Загадай желание! - Диана Фарр

Диана Фарр

Загадай желание!

Глава 1

Июнь 1803 года

Натали остановилась как вкопанная, глядя в окно библиотеки. Она была настолько потрясена, что не смогла больше сделать ни шагу. Розовых кустов, за которыми она любовно ухаживала с четырнадцати лет, на своем обычном месте не оказалось. Они исчезли! Там, где они раньше росли, зияли уродливые черные ямы. Несколько мгновений она стояла окаменев, пораженная и недоумевающая. Но мало-помалу недоумение ее сменилось яростью. Она представить себе не могла, зачем так варварски обошлись с ее любимыми растениями, но прекрасно знала, кто это сделал. Круто повернувшись, она выскочила из библиотеки и помчалась к апартаментам жены своего брата. Только Мейбл могла приказать выкопать милые ее сердцу розы. Только Мейбл способна совершить столь отвратительный поступок!

К тому времени, когда Натали добежала до гостиной Мейбл – эту комнату она всегда называла про себя не иначе как «гостиная Мейбл», поскольку новоиспеченная миссис Уиттакер настояла на том, чтобы переоборудовать маленькую столовую, примыкающую к кухне, в гостиную, чего прежде никогда не делали, – лицо ее было бледным от гнева. Даже не удосужившись постучать, она распахнула дверь и ворвалась в комнату.

Увидев ее, Мейбл досадливо поморщилась.

– Пожалуйста, тише, – простонала она и театральным жестом прижала руку ко лбу. – У меня ужасно болит голова. Просто раскалывается.

Натали изо всех сил сжала губы, стараясь не дать волю гневу. Она хотела быть вежливой! Однако быть вежливой с Мейбл было ох как нелегко. Ни один человек на свете не мог вывести Натали из себя так быстро, как эта особа. Разве что ее муж. Однако сейчас Мейбл ждала ребенка, и об этом не следовало забывать. В данный момент она возлежала в шезлонге с таким мученическим видом, что, вполне возможно, голова у нее и в самом деле болела.

Впрочем, Гектор, примостившийся у ее ног, с таким мрачным видом растирал ей опухшие лодыжки, что, скорее всего, Мейбл просто изображала недомогание, а на самом деле чувствовала себя великолепно и просто играла на публику. А недовольное выражение лица ее мужа говорило о том, что играет она не вполне убедительно.

Прервав свою работу, Гектор сердито взглянул на Натали:

– Могла бы постучать, прежде чем врываться в нашу комнату!

Натали яростно бросилась в атаку:

– А ты мог бы спросить разрешения, прежде чем уничтожать мои розы!

На лицах Гектора и Мейбл появилось виноватое выражение, и Натали сразу поняла: они вместе приняли неблаговидное решение расправиться с ее любимыми цветами и теперь прекрасно понимают, насколько некрасиво поступили. Губы Гектора растянулись в ухмылке, которую он даже не пытался скрыть, и эта ухмылка лучше всяких слов свидетельствовала о том, что реакция сестры доставляет ему истинное удовольствие.

В следующее мгновение на лице Гектора появилось надменное выражение, и он презрительно бросил:

– Твои розы? Мне это нравится! Поместье теперь принадлежит мне!

Тон, каким были сказаны эти слова, вновь едва не вывел Натали из себя. Пытаясь сдержаться, чтобы не вспылить, она сделала глубокий вдох и спокойно произнесла:

– Да, поместье теперь и в самом деле твое, а вот розы были моими.

Эти розы подарил ей отец. Внезапно Натали пронзило острое чувство потери. В течение долгих лет она получала от отца так мало подарков, и потому этот странный дар – розовые кусты, которые он привез домой из одного из своих путешествий, – были ей очень дороги. Она понимала, что нелепо так привязываться к каким-то кустам, но любила их так же нежно, как другие дети любят своих домашних животных. Кроме того, Джо Уиллард, их старый садовник, умерший десять лет назад, в последние месяцы своей жизни научил ее ухаживать за ними.

Гектор прошипел:

– Слишком долго ты распоряжалась в моем доме, дорогая сестренка. Больше я этого не потерплю. Твои драгоценные розы были посажены на моей земле, и я могу поступать с ними так, как мне заблагорассудится. Захочу – выкопаю, не захочу – нет!

Натали непроизвольно сжала кулаки, однако ей все же удалось совладать со своими эмоциями, и она заявила:

– Ты сделал это специально, чтобы меня разозлить. Уничтожил такую красоту, лишь бы причинить мне боль. Как тебе не стыдно, Гектор! Что еще в Кросби-Холле ты намерен уничтожить, только бы сделать мне назло?

Глаза Гектора превратились в узенькие щелочки.

– Это мое дело, Натали. Что захочу, то и уничтожу.

– Но какой в этом смысл? Ведь поместье принадлежит тебе, значит, ты должен заботиться о нем.

Лицо Гектора пошло красными пятнами.

– Я и буду заботиться о нем, причем самым лучшим образом, но если я решу внести какие-то изменения, я это сделаю. Я буду поступать так, как сочту нужным, а ты не лезь не в свое дело. Удивляюсь, как это мама терпела, что ты всюду суешь свой нос? Я дома всего шесть недель, а уже сыт тобой по горло.

– Твоей маме было наплевать на Кросби-Холл, и тебе это прекрасно известно. – Несмотря на все усилия сдерживаться, голос Натали задрожал. – Даже когда был жив отец, Люсиль большую часть года жила с тобой в Лондоне. Со дня его смерти она, по-моему, и двух раз сюда не наведалась. Да и ты тоже до недавнего времени.

– Это не имеет значения, – фыркнула Мейбл, решив, похоже, что настала пора привлечь внимание к своей особе. – Кросби-Холл принадлежит Гектору, и я здесь хозяйка. И то, что Гектор не помчался сюда со всех ног, как только унаследовал поместье, еще не означает, что оно твое. Гектор стал наследником, когда был еще ребенком, а теперь он мужчина, причем женатый. И ты больше не имеешь никакого права здесь распоряжаться.

– А она никогда и не была здесь хозяйкой, – безжалостно отрезал Гектор. – Ей исполнилось пять лет, когда умерла ее мать и моя мама взяла бразды правления в свои руки. После смерти отца она предпочла жить в Лондоне – ведь Кросби-Холл Богом забытое место, – вот Натали и вообразила себе, что поместье принадлежит ей. – Он одарил сестру приторно-сладкой улыбкой. – Нелегко расставаться с несбыточными мечтами, верно?

Натали проглотила комок в горле. Все, что сказал Гектор, было правдой, однако слышать ее оказалось нелегко.

– У меня никогда и в мыслях не было покушаться на права твоей матери. И на твои – тоже. Но ведь кто-то должен был взять на себя заботу о поместье, особенно таком большом, как Кросби-Холл. Нельзя было пускать дела на самотек. – Она глубоко вздохнула. – Люсиль жила в Лондоне, и, кроме меня, некому было заниматься домом и усадьбой. Я просто… решила помочь.

– В твоей помощи больше никто не нуждается, – небрежно отмахнулась Мейбл. – Пусть я еще молода, но с обязанностями хозяйки поместья и без тебя справлюсь.