The absence of the eye of God (СИ) - ".depressive.scum."

— Повтори ещё раз, — голос прозвучал грозно и настолько холодно, что мурашки по коже пробежали почти у всех находящихся в помещении. Паренёк в маске на верхней части лица, к которому сейчас обращались, задрожал, держа в руках какой-то свёрток бумаги. Он сделал шаг назад, боясь даже издать звук, не то что повторить написанное на бумаге вновь.

Вместе с этим пареньком также дрожала охрана у дверей и светловолосый парень, который старался не встречаться взглядом с обладателем столь грозного голоса. Единственный, кто был спокоен в этом узком коридоре — девушка со светлыми волосами до плеч и янтарными глазами, которые внимательно следили за каждым движением высокого рыжеволосого парня перед собой. Почувствовав на себе прожигающий взгляд чужих глаз, Тарталья посмотрел на девчонку, думая, что та сразу же отведет взгляд в другую сторону. Однако этого не произошло — девочка спокойно продолжала глазеть на него: не с опаской, как другие поглядывали на него сейчас, а с любопытством.

— Может, юная леди повторит? — спросил Тарталья не таким властным голосом, как до этого, опускаясь перед девушкой на корточки, будто бы он разговаривает с маленьким ребёнком. Возможно, он это сделал из-за разницы в росте, или для того, чтобы девушка почувствовала себя более комфортно, а может для того, чтобы испугать ещё больше других людей в помещении. Заметив непонятное телодвижение от Одиннадцатого Предвестника, светловолосый парень буквально на секунду позабыл о своём страхе и вытянул свою левую руку в сторону, закрывая ею девушку.

— Всё в порядке, Итэр, — спокойно произнесла девушка, однако рука опустилась только после того, как Предвестник метнул на парня острый взгляд своих голубых глаз. От этого действия страх вновь охватил Итэра, заставляя его просто наблюдать за происходящим, не вмешиваясь. — Одиннадцатому Предвестнику Фатуи, Чайльду Тарталье, — девушка сделала паузу на пару секунд, после чего продолжила — Как жаль, что я не могу вернуть тебе должок лично, и мне приходится передавать этот свёрток через одного из своих подчинённых. Чайльд, я знаю о твоём приказе и скором отправлении в Ли Юэ, поэтому решил, что это будет самый подходящий момент напомнить тебе о старом долге.

Двое детишек, которых ты получишь вместе с этим свёртком, на протяжении последних десяти лет обучались у меня боевому искусству и умению пользоваться анемо стихией. Я хочу, чтобы ты взял их с собой в Ли Юэ и не только научил их нескольким новым боевым приёмам, но и наглядно показал, как нужно вести дипломатию с другим регионом. Следующие предложения я хочу, чтобы ты прочитал один, поэтому заранее предупредил своего подчинённого, чтобы дальше ничего вслух не озвучивал.

От Седьмого Предвестника Фатуи.

Пока девочка пересказывала содержимое письма, которое до этого зачитывал тот испуганный паренёк, Тарталья внимательно изучал обоих подростков перед собой. Светловолосый парень выглядел слишком напуганно, его взгляд постоянно бегал из стороны в сторону, однако время от времени он поглядывал на Предвестника, чтобы тот ничего не попытался сделать по отношению к девушке. Сама девчонка наоборот была слишком спокойной: её не пугал ни Одиннадцатый, ни ситуация, ни даже его голос. Она ни на секунду не отвела своего взгляда от голубых глаз при пересказе, что слегка поражало Тарталью. Оба подростка были одеты в единую форму, в которую переодеваются члены организации Фатуи на тренировках: тёмно-серые спортивные штаны, кроссовки и достаточно большие тёмные футболки для подросткового телосложения — особенно хорошо это было заметно на девчонке.

— Как тебя зовут? — спросил Чайльд, как только девочка закончила свой монолог.

— Люмин.

— У тебя хорошая память, Люмин. — улыбка, которая в этот момент появилась на лице Предвестника, не была натянута, но также не выглядела искренне. Скорее, она была отточена.

Девушка никак не прокомментировала похвалу в свой адрес, лишь слегка кивнула головой. Тарталья поднялся на ноги, полностью выпрямившись и протягивая руку к подчинённому Седьмого Предвестника, даже не взглянув на него. Тот хотел было отшагнуть ещё назад, но вовремя опомнился и понял, что сейчас хочет от него Одиннадцатый. Протянув ему свёрток бумаги, паренёк быстро поклонился, после чего поспешил удалиться, ведь своё поручение он выполнил.

— Впервые жалею, что всегда всем возвращаю свои долги, — наигранно произнёс Предвестник, аккуратно сворачивая бумагу и убирая её во внутренний карман пиджака.

***

Тарталья был частично удивлён беспечностью Седьмого Предвестника, ибо прислал он ему этих подростков буквально за четыре часа до отплытия корабля. Однако сейчас его волновало даже не это, а то, знает ли об этих действиях Царица. Где-то в глубине души Чайльд надеялся на отрицательный ответ, и поэтому у него будет полное право не брать с собой этих детишек. Всё-таки задание, которое ему предстоит выполнить в Ли Юэ, далеко не для детских глаз - не хотелось бы именно ему стать разрушителем детской психики.

Думая об этом, Предвестнику вспомнил лицо светловолосой девчонки, которая смотрела на него с таким любопытством, что ему на пару секунд даже неловко стало. Давно он не видел настолько чистого и открытого взгляда; так смотрят только те, кому просто нечего скрывать, те, кто не боится, что их смогут прочитать.

Поудобнее усевшись в кресле в своём кабинете, Тарталья достал из внутреннего кармана тот самый свёрток бумаги. Развернув его, он быстро добежал глазами до тех предложений, которые Седьмой писал лично ему:

«Надеюсь, что ты помнишь этих детей, и мне не нужно тратить чернила на то, чтобы расписывать тебе всю историю, и объясняться почему я решил прикрыться долгом, который ты мне не должен. Если ты забеспокоишься о Царице, то хочу тебя успокоить - она одобрила мою просьбу, поэтому отвертеться тебе от них уже не удастся. Какие бы между нами не были напряжённые отношения, я знаю, что с этим заданием лучше тебя никто справиться не сможет, но перед тем, как я напишу то, в чём действительно заключается твоё дополнительное задание, касающееся этих детей, я хочу, чтобы ты прочёл мои характеристику на них.

Итэр труслив, но не думай, что с ним будет просто. Он очень непослушен и, даже несмотря на свою трусость, может тебе дерзить, если ты вовремя не поставишь его на место. Его успехи в обуздании анемо стихии нельзя даже назвать успехами — он до сих пор с трудом создаёт воздушную волну, в отличие от своей сестры, которая обуздала её ещё в свои восемь лет. Мальчишка больше приспособлен к ближнему бою, у него хорошая реакция, и он достаточно вынослив, но ему ещё учиться и учиться.

Если говорить о Люмин, то можешь даже не пытаться с ней общаться так, как ты это делаешь с другими представительницами женского пола. Не знаю с чем это связано, но девочка очень безэмоциональна, я только один раз увидел на её лице страх, когда чуть не убил на одной из тренировок её брата. Так же, как и Итэр, она предпочитает ближний бой, но я думаю, что ей пойдёт на пользу обучение стрельбе из лука. Если у тебя в голове сейчас появился вопрос, с чего я это взял, то запомни то, что я напишу в следующем предложении. Не вздумай щадить её на тренировках, Люмин очень быстро обучается использованию любого оружия. Единственное, чему я не смог её обучить, так это использованию лука, и как бы мне не хотелось это признавать, но в Фатуи нет лучше лучника, чем ты. На счёт мастерства стихии даже писать ничего не хочется - думаю, через пару лет она будет на моём уровне, если не выше.

Чайльд, я надеюсь, ты понимаешь, что я отправляю этих детей с тобой далеко не за тем, чтобы ты обучил их вести конструктивный диалог с людьми из других регионов. Моё желание и желание Царицы полностью совпадают: пора бы уже показать этим детям другую сторону Фатуи и Снежной. Я осведомлён о твоей настоящей причине отправления в Ли Юэ и хочу, чтобы ты показал эту часть работы этим двоим. Я рассчитываю на тебя.»

Дочитывая последний абзац, Тарталья уже успел трижды проклянуть себя за то, что подумал о сломанной детской психике. Теперь это входит в его основное задание, которое одобрено Царицей, и он действительно не сможет никак увильнуть. С другой стороны, почему его это волнует? Если теперь это часть задания, то он выполнит его беспрекословно.