Девушка на неделю (ЛП) - Моника Мерфи

Я смеюсь. Вряд ли я еще когда-нибудь привезу сюда фальшивую девушку. Я бы вообще никогда не возвращался, если бы это было возможно. Меня не интересуют красоты этого места. Я его ненавижу. Этот дом для меня словно тюрьма.

– Можно задать личный вопрос?

Делаю глубокий вдох. Девушки, особенно такие, как Фэйбл, с их очень уж личными вопросами когда-нибудь сведут меня в могилу.

– Валяй. – Мне нечего скрывать.

Фигня. У меня столько тайн, что это меня пугает.

– Дрю... ты гей?

Святой ад! Ну почему все так думают?!

Фэйбл

Затаив дыхание, жду ответа. От холодного воздуха и безжалостных порывов ветра я продрогла до костей. Я виню никотин за свой наглый вопрос. Могла бы подождать хотя бы день-два. Могла бы провести с ним больше времени и лучше его узнать.

Но мой язык без костей и слишком любопытный мозг не могли ждать ни секунды дольше. Мне необходимо узнать. Положительный ответ сделает семь долгих дней, которые нам предстоит провести вместе, легче. Не придется переживать, что он будет ко мне клеиться.

Но хуже всего то, что внутри я надеюсь, что именно это он и сделает. Что со мной не так? Я не интересна Дрю.

Вот дерьмо, он же до сих пор не ответил.

– Почему ты спрашиваешь? – наконец произносит он, отвечая вопросом на вопрос. Меня это бесит. Оуэн вечно так делает.

Плюс, отвечая таким образом, Дрю заставляет меня перечислить все признаки гея, которые я в нем увидела. Не сказать, что их так уж много… Тем более, я только пришла в себя от чертовски долгой дороги к дому его родителей.

– Ну, ты говорил, что никогда прежде не встречался с девушкой. Твой отец волнуется, что тебе не хватает женского внимания. Еще никогда не видела тебя в баре с девушкой, не то чтобы я за тобой наблюдала, – быстро добавляю я. По крайней мере, я честна. Я действительно не особо обращала на него внимания, но, если мне не изменяет память, он не игрок.

– Может, я еще не нашел нужную девушку.

В моем сердце расцветает невероятно глупая надежда, за которую я готова ударить себя в грудь. Да, я полная дура, раз думаю, что у меня есть шанс стать единственной для Дрю.

Ведь на деле я лишь фальшивая девушка. И это все, большего не будет.

– Ты... эм... хранишь себя? – Стараюсь придать своему голосу непринужденное звучание, но внутри меня твориться настоящий хаос. Мне двадцать. Ему двадцать один. В этом возрасте вообще возможно быть девственником? Ну, я знала, что такое бывает, но никогда бы не подумала, что Дрю Каллахан один из них.

Его мрачная усмешка говорит, что я ошиблась в своих догадках, и облегчение огромной волной накатывает на меня.

– Я определенно не девственник. Но... с того момента прошло уже некоторое время.

Делаю еще одну затяжку.

– Почему?

Упс... я опять наступаю на те же грабли, сунув нос в его личную жизнь, хотя это не мое дело.

Дрю пожимает плечами, и фланелевая рубашка плотно облегает их. У него завораживающая линия плеч.

– Я не вступаю в отношения. Секс – слишком сложная штука.

А вот это уже интересно. По мне так проще него ничего нет.

– Может, у тебя был «неправильный» секс?

– Может, «неправильный» секс – это все, что тебе дано.

Его челюсти сжимаются, а глаза темнеют. Он зол. Знаю, это безумие, но он выглядит невообразимо сексуально. От свирепого выражения на его лице мое сердце трепещет.

Его ответ – загадка для меня.

– Звучит так, будто у тебя и правда был «неправильный» секс.

Стараюсь рассмеяться, стряхивая пепел со своей сигареты, когда вижу на его лице нескрываемое отвращение. Дрю не смеется. Я его обидела?

Курю, потому что нервничаю, и хреново, что он этого не одобряет, но я ничего не могу с собой поделать. Я курила все время, пока училась в школе, потому что это считалось крутым. Потом бросила. Но в тайне продолжаю таскать с собой пачку, доставая сигарету только тогда, когда нужно успокоить нервы. Как сейчас, например. Представление перед его родителями выдалось... напряженным.

Обычно я выкуриваю пачку за полгода. Но теперь, похоже, выкурю ее полностью уже на третий день своего так называемого отпуска.

– Мой отец рухнул бы в обморок, если бы увидел тебя сейчас, – говорит Дрю, отвлекая меня от мыслей.

Делаю последнюю затяжку, прежде чем бросить окурок как можно дальше. Конечно, он не долетел до океана, но я могу вообразить шипение, с которым горящая сигарета касается воды.

М-да, я свинья, ведь я выкинула окурок прямо на улицу, чувствую себя дерьмом, но Дрю не ругает меня за это.

– Это же останется между нами, правда?

– Судя по всему, у нас будет куча общих секретов к концу недели. – Это не вопрос, а утверждение. И Дрю прав.

– Похоже на то, – улыбаюсь я, глядя на парня, но он не отвечает мне тем же.

Наоборот, отворачивается и уходит с веранды обратно в дом. Дверь за ним тихо защелкивается.

Он оставил меня одну в ночной тьме… наедине с холодными и мрачными мыслями.

Глава 5

«Любовь есть дым, от возбужденных вздохов4»

– Уильям Шекспир

День 2. 14:00

Фэйбл

Богачи – отстой. Они грубые, ведут себя так, словно им все позволено, упаси Господь, если вы выглядите бедным. Лично я ношу обычные джинсы и кофты – ничего дорогостоящего. И все они посмеиваются надо мной, как будто я какая-то бродяжка. Они бросают на меня неодобрительные взгляды, словно я вылезла из сточной канавы, а затем им хватает наглости выглядеть испуганными, когда я приближаюсь к ним. Словно я могу вытащить нож или что-то в этом вроде и потребовать отдать мне деньги.

Подобное случилось со мной, когда я бродила по миленьким магазинчикам, расположенным вдоль Оушен Авеню в пригороде Кармел. Дрю высадил меня на вершине холма, показывая, откуда берет начало бесконечная череда магазинов и картинных галерей. Он сказал, что, если пожелаю, то могу исследовать это место несколько часов. И я тут же согласилась на предложение, потому что знала: отец хотел поговорить с ним наедине.

Вот чем они сейчас занимаются: сидят в каком-то ресторане, притворяясь, что едят ланч, в то время как отец достает его вопросами вроде «что ты намерен делать со своей жизнью?». Я в этом не сомневаюсь. Хорошо еще, что Адель не смогла поехать вместе с ними, хотя она была готова бросить все свои дела. Отец Дрю остановил ее, сказав, что хочет поговорить со своим сыном наедине.

Ее досада по этому поводу была так очевидна.