Катарсис Империи - Илья Модус

Перелёт!

Мякишев вносил поправки в прицел, а корректировщики передавали их по телефону на свои корабли. За это время орудия "Ясима" выпустили свои первые снаряды по Артуру. Но нормальной корректировки огня у крейсеров отряда Дева не получалось - гавань и вход в неё были прикрыты черной вуалью дымного следа "Дианы". Поэтому и эти снаряды не нашли достойной цели, разорвавшись в районе котлована строящегося дока на северном берегу Восточного бассейна.

Два ответных двадцатипудовых "привета", теперь уже из кормовой башни "Цесаревича", легли с недолетом в кабельтове от правого борта "Хацусе". Получалась классическая "вилка". Третий залп должен был дать накрытие.

Вервольф был готов отдать месячное жалование за то, чтобы увидеть сейчас выражение лица японского адмирала.

- Андрей Константинович! Огонь из всех заряженных орудий! Сейчас мы его накроем!

- Есть из всех орудий!

Как только корректировщики передали поправки, носовая башня "Цесаревича" и кормовая "Ретвизана" почти одновременно выбросили кинжалы пламени из бездонно-черных жерл своих орудий. В это время столбы воды от снарядов "Хацусе" легли довольно близко к разворачивающемуся в направлении выхода "Севастополю" - несмотря на помехи, японские корректировщики тоже сужали свою "вилку" вокруг оставшихся в гавани кораблей. Судя по тому, что в проходе виднелся только пятитрубный силуэт "Аскольда", то первые три крейсера уже должны были быть на внешнем фарватере. Причем, учитывая скорость "Новика" и бесшабашность его командира, он уже должен был вот-вот прорвать вуаль дымовой завесы и рвануть к маячившим на горизонте "собачкам"... Японская линия броненосцев огрызнулась залпом "Сикисимы". Воздух над головами наблюдателей наполнился рёвом летевших на север четырех японских "чемоданов" и несущихся им на встречу, на юг, четверки русских... "Японцам" до цели оставалось ещё секунд пятнадцать. Русским - вдвое меньше...

"Цесаревич" немного ошибся с направлением - один снаряд из его залпа лег в каких-то десяти-пятнадцати саженях справа по борту напротив якорного клюза "Хацусе", окатив его палубу водой, другой - в пятнадцати-двадцати прямо по курсу. Один из снарядов "Ретвизана" лег с перелетом, подняв фонтан брызг саженях в двадцати с левого борта против кормовой башни. Второй же снаряд попал в грот-мачту, начисто срубив стеньгу выше боевого марса и взорвавшись уже далеко за бортом, осыпав спардек японца несколькими увесистыми осколками... Со скрипом и скрежетом стеньга повалилась влево, описав при этом огромную дугу, словно дав отмашку бело-красным лучисто-солнечным флагом, развивавшимся на её клотике. В своем полете вниз она ударила по боевому марсу, сорвав с креплений мелкокалиберную скорострелку и раздавив на месте двоих стоявших у неё артиллеристов, а затем всей своей тяжестью обрушилась на спардек и ростры, согнув две шлюпбалки на левом борту, повредив паровой катер и разбив в щепы одну из шлюпок.

Через пять секунд японские снаряды со страшным грохотом легли в гавани Артура. Один из них врезался в пришвартованные у причалов вспомогательные суда, разнеся в клочья надстройки одной из землечерпалок. Воздух наполнился воем разлетающихся горячих осколков и рваных металлических частей, раскаленным дождем осыпавших стоящие рядом корабли. В небо тут же потянулся черный шлейф от разгоравшихся пожаров. Второй снаряд разорвался при ударе о воду менее, чем в десятке саженей от громадного трехтрубного транспорта "Москва" - так теперь назывался бывший вспомогательный крейсер "Ангара". Несколько крупных осколков пробили борт у самой ватерлинии, а один - вызвал небольшой пожар на твиндеке... Остальные два - разорвались в водах бухты, не причинив вреда кораблям. Звуки разрывов тяжелых снарядов докатывались к наблюдательному пункту не сразу, дробясь и вторясь между сопок и гор, окружавших гавань, из-за чего казалось, будто над Артуром бушевала гроза...

На сигнальных фалах неповрежденной фок-мачты "Хацусе" вверх побежали несколько пестрых флажков. В это же время орудия кормовой башни "Цесаревича", наконец, перезарядились и послали свою порцию "приветов" непрошеным гостям. Но в это же время Вервольф заметил, что дым из труб японских кораблей стал намного более густым - Носиба увеличивал скорость отряда, сбивая русским прицел. Поэтому, пролетев по длинной дуге, снаряды "Цесаревича", нацеленные Мякишевым в самую середину "Хацусе", попасть в свою цель уже не могли. Но флагману Носибы всё равно досталось - один из снарядов лег менее чем в десяти саженях от кормы японца, второй же, пробив по диагонали с правого борта к левому небронированные верхнюю и среднюю палубу в корме, ударил в скос бронированного карапаса, отрикошетил и взорвался, уже ударившись изнутри в 102-мм броню кормового пояса. Взрывная волна, обломки рубашки и подкладки под броню, увесистые осколки толстостенного бронебойного снаряда, отраженные скосом бронепалубы и поясом, рванулись вверх и внутрь корпуса корабля. Находившийся двумя палубами выше расчет кормового трёхдюймового орудия погиб на месте, офицерские каюты в корме были разбиты, настил верхней палубы в нескольких местах встал "на дыбы", в изрешеченном каземате начался пожар от воспламенившихся трехдюймовых патронов. Хотя внешне всё выглядело не так страшно - Вервольф увидел лишь небольшой султан светлого пироксилинового дыма, возникший в месте попадания. Но затем за кормой "Хацусе" потянулся темный дымный след, постепенно становящийся всё гуще... Сигнальщики и связисты "орлиного гнезда" грянули "Ура!".

Вервольф обернулся:

- Связь! Передайте на "Цесаревич" - "Есть попадание!" - а то сами радуетесь, черти полосатые, а им ведь не видно!

- Уже передано, Ваше превосходительство! - тут же отозвался высокий черноусый матрос у аппарата. - Я им первым же делом сообщил!

- Молодец! Как звать-то тебя?

- Матрос Петр Спиридонов, Ваше превосходительство! - вскочив и вытянувшись в струну выпалил связист.

- Ну что ж, матрос Петр Спиридонов! Объявляю тебе благодарность за сообразительность и расторопность! Ибо боевой дух на корабле - это прежде всего!

- Рад стараться, Ваше превосходительство!

- Ну, а теперь садись к аппарату, матрос Спиридонов, надо дальше дело делать!

- Слушаюсь, Ваше превосходительство!

И работа корректировочного поста вновь пошла в привычном русле...

Через минуту орудия "Цесаревича" и кормовой башни "Ретвизана" вновь будут заряжены и смогут послать ещё шесть сюрпризов нашим гостям...

Вот только Носиба не дал нам этой минуты. Орудия концевого "Ясимы" уже завершили разворот в сторону Артура после перезарядки. Прошел ещё какой-то миг, и жерла двенадцатидюймовок "Хацусе", "Сикисимы" и "Ясимы", изрыгая дым и пламя, в течение десяти секунд выбросили по направлению к Артуру двенадцать начиненных шимозой снарядов. В небе над наблюдательным постом царила жуткая какофония - рев пролетающих друг за другом снарядов накладывался на долетавший с запозданием гром выстрелов.