Преступление в двух сериях - Марина Серова

Марина Серова

Преступление в двух сериях

Глава 1

Я сидела в своей уютной кухне, лениво курила первую с утра сигарету, пила крепкий кофе и в тоске маялась бездельем. Неужели и сегодняшний день будет похож на предыдущие, окажется таким же серым, как погода за окном? Никто не радовал меня посещением или хотя бы телефонным звонком, что для лучшего тарасовского детектива Тани Ивановой — совершенно удивительное явление. Можно подумать, преступники, испугавшись моей зловещей тени, сбросили с плеч своих тяжкий груз грехов.

Дела давно не было. Да, на меня свалилась целая неделя полного и абсолютного бездействия, не озаренная даже игрой в любовь. И единственное, что я могла сказать в это туманное осеннее утро понедельника, — скучно жить, господа! Жизнь на удивление банальна.

За окнами плыли серовато-тусклые октябрьские облака, по форме напоминавшие приклады автоматов, охотничьи ножи и прочее. Вшивый о бане… В том смысле, что оружие для меня — тема близкая и нередко жизненно необходимая.

Я закурила еще одну сигарету и… полюбовалась своей стройной ногой, бесстыдно возлежавшей на поверхности стола. В рассеянном осеннем свете, падавшем из окна, слабо мерцали свеженаманикюренные нежно-розовые ноготки.

Вот такими глупостями приходится заниматься, когда больше нечего делать. За эту странную неделю я даже пару раз подумывала, не совершить ли убийство самой, а потом самой же его расследовать. Но не прельщала меня развязка — ведь, исходя из моей репутации, расследование должно успешно завершиться, преступник должен быть разоблачен, изобличен… ну и так далее. А сажать саму себя за решетку… как-то не с руки, знаете ли.

И вдруг… Я вскочила, опрокинув стул и заодно чашку с остатками кофе. И замерла, вперив взор в пространство. Вот оно, свершилось!

В моей квартире впервые за долгую, на целый век растянувшуюся неделю молчания прозвучал дверной звонок — нежная мелодия одной из композиций Джо Дассена. Звонок новый, между прочим, я к нему еще не привыкла. Как раз в начале этой скучной недели его поставила, выбрав именно такую изысканную мелодию, потому что надоели жуткие вопли, издаваемые прежним.

Огласив квартиру, а может быть, и весь подъезд — при желании могу и рявкать — диким воплем: «Минуту», я ринулась приводить себя в порядок. Не в халате же встречать визитера и, надеюсь, нового клиента. На то, чтобы натянуть подобающий случаю костюм, я потратила около минуты. И отправилась открывать.

За дверью стоял мужчина лет сорока с небольшим. На его круглом розовощеком, с чисто славянским носом-картошкой лице витало озабоченное выражение. Тронутые сединой темные волосы откровенно вихрились, придавая его внешности, несмотря на серьезную мину, сковавшую физиономию посетителя, нечто театрально-мальчишеское.

Я молча рассматривала стоявшего на пороге мужчину, а он внимательно разглядывал меня. Наконец соизволил произнести:

— Могу я поговорить с Татьяной Александровной Ивановой?

— Уже говорите, — пожала я плечами, постаравшись сдержать улыбку.

Дело в том, что голос мужчины больше приличествовал бы парню лет двадцати пяти-семи, нежели, судя по возрасту, отцу семейства, отягощенному объемным пивным брюшком, на котором оттопыривались пуговицы дорогого кожаного плаща. Голос был насмешливо-чувственным, обволакивающим, низкого и приятного тембра.

Мужчина смотрел на меня с легким удивлением и при этом откровенно восхищался моим внешним видом. Лично я к подобной реакции представителей мужской части населения привычна. Длинноногие зеленоглазые блондинки с эффектной фигурой и симпатичным лицом пользуются успехом, что я давным-давно прочувствовала на собственном опыте и не раз пользовалась в работе. Очень удобно, между прочим.

Обратив внимание на деловую папку в пухлой, с перстнем на безымянном пальце руке, я спохватилась — визитер-то не на чай ко мне зашел, он ведь потенциальный клиент, а я держу его на пороге и оценивающе разглядываю!

— Чем могу вам помочь? — с привычным профессионализмом в голосе осведомилась я, вскинув брови. И добавила, дабы избежать возможных недоразумений: — Татьяна Иванова — это я.

— Я бы хотел воспользоваться вашими детективными талантами, о которых распространялись мои знакомые, а также упомянул подполковник Кирьянов, — несколько витиевато изложил причину своего появления у меня на пороге мужчина, и я вновь ощутила глубокое обаяние, исходившее от его голоса. — Меня зовут Александр Николаевич Кармишин.

— Проходите, — предложила я и провела посетителя в комнату.

Слава богу, хоть потенциальный клиент появился. А там, глядишь, и действительно он клиентом станет. Я ведь не за все дела берусь. Но пока хоть послушаю, что у него за дело, — на безрыбье и рак рыба, а от ничегонеделания я уже утомилась.

Мельком взглянув на себя в зеркало, я пригладила волосы, нацепила на лицо холодновато-вежливую улыбку и прошла вслед за гостем.

Он опустился на диван, заняв сразу же ровно половину данного предмета меблировки. Мне показалось, что даже ножки у дивана жалобно скрипнули, не только пружины.

— По какому поводу вы решили ко мне обратиться? — в тон Кармишину поинтересовалась я, утомленная длинной паузой.

— Меня подозревают в преступлении. — Широко усмехнувшись, Александр Николаевич сверкнул золотой коронкой. Вокруг его водянисто-серых глаз залегли тонкие морщинки. Но в зрачках затаилась тревога, из чего напрашивался вывод — мужик играет на публику. Мне эта черта импонировала — зачем загружать других своими переживаниями, если можно четко и всегда ясно ввести в суть проблемы?

— Вот как? — Я милостиво кивнула, предложив продолжать. — В каком преступлении вас подозревают и чего вы хотите от меня?

— Милиция уверена, что я украл документацию, и доказать обратное мне не удается. — Ответ у Кармишина получился довольно туманным, прямо как погода за окном. А за ним сейчас царила осенне-тоскливая морось, наполненная прозрачно-дымными клочьями тумана, похожими на бездну вопросительных знаков. — И я надеюсь на вашу помощь.

— А подробнее можно? — усмехнулась я. — Я пока ничего не понимаю…

Александр Николаевич кивнул, сосредоточиваясь, и скрестил руки над животом, продемонстрировав всю прелесть бюргерско-пивной жизни.

— Я заместитель директора фирмы «Луч». Мы занимаемся оптическим оборудованием. На прошлой неделе наше предприятие заключило выгодный контракт с одной фирмой — реализатором крупной партии. И по данному поводу в воскресенье Глеб Денисович… — Заметив мой непонимающий взгляд, поскольку названное имя-отчество мне ни о чем не говорило, Кармишин пояснил: — Это директор фирмы, Шолонский, — и продолжил: — Так вот он устроил у себя в квартире вечеринку для приближенных, как говорится, к трону. Последствие этой вечеринки было обнаружено только сегодня утром — из сейфа Глеба пропала техническая документация, чрезвычайно важная для дальнейшего развития фирмы. Мы вызвали милицию, и те не нашли ничего лучше, чем заподозрить меня.

Завершив речь, Александр Николаевич выразительно развел руками.

А у меня уже назрело несколько вопросов, которыми я и стала бомбардировать Кармишина:

— Сейф находился в доме директора, там же, где проходила ваша вечеринка?

— Да, — остро блеснули глаза мужчины. — В кабинете. У Глеба такая привычка — опасаясь за сохранность документации на работе, особо важные бумаги он всегда уносит домой.

— Кто, помимо вас и директора, присутствовал?

— Татьяна Александровна, вы поможете мне? — Кармишин выдохнул свой вопрос так проникновенно, что мне захотелось закрыть глаза, не видеть его водянистых глаз, сверкавших на лице обрюзгшего сатира, и отдаться во власть обаятельного голоса. Но тут же я одернула себя — вот до чего вынужденное одиночество доводит! — моргнула, потом еще раз и язвительно улыбнулась.

— Давайте договоримся, Александр Николаевич: сначала вы отвечаете на мои вопросы, только потом — я на ваши.

Видимо, не привыкший к проявлению властности со стороны женщин и к тому, что его божественный голос не возымел нужного действия, Кармишин удивленно вскинул кустистые брови и задумался, почесывая щетинистый подбородок. Потом согласно кивнул, а я задала следующий вопрос.

— Так, кто еще был на том вечере? И вообще, расскажите обо всем подробно.

— Хорошо, постараюсь.

Кармишин приступил к рассказу, а я закурила, вслушиваясь в обдуманные и уверенно звучавшие слова заместителя директора фирмы «Луч». Надо сказать, искусством речи он владел великолепно. Его виртуозные фразы, емкие и одновременно тонкие характеристики завораживали. Мне снова потребовалось сделать над собой усилие, чтобы вникать в смысл звучавших фраз, а не просто эстетически наслаждаться плавно текущей речью.