Странные происшествия в бездымный день - Борис Привалов

Борис Привалов

Странные происшествия в бездымный день

Районный отдел внутренних дел занимал небольшой трехэтажный особняк в тенистом саду. На третьем этаже в коридоре — длинном и широком — размещались кабинеты начальника райотдела и его заместителей, начальников отделений. Прямо против двери с табличкой «Начальник райотдела майор К. Муратов» сверкала лаком дверь с табличкой «Начальник отделения госпожарнадзора капитан О. М. Назаров». Все знали, что майор и капитан — большие друзья, и добродушно называли одного «Раймилиция», другого — «Райпожар».

Если бы кто-нибудь заглянул в эту минуту — с которой начинается наш рассказ — в их кабинеты, то увидел бы абсолютно одинаковую картину: офицеры сидели за своими столами, погруженные в думы.

О ЧЕМ ДУМАЛ ТОВАРИЩ НАЗАРОВ, РУКОВОДИТЕЛЬ БОРЬБЫ С ПОЖАРАМИ

Как о чем? О пожаре, конечно! Ему срочно требовался пожар. Не обязательно с устрашающими малиновыми сполохами и гигантскими языками пламени, с арбузным треском лопающихся стекол и грохотом падающих балок. Вовсе нет! Для полного счастья Оресту Михайловичу и возглавляемому им отделению вполне хватило бы какого-нибудь захудалого, еле смердящего пожаришка, пусть бы даже без огня, с одним дымом. На этот очаг возгорания были бы брошены самые передовые противопожарные средства, огонь и дым были бы уничтожены, а отделение вышло бы на первое место среди прочих районов республики! Неужели сегодня опять будет бездымный день?!

«О, господи, хотя уже почти доказано, что тебя нет, почему бы тебе все-таки не послать на наш район малюсенький пожарчик? — думал Орест Михайлович. — Вон сколько еще стоит домишек, обреченных на снос, и жителей из них давно переселили в новые кварталы… Эти бывшие дома, как охапка сухой соломы — фу! Ох, как плохо, что все хорошо! То есть, конечно, хорошо, что у нас нет пожаров — значит, мы работаем с населением, значит, наши противопожарные меры надежны, огонь боится к нам сунуться… А с другой стороны… Помоги нашему отделению, уважаемый!»

Из этой мысленной тирады, однако, не следует делать выводов о набожности уважаемого товарища Назарова; напротив — он был стопроцентным атеистом. Но, когда создавалось трудное положение, глава пожарников всегда вспоминал различные потусторонние мистические силы. И сейчас был как раз такой случай: у Ореста Михайловича из головы никак не шел разговор с инспектором, который на днях приезжал из областного центра. Ай, какой неприятный получился разговор!

— Дорогой мой! — ласково сказал инспектор, — .твои пожарники совсем обленились. Они нюхают только дым от сигарет и шашлычных мангалов. Они видят огонь только в газовых зажигалках. В соседнем районе за последний квартал ликвидировано десять возгораний, драгоценный мой Михалыч! Там пожарными совершено три героических поступка и один подвиг! Вот это — джигиты! Вот это — покорители огненной стихии! Такие красивые слова не я придумал — в газетах писали. А чем занимаешься ты? Борщ да плов кушаешь? Кому должны, по-твоему, присудить первое место за полугодие: тому району, где есть герои, или тому, где ничего нет, — и загораний, а, следовательно, и героев? А? Знаю, знаю, что ты скажешь — отсутствие пожаров означает большое достижение и т. д. и т. п. Верно, дорогой. Но если ничего не горит, то не за что твоим подчиненным и деньги платить! Выходит — получаешь зарплату за то, что нет работы! Диалектика! С ней не поспоришь!

И довольный своим остроумием, инспектор долго хохотал, хлопал Ореста Михайловича по спине.

Когда приступ веселья закончился, он тяжело вздохнул, налил в пиалу зеленый чай, шумно отхлебнул и грустно молвил:

— Последний раз тебя предупреждаю, Михалыч. Как другу говорю: не будет возгораний — не видать тебе первенства. Не играй с огнем, дорогой, — сам сгоришь!

И вот теперь товарищ Назаров сидел и ломал голову: откуда взять его, этот треклятый пожар? Ну, пусть хоть бы дым какой-нибудь пошел, что ли…

О ЧЕМ ДУМАЛ КАРИМ МУРАТОВ, БОРЕЦ ЗА ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК, СИДЯ В КАБИНЕТЕ ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ КОРИДОРА

Как о чём? О порядке, конечно! Только направление мыслей майора Муратова было прямо противоположно грустным думам его друга «Райпожара». Майор с удовольствием пыхтел любимой трубкой, и ароматный сладкий дымок наполнял кабинет.

Когда Муратова направили в этот район, все его коллеги качали головами и вздыхали сочувственно.

— Дорогой Карим, — сказал начальник управления, — этот район — самый тяжелый в городе. Такое впечатление, что его население живет только для того, чтобы выпивать, драться, писать анонимные письма, не говоря уже о внутриквартирных конфликтах и даже алиментах.

И вот прошло четыре года… Район называют теперь образцовым, тишайшим, показательный, передовым… Уф! Как только не называют!

Майор нажал кнопку звонка и не успел убрать с нее палец, как в кабинет вошел дежурный — сержант Маликов.

— Никаких новостей?

— Так точно, никаких, товарищ майор! Полный порядок!

— Я тебя попрошу, дорогой, не в службу, а в дружбу — сооруди чаек, пожалуйста, совсем от жажды погибаю.

— Слушаюсь! Мне по секрету сказали, товарищ майор, что сегодня у пожарников особенно хорошая заварка имеется. Пойду попрошу немного, по-соседски.

Маликов вышел. Муратов с удовольствием посмотрел в окно, на улицу: раз в районе тихо — значит, милиция работает что надо!

Дверь приоткрылась.

— Разрешите, товарищ майор? — спросил сержант Маликов.

— Входи, входи, — и Муратов, представив себе пиалы с ароматным чаем, зажмурился от удовольствия.

В кабинет вошел сержант Маликов в сопровождении милиционера Ковшова. Между ними шла известная всему городу модница Роза Максимовна.

Ни у кого из вошедших чайника в руках не было.

— Что случилось? — спросил Муратов.

— Товарищ майор! — доложил Маликов. — Данная гражданка занималась оптово-товарными операциями. Имеются свидетели и вещественные доказательства! Вместе с ней доставлен кладовщик Беркин. Он — в комнате дежурного.

Маликов многозначительно кивнул на большую черную сумку в руках Ковшова. Из нее выпирали три больших свертка.

— Что это? — спросил майор.

— Серзизы. Чайные, сувенирные, на шесть персон каждый. Еще три сервиза данная гражданка разбила прямо на складе.

Роза Максимовна заплакала. Муратов смотрел на нее с бесконечным удивлением: в его голове не укладывалось, как могла она, жена уважаемого в городе человека, очутиться в милиции?!

— Я не виновата! — выдохнула сквозь слезы Роза Максимовна. — Не знаю, как со мной это могло произойти, поверьте!

ПРОИСШЕСТВИЕ ПЕРВОЕ. РОЗА МАКСИМОВНА

Этот день начался для Розы Максимовны точно так же, как подавляющее большинство предыдущих. Проводив мужа на работу, она сбросила домашние туфли с ног и несколько минут с удовольствием постояла босиком на персидском ковре.

Затем Роза Максимовна включила телевизор. Шла детская передача — сказка про то, как все звери перепутали свои хвосты и теперь разбирались, что кому досталось.

— Какой глупый заяц! — фыркнула Роза Максимовна. — Даром вернуть черно-бурой лисе хвост! Да за такой хвостище он вполне мог получить два песцовых хвоста и один норковый. А на них выменять стереомагнитофон «Тайфун», я знаю одного нужного человека.

Она выключила телевизор и прикинула сегодняшний маршрут посещения магазинов.

«Чем-то меня нынче порадуют?» — думала Роза Максимовна, и перед ее мысленным взором проходили чередой лица знакомых продавцов, заведующих, кладовщиков.

Внешне Роза Максимовна выглядела здоровой, цветущей женщиной. Но это могло показаться только тем, кто знал ее поверхностно: например, вечно занятому мужу.

На самом же деле Розу Максимовну сжигал внутренний огонь неизлечимой болезни, которая у лекторов и агитаторов именуется «товарным фетишизмом». Роза Максимовна чувствовала себя очень несчастной, если видела на ком-нибудь шляпку более дорогую, чем ее собственная, или туфли более модные. Кофточка новейшего фасона, удачно приобретенная подружкой, могла вызвать у Розы Максимовны нервный шок.

Надо сказать, что уважаемая супруга весьма уважаемого товарища не теряла времени даром. Во всем Ново-Дарьинске едва ли кто-либо из женщин мог соперничать с ней в обилии уникальных туалетов и разнообразных товаров широкого потребления. Но каких сил ей стоило добиться этого ведущего положения! Если бы энергию, затраченную Розой Максимовной на приобретение модной одежды, можно было собрать воедино, то ее хватило бы на обеспечение всех энергетических потребностей населения Ново-Дарьинска в течение пятилетки. Вот, хотя бы, для примера, история добычи необыкновенных туфель. Да, да, — тех самых, которые Роза Максимовна называет «лучшими босоножками республики».