Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП) - авторов Коллектив

— Я — брат Тэд, — произнес дредноут. — Повелитель Астральных Рыцарей и владыка Обсидиана.

— Брат-капитан Дэган, Первая рота Траурных Мечей.

— Ты явился объявить о своей власти над нашей крепостью-монастырем и всем, что находится в ней?

— Да, во исполнение указа Императора и Верховных лордов Терры, — ответил Дэган.

Дредноут сошел по ступеням ростры.

— Бесславный конец перечня славных дел, равным которому обладают немногие. Эта гора служила пристанищем Астральных Рыцарей на протяжении сотни человеческих жизней, она видела, как величайшие герои Империума отправляются на войну, проходя через её врата. Скажи, почему я должен уступить тебе нашу древнюю крепость?

— Вас слишком мало, чтобы вынести тяготы, связанные с возрождением братства, — ответил Дэган, выступая вперед и оказываясь напротив дредноута. — Ваш магистр ордена мертв. Все, кто ушел с ним на войну, тоже погибли.

— Я знаю это и без тебя, щенок, — прорычал Тэд, и капитан почувствовал, как напряглись воины Траурных Мечей. С самого начала представлялось, что все закончится именно так, что выжившие рыцари уничтоженного ордена откажутся принимать уготованную им судьбу.

— Наши братья пожертвовали собой ради избавления бессчетных миллиардов от ужасов Мира-Механизма, и вот дарованная нам награда? — взревел дредноут. — Оказаться вычеркнутыми из летописей? Лишиться владений, отданных воинам без истории, с клинками, ещё не вкусившими крови врагов?

Дэган покачал головой.

— Возможно, Траурные Мечи ещё молоды и не знали сражений, но наша честь при нас, как и почтение к предшественникам.

— Это всего лишь слова, — ответил Тэд, склонившийся над капитаном. Его силовые кулаки гудели от сдерживаемой мощи. — Чем ты можешь подкрепить их?

Хотя дредноут мог сокрушить его в одно мгновение, Дэган выдержал стальной взгляд визора и дал ответ.

— Я предлагаю вам возможность продолжить славную историю ордена. Отправляйтесь в межзвездное странствие, как первые Астральные Рыцари, во времена, когда они ещё не пустили корни в крепости из железа и камня. Ведите войну во имя Императора, пока не сможете больше сражаться.

Траурные Мечи расступились, открывая путь к выходу из зала.

— И когда настанет тот день, — закончил Дэган, — знайте, что смерть освободила вас от долга.

Джордж Манн

Старые шрамы

07:13 ч.

— Расскажи мне о Каросе, Прадей — ты ведь бывал там прежде.

Отзвуки низкого, глубокого баса Даэда разнеслись по часовне, словно глухие раскаты надвигающейся бури.

Прадей подумал, насколько тонким и неуместным покажется сейчас его голос, и всосал воздух через сжатые зубы — детская привычка, от которой не удавалось избавиться.

— Давным-давно, когда два солнца — одно ярко-алое, другое кроваво-красное — ещё пылали в небесах, планета процветала, покрытая обширными саваннами и стремительно растущими имперскими городами. Теперь это мир смерти, капитан. Мало что способно выжить в его суровом климате. Оставшееся население влачит ничтожное существование в огромных термоульях, поселениях в переполненных туннелях, погребенных глубоко под землей.

— Почему? — спросил Даэд, кладя сияющий бронзовый наруч на стол рядом с его близнецом и поводя плечами. Толстый, словно канат, шрам на спине капитана напоминал ползучую змею — голова покоилась на правом плече, тело извивалось вдоль позвоночника, а тонкий кончик хвоста лежал прямо над левым бедром. Там, где когда-то не без труда срослись рваные края раны, плоть собиралась в складки и отливала багрянцем.

— Почему? — эхом отозвался Прадей, радуясь, что Даэд не видит выражения его лица, охваченного благоговейным трепетом. Оружие, способное нанести столь тяжкую рану, наверняка было поистине ужасным, а враг, державший его — ещё страшнее.

— Да. Я хочу понять, почему люди по-прежнему населяют столь пагубный мир?

Прадей поклонился, хотя и без нужды — Даэд продолжал снимать броню, стоя спиной к серву ордена.

— Сейчас планета — слабое отражение самой себя, но в былые дни Карос блистал весьма ярко. Богатые шахты ломились от драгоценных металлов и руд, шпили городов возносились к небу, куда ни обрати взор, процветая под властью Экклезиархии и её крепости-монастыря, возвышавшейся над миром. Теперь народ Кароса, думаю, просто цепляется за ушедшее величие, не собираясь сдаваться.

— Я восхищен их стойкостью, — объявил Даэд, вновь разминая плечи. Густые волосы капитана, заплетенные в косы, свисали на спину. — Значит, поверхность совершенно необитаема?

— Солнца Кароса потускнели, их свет истончился, и лишь мельчайшие отголоски прежнего тепла касаются планеты. Весь мир скован студёной хваткой аммиачного льда, покрывшего руины старых городов. Люди изгнаны под землю и выживают благодаря туннелям древних шахт, пронзающим скальную породу под ледниками, — заметив что-то краем глаза, Прадей быстро оглянулся к двери, но никого не увидел.

— А теперь явились зеленокожие, — мрачно подытожил Даэд.

— Да, капитан, но я не знаю, с какой целью.

— Убивать, грабить, удовлетворять свои гнусные похоти… Орки не очень сложны для понимания.

— Вы сражались с ними раньше? — дерзнул спросить серв.

Капитан рассмеялся.

— Я проливал их вонючую кровь на сотне миров, Прадей, и сделаю то же самое ещё на сотне, — Даэд нагнулся, чтобы снять один из набедренников доспеха, и шрам на его спине вздулся и покраснел.

— А они проливали твою, капитан, если позабыл, — голос вновь пришедшего донесся из дверного проема, близко от того места, где Прадей несколько секунд назад заметил движение. Повернувшись, серв увидел Тесеона, старшего библиария Медных Минотавров, великолепного в своей лазурной броне. Прадей тут же вновь взглянул на Даэда, ожидая реакции капитана.

Тот развернулся к боевому брату.

— И я до сих пор несу на теле шрамы, напоминающие об этом, — ровно произнес Даэд.

— Старые шрамы, — отозвался Тесеон, входя в комнату, — которые все ещё беспокоят тебя.

Снимая второй набедренник, капитан не отводил глаз от библиария.

— Карос — имперский мир. Гвардия не справляется с условиями на поверхности, и зеленокожие, нечувствительные к холоду, почти беспрепятственно разбойничают на планете. Как бы ты предложил мне поступить, Тесеон?

Библиарий положил руку в латной перчатке на плечо Даэда.

— Исполнить свой долг, капитан, ничего более, — ответил Тесеон, и Прадей почувствовал, что в словах содержится дополнительный смысл, скрытый от серва.

— Тогда выступаем через час, — кивнул Даэд. — Нам предстоит освободить Карос от ползающих по нему выродков-ксеносов.

Молча кивнув, Тесеон снял руку с плеча собрата.

— Прадей?

— Да, капитан? — отозвался серв, обходя громадного библиария, чтобы повелитель мог видеть его.

— Кровь предателей въелась в мою броню. Очисть её и подготовь для битвы.

У Прадея упало сердце. За час?

— Да, капитан, — ответил он, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала тревога.

— И ещё одно, Прадей.

Серв поклонился.

— Доспех должен сверкать, когда я начну сражать поганых тварей своим топором. Я хочу, чтобы они узнали о появлении Медных Минотавров, — повернувшись, Даэд вышел из комнаты, облаченный лишь в набедренную повязку цвета пергамента.

Тесеон обернулся к Прадею и посмотрел на серва. Лицо библиария, скрытое под шлемом, оставалось невозмутимым.

— Лучше начинай прямо сейчас, — совершенно серьезно произнес он.

08:09 ч.

Боевая баржа «Гордость Таурона», не встретив сопротивления, извергла в верхние слои атмосферы Кароса многочисленных «Громовых ястребов», «Грозовых орлов» и «Грозовых когтей», словно орки, занятые порабощением населения и захватом подземных ульев, вообще не смотрели в небо. Если зеленокожие и заметили появление космодесантников, то ничем этого не выдали — не рявкали зенитные орудия, не готовились к запуску истребители-развалюхи. Это, как предполагал Даэд, говорило либо о полном невежестве орков, либо о глубокой животной самоуверенности тварей. И то, и другое окажется подспорьем в уничтожении ксеносов.

Из иллюминатора командного корабля висящая в космосе боевая баржа казалась могучим китом, окруженным косяком мелкой рыбешки. На глазах капитана флотилия десантных судов, закладывая виражи, в рассыпном строю устремилась к поверхности планеты, подгоняемая пламенем двигателей. Опасные рыбки, отрастившие клыки и когти. Орков ждет уничтожение, планету ждет очищение, и неважно, насколько суровы условия на поверхности или как жестоко станут сопротивляться зеленокожие. Предстояло свести старые счеты, на которые намекнул Тесеон.