Книжный клуб заблудших душ (CИ) - Валерия Осенняя

Анна Крут и Валерия Осенняя

Книжный клуб заблудших душ

Первая часть

Любовное послание

Тихо звякнул дверной колокольчик, отчего я недовольно сморщила нос. Только-только подумывала ненадолго отойти, чтобы выпить чашечку травяного сбора. Придется, теперь ждать закрытия. Я с неохотой отложила книгу и встала, приветствуя посетителя. Это оказался хмурый мужчина средних лет.

— Вы отдать? — вежливо спросила, замечая в его руках нашу книгу и привычно отодвигая ящичек с картотекой.

— Здравствуйте, да! — мужчина положил передо мной толстый томик Адвара. — Дарин Огильд.

О… Ог… Оги… Нашла!

— Вы задолжали, — я недовольно взглянула из-под длинной косой челки на мужчину. — Почти месяц, как истекло время!

Он стыдливо опустил взгляд, вяло улыбнулся, отчего приподнялись его небольшие темные усы, и с искренним извинением проговорил:

— Простите, последнее время на мои плечи навалилось столько проблем, что я совершенно забыл вернуть ее.

— Больше так не делайте, — я расписалась в бумажке и протянула мужчине. Кажется, он не уловил моей улыбки, так как на полном серьезе проговорил:

— Никогда больше.

После, не прощаясь, ушел, вновь зазвенев колокольчиком над дверью.

— Странный он… — повела плечами и взяла книгу, чтобы отнести на место.

За окном уже вечерело, а значит скоро закрытие. Можно будет провести время за любимой историей и чашечкой сладкого чая. Тем более в такую пасмурную погоду. На улице собирались тучи. Скорее всего, дождь пойдет. Весна в этом году началась рано, а первая гроза прогремела еще в апреле. Люблю это время.

Я улыбнулась и подошла к стеллажу. Быстро отыскала нужную букву, положила книгу, поскорее мечтая оказаться в любимом мягком кресле. Развернулась… и невольно вздрогнула. Сколько раз они ко мне приходили, а я все равно постоянно вздрагиваю. Это всегда происходит неожиданно. Будь я одна или с кем-то…

Передо мной стояла молодая девушка в кружевном летнем платьице. Острые плечики, худенькая и миниатюрная. Казалось, она смотрит через меня, на ту книгу, которую я только что поставила.

— Давно вы не являлись! — немного хмуро сказала, забрав обратно с полки ту самую книгу. — А как только я захотела отдохнуть, тут же.

И уже, направляясь к картотеке, совсем удрученно пробурчала:

— Вот не мог этот мужчина прийти завтра утром?

Девушка не отвечала мне, продолжая стоять около стеллажей. Они никогда со мной не говорят. Ведь духи не могут произнести и слова в нашем мире. Являются и молчат, пока я не начну что-либо делать. Лишь некоторые говорили со мною посредством книг.

Я раскрыла томик на первой странице, просматривая список всех бравших ее за последнее время.

До сих пор помню мамины слова, когда я стала спрашивать о являвшихся ко мне людях. Почему они не говорят? Стоят на одном месте и так пристально смотрят. Мама тогда очень строго наказала никогда никому не говорить об этом. Ведь видеть духов — преступное дело. Нельзя чтобы грани между миром живых и мёртвых стирались. От такого наследства избавляются в раннем детстве. А если же твоя семья не сделала это, то у тебя был шанс все исправить на свое совершеннолетие, когда ты сам можешь распоряжаться судьбой.

Но меня воспитали не так. С малых лет, как открылся дар, мама мне рассказывала историю нашей семьи. О том, что я и она не первые видим духов. Способность передавалась от матери к дочке по женской линии. Я спрашивала маму, почему мы не избавимся от него, раз он плох? Но оказалось все совершенно не так, как твердит закон. Более того, в нашей семье считалось грехом отказываться от того, что тебе даровано свыше. Ведь наша способность помогала душам обрести покой.

Сначала было очень тяжело, но шли года, и я стала понимать, как права была мама. Наша способность действительно помогала этим заблудшим душам. И по сей день, я вынуждена скрывать свой дар, ведь он до сих пор считается наказуемым, а я давно упустила свой шанс — добровольно признаться и связать силу.

Из-за того, что мне приходилось скрывать свою способность, пришлось умалчивать и о втором даре — повышенную чувствительность к магии. Я так и не сходила в магическое управление, чтобы зафиксировать его. Боялась, что смогут выявить запретную связь с миром мертвых.

— И кто же ты у нас? — я с легким любопытством посмотрела на девушку, надеясь, что проверка имен не займет целую ночь.

Понятное дело, что ответа не получила. Она вовсе исчезла легкой дымкой. А вот мне предстояли долгие часы без сна. Помимо проверки фамилий, мне предстояло просмотреть все хроники умерших за последний год. Я давно заметила, что призраки, умершие года два-три назад, умеют хоть немного помогать в поисках причины своей смерти.

Вспомнив, что не закрыла библиотеку, поспешила немедленно это сделать. Столкнувшись со столь огромным количеством смертей, прекрасно знала, как опасно бывает ночью. Тем более, когда ты одна. Пусть библиотека и небольшая, но иногда сидеть в ней страшновато. Ко всему же, частенько остаюсь тут на ночь. Хозяйка этого места хорошо меня знает, с самого детства, когда я еще сама бегала сюда за книжками. Я и работу библиотекаря выбрала только из-за того, что здесь было сильное скопление энергии. К слову, умершие могут являться только вот в таких местах.

Вернувшись к столику, я взялась за работу…

***

Проснулась я от настойчивого стука в двери. Вздрогнула, понимая, что заснула прямо на книгах и газетах. За окном уже ярко светило солнце, ничем не выдавая ночную грозу. Боги, неужели проспала?

Подбежала к дверям, открыла, впуская Нийдлейлу. Она явно была недовольна, что я так долго не открывала.

— Рэбекка, только не говори, что опять всю ночь провела за книгами?

— Не буду.

Женщина недовольно скользнула по мне взглядом, потом по столу с раскиданными материалами моего ночного поиска, и нахмурилась.

— Убрать!

Я кивнула. Нийдлейла была той самой хозяйкой библиотеки, которая частенько наведывалась с проверками по утрам. Стоит признать, что она бывала строгой, но все равно относилась к своей подчиненной с теплотой. Своих детей у нее никогда не было, возможно, поэтому она прикипела ко мне. Временами и поругать могла, а иногда — похвалить. Помню, Нийдлейла часто ставила меня в пример другим детям за то, что я всегда вовремя возвращала книги.

— Замуж тебе надо, — какой раз за последнее время устало повторила женщина, засеменив к столу. — Тогда бы ты не проводила ночи за чтением хроник погибших. Боги, Рэбекка, что ты вообще ищешь? Зачем тебе газеты годовалой давности?

Она взяла одну из них и еще сильнее нахмурилась, отчего морщинка между бровей стала глубже.

— Вы же знаете, я пишу роман, — как обычно соврала, — мне нужны интересные факты.

— Да ты пишешь его уже несколько лет! Когда-нибудь покажешь?! Да и почему убийства и несчастные случаи? Вот я в твоем возрасте баловалась любовными романами.

Я скривилась. Не знаю почему, но никогда их не любила. Детективы — да, приключения, но не придуманные несуществующие отношения! Они мне казались слишком наигранными. Какой нормальный мужчина станет называть свою любимую «моя нежная хризантема»? А описание ее губ! Только послушайте: бархатные, словно цветки каллы. И где они только столь экзотические растения берут? Меня передернуло.

Допустим, серьезных отношений у меня никогда не было, но никто из моих ухажеров не вел себя так, как в этих книжках!

Вот так берешь порой какой-то новый томик в библиотеке и чувствуешь, как тебя скручивают нервные спазмы от столь несуразных действий любовников. Возможно, я просто завидовала, что у меня такого никогда не было. Из-за моей тайной стороны жизни, я не могла позволить себе быть откровенной с кем-то. Но порой, кажется, что и к лучшему это. Пусть уж ничего, чем такое!

— Нийдлейла, можно мне ненадолго уйти?

— Опять пойдешь за газетами? — демонстративно закатила глаза женщина. — Или в местную таверну за первыми сплетнями? Эх, нет, Рэбекка, я слишком хорошо тебя знаю.

— Мне правда очень надо, — посмотрела своим самым несчастным взглядом, почему-то именно он действовал всегда. — И нет, вы не угадали, я собираюсь забрать книгу у должника.

— С каких это пор библиотека гоняется за теми, кто не вернул книжки? — искренне изумилась Нийдлейла.

— С тех самых как я тут работаю! — решительно заявила, не став уточнять, что в действительности это будет впервые.

Девушка-призрак, что вчера ко мне явилась, оказалась должна была нам достаточно необычную и редкую книгу Оскара Брейля «Тонкослойная хроматография в фармации». По-моему, это идеальный повод, чтобы узнать у ее сокурсников, что же с ней произошло. То что мне удалось вычитать из газет, дало слишком мало информации! Я узнала лишь о том, что на территории женского общежития известного Манниского университета произошло ужасное убийство Маргарет Имбарин. Происходила она из знатного рода. Этим видимо и объяснялось, почему о ней почти ничего не написано в сводках новостей, и почему она училась на столь неприемлемом для девушки факультете — биомедицинских и биологических наук. Наверное, её дядя, он же опекун, сделал всё, чтобы этому делу не дали огромной огласки. Но популярная в нашей стране газета «Вестник» как-то умудрилась напечатать немного больше остальных, даже поместила на заглавной странице фото погибшей. Именно это и помогло сразу определиться в направлении своих поисков.