту и в темноте повел в обход вокзала….

Ночь. Кругом грохочет бой. Небольшие группы наших бойцов закрепились в полуразрушенных домах и с большим трудом удерживают натиск противника. Чувствую, здание вокзала в его руках. Мы слева пересекаем железнодорожное полотно. На перекрестке стоит наш подбитый танк, возле него десять танкистов. Накапливаемся вблизи здания вокзала и идем врукопашную.

Внезапный удар, вперед граната, за ней боец. Фашисты бросились бежать, беспорядочно стреляя в темноту.

Так рота овладела вокзалом. Пока гитлеровцы пришли в себя и поняли, что нас всего одна рота, мы уже заняли крепкую оборону, и хотя до утра они несколько раз с трех сторон шли в атаку, вокзал не смогли вернуть…

Незаметно подошло утро. Тяжелое Сталинградское утро. Фашистские пикировщики с рассветом стали вываливать на вокзал сотни бомб. После бомбежки – артобстрел. Здание вокзала пылало, лопались стены, коробилось железо, а люди продолжали сражаться….

Горящий Сталинградский железнодорожный вокзал

До самого вечера гитлеровцы не смогли овладеть зданием и, убедившись, наконец, что лобовыми атаками нас не возьмешь, пошли в обход. Тогда мы перенесли бой на привокзальную площадь. Жаркая схватка завязалась у фонтана и вдоль железнодорожного полотна».

30 октября 1942 г. Пятница. Части и подразделения 45-й дивизии совместно с другими частями уничтожают противника на площади перед заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь». Опираясь на цеха завода «Баррикады», совместно с вооруженными заводскими рабочими, уничтожают противника на улицах, ведущих к заводу. Им помогают танкисты 84-й танковой бригады Д. Н. Белого.