Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца (СИ) - Матеуш Елена

Так прошёл месяц. Ничего страшного не происходило. Я жила как в гостях у доброго дядюшки, который заботится, чтобы племяннице было комфортно, но предпочитает сводить общение с ней к минимуму. Теперь даже не каждую ночь он приходил ко мне. Меня это вполне устраивало. Если бы не слабость по утрам, то считала бы этот месяц лучшим в жизни после детских лет. Всё было так спокойно и благостно, что становилось страшно. Так хорошо не может быть долго. Предыдущая жизнь не раз давала мне такой урок, и я его хорошо выучила: всё может перемениться в один миг и перемены обычно к худшему.

Сковывающий меня вначале знакомства со Шварцем ужас отступил, и я начала задумываться. Образ Чёрного колдуна, о котором слышали страшные истории все жители нашего герцогства, не совсем совпадал с тем Людвигом Шварцем, которого я узнала. Он действительно оказался мертвецом, как все и говорили. И пил кровь, что я не раз наблюдала. Правда, не из жертвы, а из бокала. И не человеческую, как я боялась, а свиную или баранью. Об этом однажды к слову сказала экономка. Никаких оргий или жертвоприношений, о которых с множеством жутких подробностей шептались горожане, мне пока наблюдать не пришлось. Но кто знает? Может, эти страшные ритуалы он творит только в определённые дни – в полнолуние или в какое-то ещё особое положение звёзд. С этим стоило разобраться. А то я расслаблюсь и не замечу, как окажусь на жертвенном алтаре.

Ещё один слух, который ходил про Шварца, это что он пребывает в этой полужизни, полусмерти чуть ли не триста лет. Глядя на него, в это трудно было поверить, но, с другой стороны, я слышала страшные сказки о нём с самого рождения, и моя нянюшка говорила, что услышала истории о Чёрном колдуне ещё от своей матери. Так что он умер не вчера. Да и особняк подтверждал это. Большая часть комнат выглядели так, словно жизнь в них остановилась не меньше, чем сто лет назад. И дело не в пыли. Её всё же иногда явно убирали. А вот неожиданная ветхость тканей в заброшенных комнатах, вышедшие из моды больше ста лет назад интерьеры, говорили о том, что уже больше века хозяева дома утратили к нему интерес.

Другая тревожащая загадка напрямую касалась меня. Шварц утверждал, что для поддержания своей псевдо-жизни, ему необходимо подпитываться. Значит, я не первая девица, проводящая ночи в его спальне. Куда же делись мои предшественницы?

Я решила заняться поисками ответов. Чем больше я буду знать о Шварце, тем больше шансов спастись. Мне не хотелось угасать в четырёх стенах до самой смерти, подпитывая живого мертвеца.

Я исследовала особняк от чердака до подвалов, осторожно расспрашивала слуг, рылась в пыльных фолиантах в библиотеке, но это лишь добавляло загадок. В своих путешествиях по особняку я часто натыкалась на закрытые комнаты. Чердак был покрыт пылью, а несколько чуланов заросли паутиной. Стоя у закрытых на заржавевшие замки дверей, я вспоминала сказку о Синей Бороде и его пропавших жёнах. Боялась и жаждала заглянуть в них. Вдруг там найдутся следы моих предшественниц?

Часть 2. Людвиг

Глава 8. Новая жизнь Шварца

Людвиг смотрел на Лотту, которая сосредоточенно выписывала что-то из манускрипта, прикусив губу и нахмурясь. Она так погрузилась в чтение, что не замечала его появления. Интересно, что его гостья так увлечённо ищет в библиотеке? Надо будет потом посмотреть книги, что брала девушка. Наверняка что-то касающееся его. Может даже способ убить нежить. Людвиг грустно усмехнулся. Вряд ли ей удастся то, что не удалось ему. Смерть – это его давняя недостижимая мечта.

Последние годы, впрочем, он уже не мечтал даже об этом. Они слились для Людвига в холодную серую пустоту. Было странно, что рядом с ним появилась живая душа. Слуги, конечно, тоже живые, но он так привык к ним, что не замечал. Они хорошо знали привычки хозяина и скользили по дому серыми незаметными тенями. Одна Ханна ещё иногда обращалась к нему с какими-то пустыми заботами. Но эти заботы не могли занять его больше пяти минут. А Лотта заставляла вынырнуть из равнодушного беспамятства. Ещё даже до появления в особняке заставила что-то менять в своей жизни

****

«Пожалуй, эта комната ей подойдёт», – подумал Людвиг. Уже много лет в его особняке не появлялись гости. Потому решил сам посмотреть на гостевые покои, прежде чем слуги начнут наводить порядок. Пустая гардеробная, небольшой кабинет и просторная спальня – этого должно хватить. Клубы пыли, носившиеся по полу пустой гардеробной, сырой затхлый воздух, наполнявший комнаты, ясно говорили о том, что сюда давно никто не заглядывал.

Из-за тёмных красок ковра, балдахина над кроватью, каких-то тусклых выцветших гобеленов на стенах и мебели красного дерева, спальня выглядела мрачно. Сквозь задёрнутые шторы света проникало мало, и Людвиг отдёрнул их, надеясь, что освещение сделает вид повеселее. От пыли, что пропитала тяжёлую плотную ткань, захотелось чихать.

После сумрака комнаты яркие лучи солнца на миг ослепили Людвига. Он резко отвернулся от окна и посмотрел на теперь освещённую утренним солнцем комнату. Яркий свет беспощадно подчеркнул заброшенность помещения: разводы на зеркале, тусклый налёт на всех поверхностях, серую, а не белую скатерть.

Впрочем, убрать это можно. Зато мрачный коричневый цвет балдахина и ковра на ярком свете смотрелись уже по-другому. В сочетании с бежевыми и золотистыми узорами коричневый теперь придавал тепло и уют помещению.

«Да, это подойдёт», – убедился Людвиг.

Вдруг сзади что-то постучало в стекло. Он вновь повернулся к окну. В него билась под ветерком яблоневая ветвь, где среди зелёной листвы красовались золотистые плоды. Людвиг, приложив усилие, распахнул заскрипевшие рамы. Тёплый свежий воздух ворвался в комнату, принеся аромат яблок, цветов, растущих под стенами особняка, и звуки птичьего щебета. Одно яблоко под солнечными лучами смотрелось особенно привлекательно. Казалось, видно, как под тонкой кожицей просвечивает белая хрусткая мякоть.

Людвиг словно ощутил во рту знакомый с детства кисло-сладкий вкус плодов этой старой яблони. Он протянул руку. Остатков его магии хватит, чтобы сорвать и подтянуть к себе румяное яблоко. И вот уже гладкий и тёплый с одного бока плод в его руке. Он потёр его о рукав сюртука и возил острые зубы в ароматную мякоть. Сок заполнил рот и на миг показалось, что он вновь ощущает вкус. Но нет. Это шутит память. Мякоть безвкусным пеплом заскрипела на зубах.

****

Да, тогда он впервые вспомнил о том, что когда-то был живым. Соглашаясь принять в качестве ставки дочь барона Хоффмана, Людвиг не рассчитывал на такой эффект. Немного корысти и пережившие смерть понятия о чести не позволили оставить в беде неизвестную фройлян. Да, в беде. Барон твёрдо решил играть на дочь, и если бы Людвиг вышел из игры, девушка вполне могла бы достаться старому сифилитику фон дер Сацу. В доме Людвига девушке точно грозило меньше опасностей, чем у других игроков. Ему же не нужно будет думать о том, где и как получать подпитку. Обычный способ не слишком нравился Людвигу.

Наверно, он слишком пристально смотрел на Лотту, разглядывая сверкающую на солнце рыжинку в непослушных прядях. Вечером в сумрачной столовой её волосы казались тёмными, а сейчас прячущийся внутри огонь вырывался наружу. Она, почувствовав его взгляд, подняла от книги карие глаза. Яркий дневной свет подчеркнул тени под глазами и бледные веснушки на молочно-белой коже.

Тени на лице девушки не понравились Людвигу. Похоже, он слишком увлёкся и стоит пить её энергию не так активно. Обходился же он меньшим долгое время.

При виде Людвига в глазах Лотты мелькнул страх, и она спрятала его под густыми ресницами. Девушка вскочила на ноги и закрыла книгу.

– Не обращай на меня внимание, Лотта. Я найду справочник и уйду.

– Нет, нет, я уже всё… как раз собиралась пойти в парк.