Киндер-сюрприз для декана - Джина Шэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты знаешь, как с ней встретиться? – удивленно переспрашивает Васнецов.
– Ага, знаю, – откликаюсь эхом и добавляю быстро, – мне нужно ехать, созвонимся завтра.
Наверное, я сбрасываюсь слишком резко.
Пусть.
Просто еще чуть-чуть – и Васнецов услышал бы, как предательски скачет у меня голос.
А он… Он уже начал садиться, как только я рассмотрел флаер поближе.
– Это она, да, пап? – Антон снова и снова дергает меня за рукав. – Её Катя зовут, да?
– Да, малыш, – ему отвечаю обреченно.
Там на флаере стоит в обнимку с книжкой она.
Красивая настолько, что взял и придушил бы.
«Катя Диамант – презентация новой книги серии «Детектив Нахлобучко».
Завтра.
В этом ресторане.
Интересно. Неужели на её книги будет больший спрос, чем на её грязные танцы у пилона?
Глава 5. Катя
Вот кто сказал, что просыпаться от прикосновений романтично? Просыпаться от прикосновений – щекотно. Что бы это ни было! Впрочем, если не начинать визжать прям сразу – и расслабиться…
– М-м-м, это что?
– А ты угадай!
Кир над моей головой бесстыже смеется и продолжает щекотать мне лопатки. Кисточкой? Пальцами? А так, розой же!
– Верни мой цветочек в вазочку, он завянет, – мрачно бурчу я, но шевелений активных не проворачиваю, не стимулирую.
– Ну, в смысле завянет, ты же потрошишь букеты всегда в первый же день. Ванну с ними принимаешь. – Кир снова начинает рисовать извилистую кривую по моей спине. Начинает всегда от шеи, заканчивает у копчика.
– Принимаю, – мурлычу я, неспешно потягиваясь, – ты не запретишь мне красиво жить, Лисицын.
– Ты халтурно красиво живешь, – Кир фыркает и, дурачась, шлепает меня бутоном розы по плечу, – где ананасы в шампанском? Где рябчики в мандариновом вине? Где бассейн из верблюжьего молока?
– О, так ты уже составил план работ? – улыбаюсь я. – Это очень хорошо, можешь приступать к его реализации.
– Слушаюсь и повинуюсь, – неожиданно Лисицын решает поддержать мое дурачество и, соскочив с постели, улетает в гостиную.
Ну, эй! Я в возмущении! Я, между прочим, рассчитывала на все полагающиеся доброму утру бонусы!
К моему разочарованию – Кир не возвращается. И даже начинает говорить с кем-то по телефону.
Смотрю на время – и вздыхаю. Презентация в час, сейчас – восемь тридцать. Честно говоря, для бонусов уже и времени-то нет. Только и времени – позавтракать с мамой, покормить Карамельку. Максимум, что мне светит успеть до этого – утянуть Кира с собой в душ. И то все будет «по-быстрому».
Будто подслушав мои мысли, из гостиной доносится радостный голосочек моей малышки.
– Мама, мама, кусать, кусать…
Облом. Обойдусь без душа. Моя рыбка хочет «кусать», и горе всем, если мы её не накормим.
Тут уж кровь-неволя – приходится выползти из-под одеяла и спрятаться в халат. В платье для презентации я пока не полезу, увы, я знаю способности Каролинки – она во время завтрака может обстрелять пюре из брокколи всех в радиусе двух метров от стола.
Выхожу в гостиную, застаю тут пляшущую у кресла Каролинку и маму, что сидит в соседнем кресле с несколько расслабленной улыбкой и избегает смотреть на Кира, который стоит у окна и что-то там вдохновенно втирает по телефону.
Я бросаю взгляд на него и, смущенно ойкнув, улетаю обратно в спальню за вторым халатом. Набрасываю его на широкие плечи своего мужчины, пряча от глаз любопытных горничных его исцарапанную спину.
– Подслушиваешь? – фыркает Кир, когда я обнимаю его за пояс, сводя полы халата на рельефном животе.
– Заметаю следы, – сообщаю шепотом ужасной преступницы. Потому что, может быть, мне и самой чуть-чуть неловко.
– А-а, – Кир фыркает и вешает трубку гостиничного телефона, – не хочешь всем показывать, что вчера чуть не сняла с меня кожу живьем?
– Вот если бы тебя можно было за деньги показывать, – мечтательно вздыхаю я, – и то бы не согласилась. А за бесплатно – пусть тем более обломаются.
Мама тихонечко улыбается. Никак не комментирует. Она вообще говорит гораздо меньше, чем было до комы – но все-таки говорит. Борис Анатольевич говорил, что это естественно. Потому что кома – это неизбежный урон для мозга.
– Эй, давай садись за стол, – Кир щиплет меня за бедро.
– Сейчас завтрак привезут.
– Ну, вот и устраивайся поудобнее. И Карамелину устрой. Не собираешься же ты за три часа до своего триумфа сама стол накрывать?
Ну, вообще-то я собиралась как раз. Не люблю горничных в гостиницах, не люблю, как они вечно облизывают Кира глазами.
Да, красивый, да, мускулистый, да темноглазый. Вот только этот паршивец с лисьими глазами мой! Это меня он в прошлом году в пять утра поднял таким стуком в дверь, что было странно, что он её не вынес. Это у меня и у мамы заодно чуть не случился инфаркт, потому что из-за двери нам грозили судами и разорением, потому, что я якобы топлю его величество. Это я его потом чуть не избила огромным букетом роз, который ожидал меня за дверью. И повезло ему, что Карамелька моя не проснулась от его концерта. А то парой царапин эта лисья рожа бы не отделалась.
И вот, после всего этого, чтобы я и позволила какой-нибудь тощей телочке в коротеньком платьишке сервировать для Кира завтрак? Наклоняться в его сторону вырезом декольте, да еще так, чтобы юбочка поднималась еще выше?
Да щас!
Пусть закатают губешки и роняют слезки за закрытой дверью!
Но вот сейчас, он какой-то таинственный-таинственный, загадочный-загадочный. И сразу видно, спорить бесполезно.
В такой ситуации мне остается только сдаться. Сесть за стол и приготовиться к худшему.
В конце концов, сюрпризы от Кира, они… бывают очень разные.
Чем дальше в лес – тем веселее волки.
Пока нам поднимают завтрак, Кир успевает смотаться в спальню и даже нормально одеться. И выйти ко мне при всем параде – черные брюки по фигуре, белая рубашка, галстук бабочка в красную клетку.
– Если бы не галстук, я бы подумала, что ты собираешься сообщать мне что-то плохое, – замечаю я, нетерпеливо постукивая по столу пальцем.
Кир приостанавливается у зеркала, критично изучает галстук.
Кажется – чисто из вредности врожденной думает сейчас ударить по лбу и возопить что-то вроде: Ах, прости меня милая, что ввел тебя в заблуждение. Я умираю! Вот тебе мои ужасные новости!
Честно говоря – с несерьезностью он иногда перегибает. Может выскочить из ванной голышом, намалевав себе пеной для бритья на груди какую-нибудь рожу.
Но…
Строго говоря…
Этот недостаток я ему вполне
