Нежить или Таинственные существа - Михаил Герштейн

Ещё один интересный случай произошёл в 1954 году в том же доме. К нам приехала из Ленинграда моя сестра Катя. Всё время она переживала, плакала, вспоминая умерших в этом доме родителей. Как-то зашла она в дом, когда в нём никого не было, и услышала громкий храп, разносившийся по всему дому, как будто кто-то спал и храпел на печке.

Катя не испугалась, а подумала: “Кто может спать на печке?”. Взобравшись по приступке на печку, отодвинула полог. Храп сразу прекратился. На печке никого не было, лежали только старые восковые рамки.

25 июня 1963 года у меня случилось несчастье. Умер мой муж Вася. Мы прожили с ним в любви и согласии 25 лет. Я сильно переживала его кончину. Как-то ночью, часа в 2–3, когда он обычно возвращался со второй смены с работы домой, я услышала стук в дверь. Случилось это чуть позже кончины Васи и его похорон. Услышала я, что Вася меня зовёт за дверью. Когда я открыла дверь, то увидела его живым!

Как я ни прогоняла его, понимая, что он уже умер, Вася не уходил. Однажды он бросил в меня с порога дощечку, примерно равную 80×100 мм. Я увернулась, захлопнула дверь. Некоторое время дощечка была у меня в доме. Я показывала её людям.

Каждую ночь он приходил ко мне, иногда я стояла у окна и видела, как он заходил в дом. Иногда он приходил в рваном и грязном зипуне, один раз он пришёл ко мне босиком, иногда в чистой вышитой рубашке. Я всё делала, чтобы он перестал ходить ко мне. Раскладывала на постели крестики и молитвы, но ничего не помогало. Молилась, как научили старушки и как сама могла. Однажды по чьему-то совету, собрав всю возможную нецензурную брань, сильно выругала его. Но и это не помогло. На следующую ночь он со слезами и на коленях перед моей постелью говорил: “Зачем ты, Настя, ругала меня вчера, мне было так больно!”

Иногда я убегала от него к сыну, в его комнату. Сын видел отца и слышал, как он звал меня. Сейчас он уже большой, но относится ко мне после того, как женился, плохо. Живём мы в одной квартире, и он считает меня колдуньей. Я ни в чём не виновата. Потому просила человека, который сейчас записывает мой рассказ, не называть моей истинной фамилии. Имя, отчество действительны.

Иногда мы жили с Васей как муж и жена. Мне было тяжело, как будто он душил меня. Тело у него было тёплое, гладкое, мягкое. Когда он уходил, то тяжесть волной, начиная с головы, сходила с тела. Становилось легко.

Так мы прожили с Васей после его смерти 40 дней.

Как-то кто-то из старушек посоветовал мне придти на Васину могилку и три раза поклониться, три раза попросить у него прощения. За все эти дни я сильно похудела и была слаба. В надежде, что Вася оставит меня, я сделала всё так, как мне посоветовали. После этого Вася больше не приходил. И сейчас я иногда вижу его во сне, слышу стук в дверь, когда открываю — никого нет…

Недавно слышала я от одной женщины, что были случаи, когда умершие мужья приходили и душили до смерти своих жён. После смерти их тела выделяли чёрную жидкость.»

Александр Иванович Шерстобитов из г. Мичуринск написал об этом случае Ф.Ю. Зигелю:

«Я имею специальное среднее военное образование. До 1962 года служил в органах МВД в Западной Сибири. В 1968 году я приехал на местожительство в г. Мичуринск с семьёй, имея жену и четырёх детей. В Мичуринске я купил небольшой домик и стал работать на хозяйственной работе.

Живя в доме, я стал замечать какие-то странности: вечером и ночью, почти систематически, на потолке дома устраивались прямо-таки “скачки”. Создавалось такое впечатление, что на досках резвятся молодые козлята. Между тем открытых досок на потолке не было: чердак был утеплён слоем опилок и, казалось бы, звук так доходить до комнат не мог. В период этого топота мы не раз поднимались на чердак, но никого там не обнаруживали, да и попасть на чердак можно только через сени, которые со двора всегда оставались закрытыми. Было заметно, что иногда на чердаке резвились не в одиночку, а группой, словно кто-то бежит один за другим.

Ложась спать, мы часто слышали, что в кухне кто-то ходит. Потом “невидимка” стал воздействовать на меня физически. В ночные часы стал выкручивать у меня руки назад, да так больно, что иногда я кричал, а после руки болели в суставах. Однажды ночью он стал так сильно скручивать мне обе руки, что я застонал, проснулась жена, а я, обращаясь к невидимому, сказал: “Ох, господи, что ты надо мной делаешь, все рученьки мои сломал”. После этого выкручивание рук прекратилось.

Был в семье и такой случай. Мой сын Валерий делал радиопередатчик, а я его позвал помочь мне. Сын оставил передатчик на столе в кухне, а минут через пять он упал с середины стола на пол. Мы были этим удивлены.

Были странности и с посудой. Например: в стопках отскакивали края или донышки, да так ровно, словно обрезались алмазом. У рюмок отскакивали подставки под самую ножку и края.

Однажды, это было в январе 1962 года, я проснулся примерно в полночь. Была светлая лунная ночь. В комнате было светло. Вдруг справа от меня, примерно в трёх метрах из-под пола у самой стены, между столом и швейной машиной показалась голова какого-то существа. Оглядевшись по сторонам, это существо вылезло по грудь, опять огляделось, затем вылезло полностью. Засело под стол, опять огляделось и медленно пошло в направлении кухни. Я же сопровождал его поворотом глаз. Когда же без движения поля зрения мне сопровождать это существо стало невозможно, я слегка подвинул голову. Существо развернулось и быстро скрылось под пол в том же месте, откуда вылезло. Оно имело форму собаки высотой примерно 40 см, мордочка острая, шерсть рыжеватая, на носу пятачок, четыре лапы. Хвоста я не заметил. Все его движения были осторожные. Я же в какой-то степени испугался и был удивлён, как оно могло вылезти, когда в полу нет никаких отверстий.

Через несколько минут меня заело любопытство. Успокоившись, я поднялся с кровати и включил свет, однако никаких следов и признаков лаза не было.

Кроме того, в доме систематически сами открывались кухонные двери в сени. Однажды, выделывая на полу в кухне кроличью шкурку и находясь на корточках спиной к двери в сени, я почувствовал, что спину мне обдало холодом. Обернувшись, я увидел, что дверь приоткрыта и оттуда на высоте примерно 50 см от порога просунута мохнатая крупная лапа рыжеватого цвета. Я испугался и вбежал в комнату. Когда оглянулся на дверь, то лапы уже не было, а дверь, заскрипев, открылась настежь.

Когда квартира стала охлаждаться, я, преодолев страх, взял кочергу и, дотянувшись до ручки двери, закрыл её. Успокоившись, я включил свет в сенях и вышел туда. Всё осмотрел, но ничего не обнаружил. Наружная дверь была закрыта на крючок.»

Очевидец, пожелавший остаться неизвестным, подробно описал загадочный случай в письме А.С. Кузовкину. Это произошло в Краснодаре 3 октября 1963 года в 14.00:

«Войдя в дом, я увидел странные колебания шторы на двери в спальню, где жила Л.Н. с мужем и дочерью. Кроме колебания, из-за шторы доносилось довольно громкое кряхтение ребёнка (как если бы за шторой находился годовалый ребёнок, сидящий на горшке). Низ шторы колебался резкими и быстрыми ударами каких-то заострённых тел. Было такое впечатление, что кто-то сидит за шторой на пороге комнаты и что-то очень энергично делает руками, а острые худые локти (я бы сказал, тонкие) колеблют штору.

В следующее мгновение штору отстранили несколько в сторону (руки, сделавшей это, я не видел) и на меня глянуло мужское лицо. Оно появилось как бы мгновенно, когда отстранялась штора, его не было, а потом мгновенно появилось, причём не повернулось, как это сделал бы обычный человек, поворота шеи и сопряжённого с этим напряжения лица не было. Не было и самой шеи, просто лицо возвышалось над чем-то массивным, стеклянно-чёрным, полупрозрачным, в 50–60 см от пола. Лицо также было чёрным и полупрозрачным. Я видел детали убранной кровати на заднем плане сквозь лицо, правда, было видно плохо, только плотнее и рельефнее, чем нижняя часть тела.

Лицо принадлежало мужчине в возрасте 40 лет. Черты лица похожи на черты лица жителей Кавказа. Прямой, чуть удлинённый нос, рельефные чётко очерченные губы (как вырезанные), чистый высокий лоб, тонкие брови (но не шнурочки), несколько впалые щёки, всё лицо было удлинённое, сужающееся книзу. Подбородок не острый (волевой), и расширяющаяся лобная часть.

Больше всего меня поразили глаза, серые, очень выразительные и… грустные и усталые. В целом же лицо выражало спокойствие и какое-то равнодушие.

Если исходить из пропорций человеческого тела, то лицо принадлежало человеку среднего или чуть выше среднего роста 175–180 см. Впечатление производило приятное, даже симпатичное. Волос и ушей не видел. Дело в том, что лицо к краям становилось всё более прозрачным и не проглядывалось в районе ушей и волос.