Равновесие Сил - Виктор Марочкин

бой, начиная сеять смерть среди врага. Болты хорошо пробивали демонический доспех, унося жизни врагов иного мира, но урон в стане врага был незначительным. Защитников было слишком мало, но их ярость была сопоставима с яростью врага.

И вот началось. Дощатые настилы, на которых размещались части тел убитых имперцев, ударили о стены. Группы демонов сразу побежали к их упору вбивать клинья, дабы помосты не поехали назад. Это был еще один шанс уменьшить их количество, под градом арбалетных болтов демоны не успевали вбивать упоры, а валились замертво, своими телами делая упор для щитов. Основное войско стояло, их сдерживал четырехрукий демон, который вел их.

Но все же демонам удавалось устанавливать свои осадные конструкции. То на одних, то на других участках стены они закреплялись. Их становилось все больше. Дариус поудобнее перехватил свой меч. Он понял: сейчас полезут, и как будто его услышали. Демон издал крик, и земля дрогнула. Лавина двинулась на Несломленную.

Лейтенант Мартон сделал то, что ему приказал магистр. Шквал стрел обрушился с того самого места, где две сотни лучников ждали своего часа. Над полем битвы стало сумрачно, солнце уже ушло далеко, но вместо дневного светила вышла луна, которая отчетливо светила обеим сторонам, хотя одной из них тьма была привычнее. Двумя залпами лучники на мгновение остановили наступление, но это было лишь мгновение. Демоны оказались очень быстрыми. Переступая через своих, они набрали такую скорость, что здесь требовалось несколько тысяч лучников, а не жалкие две сотни. Но все же стрелки делали свою работу, они посылали стрелу за стрелой в ту лавину, которая уже начала лезть на стены, и каждая пернатая смерть находила свою жертву.

Дариус стоял плечом к плечу с Эдельганом. Тот уже встречался с этими тварями, магистр же обагрил свой меч кровью демонов впервые. Враг стремительно взбирался на стены крепости, где его встречали воины Империи. Люди стояли насмерть, им некуда было отступать. Воины другого мира не ожидали такой самоотдачи от защитников крепости и такой ожесточенной схватки. Их надежда на легкую битву быстро улетучилась. Копья сразу кололи появляющихся на стенах тварей, за спинами лучники били прямо в упор, а спрыгнув на стену, демоны понимали, что владеть оружием эти люди умеют, и гибли десятками.

Магистр сражался коротким мечом и небольшим боевым стилетом. На стене это верное оружие, в тесной схватке короткий клинок незаменим. Дариус чувствовал, что его не закрытое шлемом лицо заляпано липкой кровью, не было возможности рассмотреть, какого она цвета, но то, что она была теплой, а враги смертными, он понял, как только снес половину головы первому выскочившему демону.

Воздух наполнился криками. Рык, вопли раненых, предсмертные крики умирающих ̶ все это смешалось в один звук, звук кровавого боя. Если такие воины, как Дариус Сцириус, Эдельган или же старшина Таган, били тварей предельно быстро и ловко, то рядовые воины валились. Клинки демонов с легкостью резали кольчугу и пробивали легкие пластинчатые доспехи, о кожаных говорить вообще не стоило, те, кто попадали под удар адского оружия в таком снаряжении, быстро лишались своих конечностей, внутренностей и вообще всего, к чему только прикасалось оружие демонов.

В ночной мгле шумел бой. Раненых уносили, на их место вставали новые, свежие бойцы. Натиск ни на минуту не стихал, воины ада лезли, рыча и кидаясь; сменяя умирающих в атаку шли новые полчища демонов. Несломленная ни разу не окроплялась таким количеством крови и не видела стольких убитых.

Скидывать щиты со стен не было возможности, и потому приходилось удерживать врага наверху. Спустя час после начала боя отряд Мартона перестал бить сверху, их запасы стрел подошли к концу, они и так уложили немало тварей под стенами, о чем говорило количество трупов. Сил в руках бойцов было еще достаточно, тем более что никто не хотел попадать живым к этим тварям, и потому каждый продавал свою жизнь дорого.

Хотя демоны-воины были чуть выше человеческого роста, с шипастыми бронями и клыкастыми пастями, которые они пускали в ход, сильнее и ловче людей, с безудержным стремлением пролить кровь, но с ними можно было сражаться. Их оружие и брони были сделаны очень качественно, и потому Дариус через какое-то время оставил свой стилет в горле одного из врагов и остался со своим мечом, который пока его не подводил, изредка выхватывая чье-нибудь оружие и пуская его в ход.

Если с этими демонами воины Империи худо-бедно сражались, то та волна демонов, которая полезла на стены Несломленной, оказалась серьезной проблемой. Это были громадины в сажень ростом, с огромными руками, быкоподобной головой, в пасти которой были клыки длиной пять — десять дюймов, а рога свободно пробивали доспехи гвардейцев, в каждой руке ̶ по огромному топору, мах которого заставлял слетать вниз всех близко стоящих.

Отчаяние охватило Сцириуса. Он не знал, жив ли Таган и как обстоят дела на том участке стены, но, кидая мельком взгляд в сторону долины, где в свете луны блестели брони демонов, магистр понимал: Несломленной не устоять. Меткие лучники, которых выставил внизу атаман наемников, выручали, но для боя с новой разновидностью демонов их стрелы были бесполезны. Магистр уходил от удара громадного топора, искал брешь в доспехе, нанося смертельные удары, его спину уже никто не прикрывал, ветеран чувствовал, что на его теле уже множество ран, но злость двигала человека вперед.

Эти закованные в броню твари не ломились напролом, они были как огромная военная машина, несущая смерть всему, до чего коснётся, за ними валили все те же твари, которых защитники крепости били изначально.

Тактика была такова. Появившийся на стене быкоголовый демон расчищал площадку для более мелких, те в свою очередь сыпались без остановки, захватывая все остальные части стены.

Не хватало солдат, под ногами было скользко от крови и вывернутых внутренностей, кровь, что струилась по телу и попадала в раны, вызывала неприятное ощущение, а осознание неизбежного сковывало руки.

Дариус услышал резкий вой. Он знал, что за спиной стоит принц, который прикроет. Вой усилился, и не успел магистр повернуть свое тело, дабы выставить клинок вперед, как их обоих сбил и снес со стены демон, вылетевший прямо с помоста.

В глазах были искры, а по телу шла боль, неизвестно, где магистр Империи нашел силы подняться, но сделал он это очень быстро. Во рту был привкус крови, легкие жгло, несколько ребер, скорее всего, были сломаны, левая рука плохо слушалась. Крики бившихся быстро привели его в чувство. Чуть поодаль вставал Эдельган. Вид у него