Литературный театр - Л. Зиман

Интеграция жанров и театральных форм в работе драматического коллектива и на занятиях по основам сценического искусства

Школьный или студенческий театр – явление естественное и, наверное, необходимое во всяком учебном заведении. Но в тех учебных заведениях, где готовят педагогов (и колледжи, и вузы), театральный коллектив приобретает особую роль и формы его работы специфичны.

Нет необходимости в очередной раз рассказывать о близости актёрской и педагогической профессий, об актёрском начале в работе педагога. Но следует отметить, что педагог – а особенно учитель-словесник, учитель начальной школы, воспитатель детского образовательного учреждения – постоянно должен выступать и в роли режиссёра – при подготовке утренников, праздничных представлений, литературных вечеров и др. Режиссёрское начало присутствует и непосредственно на школьных уроках по литературе и литературному чтению, на занятиях по развитию речи и ознакомлению детей с литературно-художественными произведениями в детском саду. В педагогическом колледже, а в последние годы в педагогическом университете на первом же занятии по факультативному курсу (в университете курсу по выбору) «Основы сценического искусства» сообщаем, что в дошкольном образовательном учреждении театр должен быть каждый день, в начальной школе – каждую неделю, в средних классах – пореже, но постоянно. Это не обязательно должен быть полнометражный полуторачасовой спектакль – это может быть десятиминутное театральное зрелище, но с постоянной периодичностью.

Разнообразные театральные формы, которые могут быть использованы непосредственно на уроках в школе и на занятиях в детском саду: театр на фланелеграфе, театр игрушки, магнитный театр, панорамный театр, театр масок, теневой театр, пальчиковый (и кукольный) театр – демонстрируются на первом же занятии по основам сценического искусства. Образцы этих форм создавались студентами педколледжа, создаются студентами педуниверситета, и то, что всё демонстрируемое на занятии – результат творчества предшественников нынешних студентов (даже если они учились в другом учебном заведении), вдохновляет, по крайней мере, некоторых из них на творческий поиск. Хотя, конечно же, не сразу удаётся добиться успеха. Но сразу же ставится задача включения театра в учебный процесс.

Студенты-первокурсники знакомятся с работами театрального коллектива, и театральное творчество теперь осуществляется во взаимосвязи учебной и внеучебной работы. Естественно, количество участников студенческого театрального коллектива ограниченно, хотя в лучшие годы в педколледже оно было не столь мало – более трёх десятков актёров. Но мы стремимся к тому, чтобы каждый студент хотя бы один раз вышел на сцену, что способствует развитию общей раскованности, раскрепощённости, воспитанию чувства единения с аудиторией – всё это необходимо будущему учителю и в той или иной мере осуществляется в процессе преподавания основ сценического искусства. Что же касается работы театрального коллектива, то она становится как бы образцом для всех студентов, на её основе конструируются некоторые формы учебной работы (особенно ярко это проявлялось в педколледже).

Театральный коллектив практикует малые театральные формы – так называемые капустники, которыми мы встречаем первокурсников на церемонии посвящения в студенты и провожаем выпускников на выпускном вечере. Но главная форма работы театрального коллектива, естественно, «полнометражные» спектакли. В педагогическом колледже это были коллажи-композиции на основе различных источников. Мы характеризовали наш театр как литературный, и ставил он своей задачей ознакомление с творчеством того или иного писателя, а не с отдельными его произведениями, создание средствами театра творческого портрета, воспроизведение хотя бы некоторых основ поэтики в единении с биографическими деталями – так, чтобы зрители увидели, говоря словами Е.А. Баратынского, «лица необщее выраженье» писателя, в той или иной мере вошли в его творческую лабораторию, восприняли особенности его художественного мышления.

С этой целью мы включали в спектакль не только пьесы или создаваемые в процессе работы инсценировки произведений Н.В. Гоголя или А.П. Чехова, например, но и переписку, воспоминания современников, произведения других авторов, биографически или ассоциативно связанные с писателем, который являлся «главным героем» спектакля.

Иногда при этом возникали если не маленькие литературоведческие открытия (для участников спектакля и зрителей это всё же открытия), то по крайней мере откровения. Так, при подготовке спектакля «Из прекрасного далёка…» (На темы Н.В. Гоголя) студенты узнали о содержании одной из уничтоженных глав второго тома «Мёртвых душ», рассказанном А.О. Россет-Смирновой, и в дальнейшем этот эпизод так или иначе использовался на занятиях по литературе – при проведении параллелей между раскрытием образов помещиков в первом томе и во втором. Этой же цели послужили реплики Петра Петровича Петуха, сцена у генерала Бетрищева и др. Окончивший университетский курс крепостной полковника Кошкарёва составляет «экспертное заключение»: «…самое таковое название (Мёртвые души – Л.З.) уже показывает изучение наук эмпирическое, вероятно, ограничившееся приходским училищем, ибо душа бессмертна». Это заключение стало своеобразным ключом к разгадке смысла заглавия поэмы Н.В. Гоголя, трактовавшегося на протяжении всего спектакля и, естественно, рассматривавшегося на занятиях по истории русской литературы.

 Одно из проявлений гоголевского приёма иронического притворства – когда вместо человека-личности перед читателем предстают отдельные детали человеческого тела или туалета: усы, бакенбарды, талии, брови, носы, рукава, шляпки, губы – иногда в «конструируемых», наприме, в воображении героини «Женитьбы», сочетаниях. Они выстраиваются в один ассоциативный ряд, и перед зрителями визуализуются в различных театральных формах фрагменты из «Невского проспекта», и «Носа», и «Женитьбы», и «Мёртвых душ». Этот ассоциативный ряд в дальнейшем использовался на занятиях (уже в иной – словесно-аналитической форме) для раскрытия гоголевской поэтики абсурда и для воспитания образно-ассоциативного мышления у будущих педагогов.

В спектакле (а фоновой основой его явилось пребывание Н.В. Гоголя в Италии) студенты познакомились с одним из ярких фактов биографии писателя – открытием им римского рапсода, народного поэта, писавшего на транстеверинском наречии и вошедшего в историю итальянской литературы именно благодаря Гоголю – Джузеппе Джоаккино Белли. Материалом для спектакля стали наши скромные изыскания, опубликованные ранее в «Альманахе библиофила»*. Для спектакля пришлось перевести один из сонетов Дж. Дж. Белли (другие сонеты, включённые в композицию, переведены Евгением Солоновичем и Еленой Гиляровой). Об этом поэте Гоголь писал из Рима своей бывшей ученице М.П. Балабиной. Мы заинтересовались личностью этой женщины и решили найти её переписку с великим русским писателем. Это оказалось не так-то просто. Единственная публикация писем Балабиной к Гоголю была включена в четырёхтомные «Материалы для биографии Гоголя» Шенрока, изданные в 1892-98 гг.*

В спектакле «Средь шумного бала…», или «Порядка ж нет как нет» (по литературно-художественным произведениям и письмам А.К. Толстого) эпистолярное наследие писателя помогло воссоздать сложный образ этого человека, резко отрицательно относившегося к революционным демократам, высмеивавшего и нигилизм, и материализм – и вместе с тем объяснившегося чуть ли не в любви к тургеневскому Базарову, вступившегося за столь ненавистного ему Н.Г. Чернышевского после его осуждения. В попытке воссоздать сложный и противоречивый облик художника мы использовали многие жанры, «испробованные» А.К. Толстым: и роман, и рассказ, и сатирические стихи, и былины, и фольклорно-скоморошьи стилизации, и романсы. Участники театрального коллектива отыскали грамзаписи некоторых романсов на слова А.К. Толстого, в том числе в исполнении Л. Собинова, – и эти записи были включены в спектакль.

На занятиях по детской литературе студенты знакомятся с песней «Колокольчики мои…», которая, как известно, вошла в круг детского чтения в первоначальном варианте (три первых строфы и последняя) и воспринимается как трогательное стихотворение чуть ли не на экологическую тему – о необычайно нежных, хрупких, таких беззащитных колокольчиках, которые топчет конь в своём «неукротимом беге». О том, что конь этот – Россия, призванная объединить славянские народы и уже сроднившаяся с Украиной, многие читатели, в том числе и студенты, даже не подозревают. В спектакле песенка о колокольчиках прозвучала в исполнении лирического женского трио (по первоначальному замыслу это должен был быть дуэт, но в процессе репетиций сами участники спектакля предложили именно трио, которое звучало вначале в разных концах сцены, затем девушки как бы находили друг друга). Пение прерывалось драматически возвышенной музыкой и игрой света – и на сцене появлялся чтец, «разыгрывавший» основное содержание «Колокольчиков…» вместе с участницами трио. И завершался этот эпизод вновь лирическим трио – последней строфой стихотворения.