Логово тьмы - Дмитрий Казаков

А долг учеников Харугота – помешать им, сохранить источник сил для себя и для наставника.

– Похоже, настало время поработать нам самим, – проговорил Корел. – Хватит прятаться за спины других. Необходимо проникнуть внутрь и уничтожить всех, кто опасен для нашего дела.

– Кхак? – прошипел Савирт.

– Я знаю способ, – и Корел изложил свой план.

Двое учеников Харугота встали лицом к лицу, подняли руки. Тьма вокруг них заходила ходуном, закрутился, поднимаясь от земли, вихрь из черного тумана, завыл налетевший ветер. Хмарь взметнулась исполинским плащом, затмила звезды, умерила сияние месяца.

Чернокрылые мрачно наблюдали за ритуалом, но даже опытные рубаки, всякого повидавшие на службе консула, вздрогнули, когда марево распалось, а на месте двоих колдунов обнаружился один, тот что с порванным горлом. Второй исчез бесследно, словно провалился сквозь землю.

А Корел, вздрагивая от терзавшей тело боли, двинулся ко входу в храм.

Нет, он не сделался невидимым – подобное чародейство не по силам даже тем, кто учился у величайшего мага Алиона. Он просто позволил Тьме разъять свою плоть, стал менее вещественным, почти прозрачным, невидимым для обычного зрения, особенно в ночном мраке.

Но за это приходилось платить жуткими мучениями и балансировать на самой грани того, что Тьма вырвется из-под контроля и расчленит на части доверившееся ей существо, погасит его сознание. Поэтому Корел двигался со скоростью ползущей без спешки черепахи.

Он проник в коридор и почти дошел до его конца, когда его заметили. Враги, из этого состояния выглядевшие светившимися силуэтами, задвигались, а девушка-лучница схватилась за оружие.

Стрела неожиданно причинила боль, Корел понял, что долго не продержит нужную концентрацию. Отшвырнул с дороги попавшегося под руку гоблина и поплыл к нахальной девице. И тут с необычной четкостью ощутил ведущий в глубь храма след, полосу белого огня.

И этот след просто кричал: «Тот, кто оставил меня, опасен!»

Остальные чужаки, а их в небольшом зале было четверо, не таили никакой угрозы, а вот тот, кто отважился пойти в глубь храма, нес с собой такую силу, что могла пошатнуть саму Тьму…

Корел уклонился от второго выстрела и, забыв обо всем, поплыл по следу.

Необходимо настигнуть врага и покарать его, остальное – ерунда.

Очередной коридор вывел Олена в зал, размерами не уступавший тому, что скрылся под сводами Дома Смерти.

Вот только тут не было ни пылающих шаров, ни статуй, ни всяческого хлама, именуемого сокровищами. Лишь надписи на стенах и потолке, светившиеся зеленым огнем, да небольшая пирамида в центре, гостеприимно распахнувшая прямоугольник входа.

– Похоже, нам туда, – сказал Олен. – Рыжий, ты как думаешь?

Оцилан ничего не ответил, только раздраженно дернул хвостом.

В коридорах Дома Ничтожества они не встретили ничего и никого: ни ловушек, ни стражей, ни видений. Пару раз забрели в тупики, но затем легко выбрались и нашли дорогу.

– Ну, раз хозяева не возражают, то туда мы и отправимся, – проговорил Олен и зашагал прямо к пирамиде.

Вступив под ее гладкие черные своды, пошатнулся – в лицо ударило что-то вроде горячего и одновременно холодного ветра. Рыжий зашипел, засветился ярче и распушил шерсть на хвосте. На следующем шаге напор «ветра» усилился, Олен вынужден был едва ли не продавливать себе дорогу.

Ощущение возникло такое, словно шагаешь против течения, погрузившись с головой, а вода вокруг постепенно твердеет, превращается в лед, но при этом не теряет текучести.

– Напор Тьмы, – прохрипел Олен, понимая, что сделать следующий шаг он просто не в силах.

Напрягая мускулы до такой степени, что захрустели связки, обнажил меч и в то же время попытался обратиться к силе Сердца Пламени. Клинок ответил первым, в стороны из него выросли две плоскости искристо-голубого сияния, завернулись, подобно крыльям, создали что-то похожее на щит. Кольцо отозвалось мгновением позже, из него полетели искры цвета осенних листьев.

Силы огня и льда столкнулись, и Олен испытал невероятную боль. Как тогда, в поселке орков, показалось, что его разрывают надвое, одновременно сжигают и мучат холодом.

Но боль ушла. Голубой щит покрылся желтыми и оранжевыми прожилками. Напор Тьмы перестал ощущаться.

– Так-то лучше, – сказал Олен. – Что, Рыжий, пошли дальше?

– Мяу. – Кот обнаружился у самых ног – глаза горят, спина выгнута, вид воинственный, будто у разозленного гуся.

Идти стало немногим легче. Исчезла необходимость давить всем телом, сокрушая незримую преграду, но зато нужно было держать клинок на весу и не опускать руку с кольцом.

Черные, совершенно гладкие, без швов и стыков стены медленно уплывали назад. Открылась камора с округлым потолком, а в ее центре – уходящая в пол винтовая лестница. Олен подошел, глянул в темную дыру, и голова закружилась – внизу не увидел никакого дна, лишь черный зрачок провала да окружавшие его бесчисленные кольца из ступенек.

– Мяу. – Рыжий ступил на первую, поглядел на человека, словно приглашая следовать за собой, и тут уши его прижались к голове.

Олен не понял, что произошло. На стене шевельнулась непонятно откуда вылезшая тень, слабая и размытая. Повеяло холодком, могучий удар обрушился на затылок, ломая позвонки, вышибая сознание. Рендалл устоял на ногах, но волшебный щит растаял, исчез без следа.

Напор Тьмы вернулся. Последовал удар в лицо, и в следующий момент Олена прижало к стене с такой силой, что стало невозможно пошевелить рукой или ногой. Попытался повернуть голову, не смог, в плечах, копчике и других местах, где коснулся очень холодного камня стены, появилась боль.

А в центре каморы сгустилась тьма. Она образовала фигуру высокого мужчины с мечом на поясе и благородным лицом. Кинулся на него оцилан, но повис в воздухе, бессильно извиваясь.

– Тут я много сильнее, – сообщил коту чужак. – Тот трюк, что прошел наверху, никак не прокатит. Ну что, настало время умирать? – вышедший из тьмы посмотрел на Олена без враждебности, даже с некоторым интересом. – А вот клинок твой я заберу, да и кольцо очень интересное…

Рендалл попытался что-то сказать, но язык не послушался. Зато двинулась левая рука, Сердце Пламени словно потащило за собой палец, ладонь, запястье, предплечье и локоть очень медленно, почти незаметно.

Чужак улыбнулся, поднял ладонь, и в ней появился короткий клинок без гарды, сотканный из мрака. Блеснуло широкое у основания лезвие, украшенное желобком, на острие зажглась крохотная звездочка.

Олен, будто завороженный, следил за тем, как черный меч отводится назад для тычка, как звездочка стремительно приближается к его груди, к тому месту, где под кожей и мышцами бьется сердце…