Офицер первой линии (СИ) - Константин Бахарев

Константин Бахарев

ОФИЦЕР ПЕРВОЙ ЛИНИИ

Защита реактора лопнула в неподходящий момент. Каботажное судно «РГК — 23» только что начало спуск на Марс. Капитан Беляев, он же первый навигатор корабля, получив доклады от обоих механиков и связиста, что они уже в противоперегрузочных креслах, глянул на своего помощника. Тот тоже был готов в посадке, и сидел, расслабившись, скосив глаза на капитана. Вдруг раздалась дробь тревоги, и на пульте алым цветом запылал транспарант, давая сигнал, что реактор вышел из строя.

Второй навигатор забился в своём кресле, отстёгивая ремни и путаясь в них.

— Давай SOS, — крикнул ему Беляев, мгновенно отменяя спуск и включая холостой ход. В начавшемся режиме посадки такая команда вызвала сбой в работе двигателей. Корабль затрясся, и прекратив движение вниз, завис на несколько секунд. Именно этого и добивался Беляев.

Полётная инструкция требовала при неполадках реактора немедленно отстрелить его от корабля и передать свои координаты спасателям. Но этого делать нельзя. Двигатель и реактор были на корме, а она сейчас глядела на планету. Если отделить неисправный реактор, он рухнет на Марс, где-то рядом с космодромом и посёлком колонистов. Или прямо на них. А чуть позже, возможно, туда же свалится и «РГК — 23». Учёные парни, там внизу, и все, кто вместе с ними, конечно, очень ждут его груз, но такая доставка ценных приборов и свежих фруктов вряд ли их обрадует.

Дрожь двигателей передалась на пульт. Лежащие на нём руки мелко тряслись. Капитан решил уходить от Марса на стыковочных движках. Они не должны были работать одновременно с основными, и пришлось быстро отключать все предохранительные автоматы. Беляев отщёлкивал тугие тумблеры, ощущая, как всё сильнее дёргается корабль. Локти капитана уже буквально колотились об пульт. Второй навигатор наконец-то выпутался из кресла, отбросил все ремни, и отжимая дёргающуюся тангету передатчика, кричал что-то диспетчеру космодрома. Беляев знал, что сейчас в посёлке завоют сирены, люди начнут, торопясь и ругаясь, надевать скафандры, выбегать из куполов, прыгать в транспорты и мчаться подальше от космодрома, куда вот-вот может бухнуться огромное каботажное судно. А на Деймосе стартуют спасатели. Они контролируют каждую посадку на Марс. И взлёты тоже.

Две секунды, три, четыре, корабль чуть просел, или показалось? Тут судно затряслось ещё сильней, так как первый навигатор без разогрева, в нарушение всех норм регламента включил на всю мощь стыковочные двигатели, аккуратно и быстро задавая им нужный вектор движения. Вкупе с работающим вразнос реактором они создали сильную вибрацию. Но каботажное судно, движимое хоть маломощными, но на двухсоткилометровой высоте дающими приличную тягу движками, уже начало потихоньку подниматься над планетой, преодолевая слабое, однако чувствительное притяжение Марса.

Температура в работающем на износ реакторе стремительно повышалась. Цифровые показатели на контрольном экране быстро увеличивались. Рядом вдруг охнул второй навигатор, его подбросило вверх.

Беляев даже не глянул на него. Он понял, что помощник поймал невесомость — пропала искусственная гравитация. Второго навигатора просто выбросило из кресла. Сам капитан, как только прошёл сигнал тревоги, зафиксировал ноги зажимами, и оставался на месте.

Но крик помощника явился сигналом к тому, что раскаляющийся реактор уже прожёг два уровня защиты и моторы внутреннего управления серьёзно повреждены или уничтожены высокой температурой.

Стыковочные двигатели с рёвом и пронзительным свистом выходили на полную мощность (долго!долго!!), Беляев сводил векторы движения направлением от Марса. Корабль вдруг успокоился, словно пылающий реактор решил немного передохнуть. Первый навигатор тут же врубил форсаж. Каботажное судно резко прибавило скорость, его буквально швырнуло прочь, и оно понеслось в сторону от планеты. Пульт управления вспыхнул красными огнями, подавая сигналы, что стыковочные двигатели накрылись. Однако корабль уже набрал ход и беспорядочно вращаясь, уходил всё дальше от Марса. Замерев, Беляев угадывал момент, когда корма «РГК-23» окажется направлена в сторону от планеты.

Раздался грохот, стальные борта содрогнулись — лопнула плита нижнего трюма. Датчики температур вышли из строя, они просто сгорели. Стрелки на приборе контроля радиации резко мотнуло вправо, в красный сектор. Первый навигатор с силой вдавил кнопку под откинутой оранжевой крышечкой. Корабль дёрнуло так, что плававший где-то вверху второй навигатор врезался в переборку, распорол обо что-то себе бок, ногу, лицо и потерял сознание. Рубку завесили мелкие капли крови. Беляев почувствовал, как его левая рука, которой он держался за скобу на пульте, буквально затрещала от сильного рывка корабля.

На одном из ещё работающих экранов капитан заметил быстро удаляющееся багровое свечение. Это летел отброшенный взрывом реактор. Путь он держал в черноту космоса, минуя Марс и его спутники.

Беляев освободил ноги из зажимов и легонько толкнувшись, взмыл от пульта. Разнонаправленные силы вращения пригнали бессознательного второго навигатора в центр рубки. Здесь он и покачивался в невесомости, окружённый коконом из капель крови. Их сюда направили те же законы физики. Капитан посмотрел на тревожный экран, где шёл отсчёт времени с момента появления сигнала опасности. С момента сигнала об аварии прошло чуть больше минуты.

Занятый перевязкой, а в невесомости это дело нелёгкое, Беляев не обратил внимания на далёкую вспышку. Это рванул реактор. И только сейчас в рубке появились оба механика и связист.

— Целые, вот и хорошо, — Беляев глянул на радиста. — Свяжись с Деймосом, узнай, когда они нас заберут. А вы, — он обратился к механикам. — Проверьте корпус, груз, исправность термостатов в трюмах, радиацию замерьте. И всех касается, соберите свои личные вещи.

Через пару часов по корпусу «РГК — 23» залязгала, загрохотала сталь. Это спасатели, прибывшие с Деймоса, швартовали к себе безвольно кувыркающийся в космосе каботажник.

— Привет! Все живы? — в рубку управления вплыл прибывший командир, одетый в шикарную бело-синюю парадную форму космоспасателей. Видимо, в чём был, так и примчался.

— Второй навигатор немного пострадал, — Беляев развернулся к нему. — Давайте выведем нас на грузовую орбиту. Буксир компании заберёт оттуда наш корабль через пару недель.

— Без проблем, — командир спасателя осмотрел уже пришедшего в себя, забинтованного как египетская мумия пострадавшего навигатора. — Сейчас займёмся вашим судном, поместим в наш госпитальный бокс раненого, потом к нам, ждать попутчиков до Земли.

— А кто ожидается?

— Из вашей компании грузовик, он от Плутона идёт, через пару дней будет здесь. Если хотите, можете подождать пассажирский. Он через неделю тут появится. Или туристический лайнер. Он тоже дней через восемь прибудет.

— Разберёмся, — Беляев глянул на спеленатого помощника. — Как у раненого состояние себя покажет.

— Хорошо, — командир спасателей кивнул, отчего его немного унесло назад. — Как скажете, капитан. А если подкинете нам немного апельсинов, мы полностью в вашем распоряжении.

В кабинете старшего стивидора транспортной компании гудел вентилятор.

— Не люблю кондиционеры, вот и поставил эту трещалку, — пояснил хозяин кабинета Арджун, предложив Беляеву присесть. — От лица компании приношу вам благодарность за спасение экипажа и груза.

Первый навигатор молча кивнул.

— Не смотрели новости? — старший стивидор включил кофеварку.

— Нет, а что там? — равнодушно спросил Беляев. Его совсем не интересовали новости.

— Наша пиар-служба постаралась, между нами говоря, — засмеялся Арджун. — Но всё правильно сделали. На вашем грузовике на Марс шли какие-то приборы, я даже понять не могу, для чего они. Но очень дорогие и уникальные. А вы их спасли. Вот наши рекламщики и сыграли на этом. Дескать, только наша компания и её золотой фонд — высококлассные специалисты могут найти выход из любой, даже самой трудной и безнадёжной ситуации. В итоге клиенты к нам пошли активней, чем обычно.

— Ах, вот в чём дело, — вежливо улыбнулся первый навигатор.

— Но я вас пригласил немного по другому поводу, — Арджун налил две чашки кофе. — В феврале следующего года исполняется двадцать пять лет, как вы работаете капитаном в нашей компании. Мы обсуждали, что вам презентовать на юбилей.

Беляев вздохнул и взял кофе. Подарки, как и новости, вовсе его не занимали.

— У вас не было ни одной аварии, ни одного происшествия по вашей вине, — Арджун тоже взял кофе. — Вообще, вы самый уважаемый наш сотрудник. А как вас отметить, никто не знает. Ну что такое подарить?

Первый навигатор пожал плечами. Ему было всё равно.