Сенатский гламур - Кристин Гор

Он говорил пятьдесят две минуты. Обруганные ребята из диспетчерской так и не смогли вернуть текст на экраны. Когда Уай закончил, ко мне подошел Аарон.

— Катастрофа, — горько произнес он.

Я удивленно посмотрела на него. По-моему, Уай прекрасно справился. Именно это я и сказала Аарону, как можно более небрежно.

— Не вижу никакой катастрофы, — добавила я.

Я невольно заинтересовалась, хотя мечтала, чтобы он поскорее свалил.

— Ты читала речь, которую он должен был произнести? — спросил Аарон. — Она была изумительна. Он забыл некоторые из самых блестящих пассажей.

Я чуть не подавилась. Судя по голосу Аарона, «самые блестящие пассажи» написал он. Меня тошнило от его самомнения. Я не успела вовремя прикусить язык.

— Ты имеешь в виду те моменты, над которыми сам работал? — спросила я.

Похоже, он был рад, что его кто-то понял.

— Я работал над ними как вол. Они были великолепны, — заявил он.

— Ты бы хоть притворился, что интересуешься чем-то, кроме себя, — посоветовала я и неодобрительно покачала головой.

Он удивленно и хищно посмотрел на меня.

— Кто бы говорил. Кстати, как Боб Эспин в постели? — прошипел он. — Стоит престижа и повышения зарплаты?

Я двинулась прочь, чтобы не потратить на него перцовый баллончик. И внезапно поняла, как сильно устала. От кампании, от Аарона, от напряжения из-за того, что мне нельзя слишком напрягаться. Я не хотела снова попасть в больницу. Я должна отдохнуть. Поэтому, когда все начали разбиваться на группки, я села на местный автобус и вернулась в отель.

По дороге мне позвонила Лиза и сказала, что по телевизору все выглядело потрясающе.

— Ты хлюпаешь носом? — спросила я, услышав слезы в ее голосе.

— Я порвала со Скутером, — подтвердила она. — Но жизнь продолжается.

— Что случилось? — настаивала я.

— Он спал со своим шеф-поваром, — всхлипнула она.

Я помнила этого шеф-повара. Шесть футов пять дюймов ростом, и звали его Франсуа, что показалось мне одновременно избитым и неудобным для произношения. Да уж, неприятно.

— Ох, Лиза, мне так жаль.

— Спасибо, — хлюпала она.

— Хорошо, что это не Сандра, — добавила я, помолчав.

Сандра была развратной официанткой, из-за которой Лиза беспокоилась.

— Да, наверное, неплохо, — согласилась она.

Я не переживала из-за Лизы. Они со Скутером протянули довольно долго, по крайней мере, для нее. Я решила послать ей корзину печенья, как только закончу телефонный разговор, а пока отвлекла закулисными байками. Она поклялась, что не заметила в речи Уая ничего странного. Отлично. И пришла в ярость от поведения Аарона.

— Дай мне его телефон, — велела она.

Я отказала. Зельда и так уже достаточно его мучает.

— Он жалок, — заявила Лиза.

Это правда. Как печально, что когда-то я с ним встречалась. Он просто ужасен. Но я решила больше не думать об этом. Автобус подъезжал к отелю.

— Ты там держись, — попросила я.

— Ладно, — вздохнула она. — По крайней мере, «Ред Сокс» играют хорошо. Я уверена, в этом году они победят.

— Посмотрим.

— Позвонишь мне завтра?

Я пообещала, что позвоню.

После съезда мы с Уаем и его командой полетели в Нью-Йорк, где на автобусах посетили несколько городков в северной части штата. На первой остановке в Шамплене, на границе между штатом Нью-Йорк и Канадой, я вздрогнула, увидев перед сценой Альфреда Джекмена. Он был в костюме и галстуке, таращился на толпу и теребил веревку, которая исполняла роль хрупкого барьера. Уай и Р.Г. еще не вышли, так что у меня оставалось немного времени. Я пробралась к нему.

— Саманта! — воскликнул он, радостно подмигивая.

Я обняла старика и украдкой проверила его зрачки. Они казались вполне нормальными.

— Что вы тут делаете? — спросила я.

Мы далеко от Огайо.

— Знаешь, я переехал в Канаду! Просто перебрался через границу, — пояснил он и махнул рукой куда-то себе за спину.

— Что? — удивленно промямлила я. — Серьезно?

— Конечно, — ответил он. — Так намного проще. Я экономлю кучу денег на необходимых лекарствах. На «Липиторе», и «Нексиуме», и гандж…

— Да, понятно, — перебила я.

Не подслушивают ли нас журналисты? Они всегда подслушивают.

— Чудесно! — продолжила я, мечтая сменить тему разговора. — Вы пересекли границу специально, чтобы попасть на этот митинг?

— Ага, — радостно кивнул он. — Я надеялся еще раз увидеть тебя! И оделся так, чтобы на этот раз никого не подвести.

Как мило. И вроде он не под кайфом, насколько я могла судить. Я улыбнулась. Похоже, он пришел один. За ним вообще кто-нибудь присматривает?

— Вам не тяжело стоять? — заботливо спросила я. — Могу раздобыть стул.

Он погладил меня по руке.

— Не беспокойся обо мне. Просто дай знать, если я смогу чем-нибудь помочь. Ты же знаешь, я могу рассказать людям, какие вы с сенатором хорошие.

Да, я знала. Именно этого я и боялась. Я понимала, что он не хотел угрожать, но впечатление осталось именно такое. Я была рада увидеть его, но молилась, чтобы он ни с кем не общался и держался подальше от телекамер. Мне становилось не по себе от его искренности. Возможно, имеет смысл остаться с ним, чтобы проследить за ситуацией.

Мы обменялись телефонами, и я пообещала прислать ему наклейку с автографом на бампер. Потом мы смотрели, как Р.Г. и Уай под звуки гимна кампании вместе поднимаются на сцену. Лицо Альфреда Джекмена просияло, он яростно аплодировал вместе с толпой. Я смотрела, как он ритмично качает морщинистой головой, и настроение у меня поползло вверх. Конечно, Альфред Джекмен — тридцать три несчастья, но он умеет заставить меня улыбаться.

Через сорок пять минут я снова забралась в автобус, счастливая и довольная, что митинг обошелся без происшествий. Остаток дня я боролась с укачиванием и бог знает какими еще расстройствами, поскольку изучала свежие заявления Брэнси по вопросам здравоохранения, чтобы успеть раскритиковать его политику к грядущим дебатам. Общепринятый рецепт подобного действа — показать реальные последствия его предложений. Вроде «согласно неправильному плану Брэнси, незастрахованная семья из четырех человек, живущая на минимальный оклад, заплатит за неотложную медицинскую помощь вдвое больше, чем семья, зарабатывающая сто тысяч в год». А еще лучше — назвать всех членов этой незастрахованной семьи поименно. Пока мода не сменилась, цель игры — индивидуальные примеры и личные характеристики. Я всегда считала это отвратительной дешевкой, пока лично не поговорила с незастрахованными семьями из четырех человек, переживающими трудные времена. Теперь я думала об этих людях и старалась им помочь.