Александро-Невская лавра. Архитектурный ансамбль и памятники Некрополей - Александр Иванович Кудрявцев

36. М. Д. Расторгуев. Митрополичий дом. 1755—1760. Вид с юго-востока

37. Митрополичий корпус с юго-западной башней и галереей Семинарского корпуса. Вид с северо-востока

38. Митрополичий корпус. Приемный зал

39. И. Е. Старов. Троицкий собор. 1776—1790. Вид с юго-запада

40. И. Е. Старов. Троицкий собор. Вид с северо-востока

41. И. Е. Старов. Троицкий собор. Северная башня звонницы

42. Ф. И. Шубин. Вход Господень в Иерусалим. Барельеф над главным входом в интерьере Троицкого собора. 1780-е гг.

43. Ф. И. Шубин. Вручение Богом Моисею скрижалей завета. Барельеф западного фасада Троицкого собора. 1780-е гг.

44. Главный неф Троицкого собора. Верхняя часть колоннады с антаблементом и статуями

45. Панорама ансамбля Александро-Невской лавры

46. Просфорный корпус с северо-западной башней. Вид с севера

47. Северные (Благовещенские) ворота. 1774. Вид со стороны реки Монастырки

48. Надвратная церковь. Вид со стороны Лаврского проезда

49. Лаврский проезд. Вид с севера

ПАМЯТНИКИ НЕКРОПОЛЯ XVIII ВЕКА

Памятники 1710—1800-х годов

Территория первоначальной жилой и хозяйственной (партикулярной) застройки монастыря после возведения каменного городка осталась за его пределами и долгие годы не входила в общий архитектурный ансамбль, хотя была его неотъемлемой, исторически обусловленной частью. Только в 1780-е годы И. Е. Старов, устроив главный въезд со стороны города и тем замкнув Невскую перспективу, включил левобережье Черной речки (Монастырки), охватив его низкими каменными стенами, в архитектонику всего ансамбля. Это было неизбежно и закономерно.

В начале XVIII века на левобережье появились первые каменные строения — консистория и Лазаревская церковь. Восьмигранная маленькая церковь была построена в 1717 году над местом погребения любимой сестры Петра I — Наталии Алексеевны. От нее и пошло название старейшего из петербургских кладбищ — Лазаревское, ныне Некрополь XVIII века. Последнее наименование в достаточной мере условно, так как значительное количество памятников его относится к началу и первой трети XIX столетия.

Многие первые погребения и памятники еще в XVIII или в начале XIX века были утеряны, снесены, засыпаны. Имеются упоминания и о более поздних, также не сохранившихся погребениях, из которых особое сожаление вызывает утрата могил талантливого гравера Е. П. Чемесова (ум. 1765) и одного из строителей ансамбля лавры — архитектора М. Д. Расторгуева (ум. 1767)[23].

В 1723 году, по окончании строительства каменной Благовещенской церкви, в нее перенесли прах Наталии Алексеевны, и именно Благовещенская церковь с тех пор стала привилегированнейшим местом захоронения наряду с Лазаревским некрополем, который постепенно увеличивался за счет сноса всех временных деревянных строений монастыря, выраставшего на противоположном берегу речки. К концу столетия на территории нынешнего Некрополя XVIII века осталось лишь одно здание — Лазаревская церковь, превращенная в 1787 году в алтарную часть пристроенного к ней здания[24].

50. Неизвестный мастер. Надгробие Д. Г. Ржевской. 1720-е гг. Фрагмент

В стенах новой усыпальницы оказались погребения первой половины и середины XVIII века, бывшие до того в деревянной Благовещенской церкви или рядом с ней; в их числе могилы соратников Петра I генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметева, И. Ю. Трубецкого, а также одной из первых русских поэтесс Л. Ф. Ржевской и некоторые другие.

Привилегированность кладбища и усыпальниц явилась причиной появления здесь огромного количества памятников, имеющих непреходящее художественное и историческое значение. Но потомки погребенных и администрация лавры не нашли средств ни для ремонта старинных надгробий, ни для их охраны. В 1909 году Академия художеств направила для обследования некоторых памятников профессоров В. Н. Беклемишева и В. В. Суслова, а в 1912 году заказала гипсовые слепки отдельных произведений[25]. Но это, так же как резолюции и постановления Общества архитекторов-художников, не изменило неприглядной картины.

После Великой Октябрьской социалистической революции общество «Старый Петербург» ходатайствовало перед Петроградским Советом об охране кладбищ закрытого монастыря, и с мая 1923 года начинается постепенная музеефикация бывшей монастырской территории[26]. Основой стал Лазаревский некрополь — Некрополь XVIII века, который вместе с Лазаревской и Благовещенской усыпальницами является редчайшим в России историко-художественным памятником XVIII—первой половины XIX столетия.

Отношение к жизни и смерти, к человеческой личности и ее значению для потомков, постоянно меняющийся мир чувствований и идеалов находят отражение в надгробных памятниках некрополя, составляющих уникальное собрание произведений русского мемориального искусства. К этому жанру, столь определенному и обособленному и вместе с тем неотъемлемому от русской архитектуры, русской пластики — декоративной, монументальной, портретной — обращались многие мастера, обогащая наше представление, наше понимание не только культуры и искусства своего времени, но и своей эпохи вообще.

51. Неизвестный мастер. Надгробие А. П. Апраксина. 1720-е гг.

Лазаревский некрополь в этом отношении бесценен. Примечателен каждый памятник этого постепенно, исторически сложившегося собрания, позволяющего проследить последовательное развитие всех форм надгробия и отразившего художественные взгляды, стили, господствовавшие в разное время, и прежде всего в Петербурге.

Во время раскопок 1927—1929 годов в некрополе были обнаружены памятники супругам Ржевским, которые могут считаться самыми ранними петербургскими художественными надгробиями из сохранившихся до наших дней. И. И. Ржевский, которого хоронил сам Петр I, был царским стольником. Он и его жена, Д. Г. Ржевская, занимали видное место в иерархии созданного Петром «Сумасброднейшего, Всешутейшего и Всепьянейшего собора» — издевательской пародии на церковную обрядность.

Памятники Ржевским представляют собой массивные известняковые плиты. Наиболее распространенными традиционными типами надгробий в России издавна были: плита, напольная или пристенная, крест и саркофаг[27]. Но лишь плита получает дальнейшее развитие в Петербурге с начала XVIII века. Восприняв ее каноническую форму, эпоха внесла свои коррективы в это скромное надмогильное сооружение, насытив его иным содержанием и превратив — в лучших образцах — в подлинное произведение искусства. Памятники Ржевским