Год службы социалистов капиталистам - Вера Владимирова

____________________ 1) Болдырев вскоре после Октябрьского переворота был арестован за непризнание советской власти и неисполнение распоряжений тов. Крыленко и приговорен к 3 годам тюрьмы. Через 3 1/2 месяца он был освобожден. Он принимал деятельное участие в организации "Союза возрождения" в Москве стоял во главе ее военной подпольной организации. На Восток его командировал тоже "Союз возрождения". 2) Делегация состояла из Ассара, Алланова, Неупокоева, Мазницкого, Лозового и Строкана. 3) Патушинский (63 г.) ранее вышел из сибирского правительства в отставку в знак протеста против административного совета. ____________________

После этого Крутовский, Шатилов и Новоселов отправились в Омск Крутовский созвал наличных членов сибирского правительства (20 сентября), которых, кроме него, оказалось двое: Шатилов и Михайлов, и потребовал: 1) изменить положение об административном совете, 2) изменить состав делегации в Уфе и 3) включить в состав совета министров Новоселова. Однако реальной силы у сибирских эсеров на этот раз уже не было: офицерство, которое они так умело сорганизовали для свержения власти советов, отнюдь их не поддерживало теперь. И поэтому все их попытки кончились позорным крахом. Вологодский не согласился на возврат в правительство Патушинското; делегацию Областной думы по распоряжению административного совета задержали и дальше Иркутска не пропустили; новоиспеченный министр сибирского правительства Новоселов был просто схвачен офицерами, убит и сброшен в собачью яму. Крутовский и Шатилов были арестованы, им приставили ко лбу револьвер, и под этим недвусмысленным доводом они написали сами заявление о своем выходе из состава правительства. Что же касается Областной думы, то постановлением административного совета от 21 сентября ее занятия прерывались на неопределенный срок. Дума решила не сдаваться и в ночном заседании от 22 сентября вынесла постановление: "1) ...Считать административный совет незаконно созданным и подлежащим немедленному роспуску. 2) Постановление административного совета от 21 сентября 1918 года о перерыве занятий думы и ее комиссий считать недействительным. 3) Министра финансов Ивана Михайлова и товарища министра внутренних дел Александра Грацианова считать уволенными от занимаемых должностей и подлежащими суду по обвинению в государственном перевороте. 4) Временным сибирским правительством считать правительство в избранном думой в январе 1918 года составе, за исключением министра финансов Ивана Михайлова. 5) При условии невозможности продолжать работы Сибирской областной думы временно предоставить все права думы, а также право временного устранения министров и всех должностных лиц от занимаемых должностей комитету Сибирской областной думы в составе: П. Я. Михайлова, М. С. Фельдмана, А. М. Капустина, С, А. Тараканова, С. Д. Майдышева, Л. С. Зеленского, под председательством председателя Сибирской областной думы Ив. Ал. Якушева, и президиума Областной думы, для восстановления насильственно прерванной деятельности Областной думы и совета министров и предоставления им возможности исполнять возложенные на них обязанности. 6) По миновании чрезвычайных обстоятельств и выполнении поставленных целей означенному комитету Сибирской областной думы сложить свои полномочия и дать отчет в своей деятельности Областной думе". В ответ на это постановление томский губернский комиссар Гаттенбергер, согласно директивам из Омска, опечатал канцелярию Сибирской областной думы и арестовал на день нескольких ее членов. Все попытки думы опереться на какую-нибудь реальную силу были бесплодны: оставались одни чехи. Последние по распоряжению их главнокомандующего генерала Сырового начали было аресты административного совета. Был арестован Грацианов, искали И. Михайлова. Но тут вступились эсеры из центра. В Уфе известия о сибирских событиях были получены на другой день после образования директории1). "Представители чехо-словаков, присутствовавшие на государственном совещании, были крайне раздражены сибирскими событиями. Они заявили директории и эсерам, что предоставляют свои вооруженные силы в их распоряжение... Что же сделали эсеры? Всю ночь с 24-го на 25 сентября они совещались о создавшемся положении и в конце концов постановили... чешское предложение отклонить". А Областной думе было телеграфировано постановление директории, где говорилось2): "Имея в виду невозможность при создавшихся условиях нормальной деятельности Областной думы, отсрочить ее занятия, впредь до создания таковых... предоставить уполномоченному Временного всероссийского правительства гражданину А. А. Аргунову чрезвычайные права в деле выяснения степени виновности тех или иных лиц в имевших место событиях". Таким образом директория поддержала административный совет, и Областной думе пришлось собраться еще лишь один раз 10 ноября, чтоб выслушать Авксентьева, который в качестве председателя директории уговорил их самораспуститься. Акт о самороспуске был принят 66 голосами против 1 при 22 воздержавшихся. "Позорное существование бело-эсеровской Областной думы Сибири закончилось не менее позорной смертью",-писала одна красная прифронтовая газета3). Областная дума, которая первая подняла знамя восстания в Сибири против советской власти, создала первое правительство буржуазной реставрации, - добровольно уступила власть сибирской военщине. Никто не протестовал против самороспуска Областной думы, и она исчезла с политического горизонта, провожаемая лишь проклятьями сибирских рабочих и крестьян.

____________________ 1) Далее цитирую работу Майского, стр. 254. 2) Полный текст опубликован в работе т.т. Максакова и Турунова. 3) "Известия второй армии", No 21. ____________________

Директория. Переворот Колчака.

Вскоре после роспуска Сибирской областной думы такая же судьба постигла и директорию. Созданная в результате компромисса, на который пошли омские черносотенцы, она потеряла всякий внутренний смысл своего существования, как только красные войска стали освобождать волжские города от чешских наемников1). И несмотря на то, что не было ни одного вопроса, в котором бы директория отказалась пойти навстречу сибирской реакции, последняя уже потому не могла ее терпеть, что в ее рядах числилось два горе-социалиста - Авксентьев и Зензинов. Союзники тоже потеряли интерес к эсеровскому прикрытию. Чехи, утомленные беспрерывными боями, все равно отходили в тыл, а союзнические колониальные войска, ехавшие в Сибирь им на смену, как и офицерство сибирской армии, в демократических прикрышках не нуждались: их симпатиям более соответствовал режим военной диктатуры. Директория существовала очень недолго и, несмотря на это, вполне выявила не только свой правый облик, но даже с примесью религиозно-православного уклона. Так, утвержденная ею присяга для гражданских лиц начиналась словами2): "Клянусь честью гражданина и обещаюсь перед богом и своей совестью". Конец присяги гласил: "В заключение данной мною клятвы осеняю себя крестным знамением и подписуюсь". Вслед за этим на заседании 4 октября директория постановляет: "выдать митрополиту Якову и епископу Андрею 25 тысяч для оказания помощи беженцам из духовенства". Столицей своего "царствования" директория решила сделать Омск, где был одновременно центр сибирской черносотенной военщины. Однако последние не очень были польщены той честью, которую им оказало новоиспеченное "всероссийское правительство". И когда 9 октября директория явилась в Омск, то ей пришлось целую неделю жить в вагонах", ибо для "правительства" никак не могли найти квартиры. Затем начался торг директории с административным советом. Последний не давал ей ни денег, ни аппарата, требуя, чтобы все министерские портфели были переданы его креатурам. После небольшого жеманства директория уступила во всем, даже в том, что в качестве министра финансов был поставлен "Ванька-каин" (Иван Андреевич Михайлов), убийца эсеровского ставленника в сибирское правительство - Новоселова.

____________________ 1) 10 сентября была взята Казань, 12 сентября-Симбирск, 8 октября - Самара. 2) Цитирую по речи М. Н. Покровского на процессе правых эсеров в 1922 году. ____________________

Весь состав кабинета который стал теперь у власти, состоял из: председателя-совета министров П. В. Вологодского; заместителя председатедя совета министров В. А. Виноградова; военного и морского министра адмирала А. В. Колчака; и. д. товарища министра иностранных дел, с возложением на него временного управления министерством, Ю. В. Ключникова; управляющего министерством внутренних дел А. Н. Гаттенбергера; министра снабжения И. И. Серебренникова; министра финансов И. А. Михайлова; министра продовольствия Н. С. Зефирова; министра юстиции С. С. Старынкевича; министра путей сообщения Л. А. Устругова; министра народного просвещения В. В. Сапожникова; министра труда Л. И. Шумиловского; министра земледелия Н. И. Петрова и т. д.1). Что представляла из себя в общем и целом вся эта компания, которая с согласия директории стала у власти, видно из отзыва Авксентьева. В своих заметках, появившихся в заграничной печати после свержения директории, он характеризует Колчака как диктатора старого типа, а других министров, которых он сам приглашал в состав правительства, расписывает en canaille, как самых низкопробных авантюристов. Даже самарские учредиловцы, явившие на свет директорию2), были удивлены поступками своего детища. "Нужно ли говорить, что список этот (министров. В. В.) поразил нас как громом. Такого списка даже левое крыло съезда, готовое ко всему, не ожидало,-пишет Святицкий3).-Бросалось в глаза, что в составе совета министров не было ни одного кандидата... из партии эсеров". Директория же продолжала верно служить делу реакции и благословлять массовое уничтожение сибирского пролетариата. 17 октября она заслушивает и одобряет доклад генерала Болдырева о забастовке на Омской железной дороге. Причем ретивый возрожденец сообщал, что4) "приняты все меры к ликвидации забастовки, вплоть до предания военно-полевому суду и расстрелу".