Ледяное пламя (СИ) - Ломтева Ольга

— Чего ржешь? Демон тебя подери! Нашёл время, — Герберт уставился на друга, разыгрывая возмущение. Аккуратно поставив тарелку на кровать, он взял чистую ветошь и бинт. — Давай заканчивать и ложись спать. Будешь как новенький завтра. Не расстраивай Её Высочество.

Последняя фраза прозвучала неожиданно громко. При напоминании о принцессе, Кристофер нервно улыбнулся, что не утаилось от прозорливого друга.

— При чём здесь она? — быстро напустив на себя хмурую мину, сказал дракон, сам не зная зачем произнёс этот вопрос. Ответ был ясен без слов. Её нежный образ, милая улыбка и тонкие пальцы в его руке вспыхнули ярким воспоминанием в голове. И несмотря на только что пережитые мучения с гнойной раной, в груди затрепетало.

Герберт лукаво улыбнулся. Кристофер выдохнул и поднялся с места. Дракон молча наблюдал за тем, как друг оборачивает вокруг него бинт и затягивает потуже.

— Завтра действуем по плану. Я и Хок сопроводим Её Высочество в Королевский дворец. Ты останешься здесь, подробно осмотришь замок, наведаешься в город, — мысли о предстоящем дне давали Кристоферу сил. — Если я слягу, то пусть её отвезет Хок.

— Ты до утра доживи. О делах потом подумаешь, — ответил Герберт. Закончив перевязку, он поднялся и переставил стул на место возле стола. Затем гвардеец поднял руки к лицу и принюхался. Сморщив нос, он брезгливо потёр ладони. — Кажется я пропах твоим лекарством.

— Переживешь, — буркнул Кристофер. Он подошел к шкафу и достал из внутреннего кармана мундира бумажный сверток квадратной формы чуть больше дюйма шириной. Внутри хранился порошок, имеющий обезболивающий эффект. Дракон посчитал, что принять лекарство после столь неприятной процедуры будет правильным решением.

— Главное ты переживи, — Герберт встретился взглядом с другом, — Спокойной ночи. Желаю, чтоб хороший сон помог тебе восстановиться.

Кристофер едва заметно кивнул и пожелал другу приятных снов. Гвардеец ушёл, а дракон, наконец, остался наедине с мыслями. Он надеялся, что всё сделал правильно и встретит утро бодрым и полным сил.

Пришедший сон не был крепок. Кристофер ворочался на кровати, ему снилась бездна, в которую он ускользал, стоя на обрыве. Как только непроглядная тьма смыкалась над ним, Кристофер приоткрывал на секунду глаза, чтобы снова забыться в ночном кошмаре. Тот же обрыв, та же темнота внизу. Он не мог обернуться драконом, взлететь, использовать магию. Огонь больше не был подвластен ему, а чернота поглощала его снова и снова.

В который раз разлепив веки, Кристофер ощутил сильное жжение в боку, вскоре правую ногу свело судорогой. Испытав острую, пронзающую тело боль, он поднялся на кровати и сразу осмотрел бинты. На поверхность проступил гной. Грязно выругавшись, гвардеец взглянул на маленькие карманные часы, которые выложил на прикроватную тумбу перед сном.

— Только три часа… — выдохнул Кристофер и решил перевязать себя самостоятельно, а заодно выпить вторую порцию болеутоляющего порошка. Жара он не чувствовал. Отсутствие лихорадки — верный признак, что всё хорошо. Во всяком случае, искренне хотелось в это верить. Повязка вышла не такая тугая, как это требовалось, зато не пришлось прибегать к помощи посторонних.

Закончив возиться с раной, Кристофер открыл окно, впустив в комнату свежий воздух. Ему не нравился воцарившийся смрад, и хотелось побыстрее избавиться от него. Поэтому дракон решил приоткрыть и дверь. Создавшаяся тяга выветрит терпкий запах, и, возможно, гвардейцу удастся проспать ещё несколько часов.

Взявшись за ручку и толкнув дверь от себя, Кристофер насторожился. Его внимание привлёк скрипучий звук открывшейся двери чуть дальше по коридору. Несмотря на господствующий полумрак, гвардеец разглядел женский силуэт с длинными светлыми волосами. Немного помедлив, фигура двинулась в сторону выхода из замка, и дракона это очень заинтересовало. Куда ночью могла направляться принцесса и зачем? Ему непременно нужно выяснить причину ночной прогулки Её Высочества. Вытащив из шкафа мундир, дракон быстро оделся и вышел из спальни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кристофер двигался тихо, аккуратно ведя рукой вдоль стены. Ему не хотелось пользоваться колдовским огнём, чтобы не выдать своего присутствия. А при помощи магии он "прощупывал" пространство вокруг себя, с легкостью определяя местонахождение драконицы. Оставалось только сопоставить "невидимую" картину с реальным расположением комнат и коридоров, чтобы не ошибиться.

Из приоткрытой двери дальше по коридору лился яркий свет и слышалось постукивание посуды. «Ну конечно, проголодалась, ничего ж не ела за ужином», — Кристофер повеселел от того, как неожиданно разрешился вопрос. Притаившись около входа в кухню, дракон наблюдал за Алитой, чувствуя, как капли пота стекают по лицу. Гвардеец коснулся ладонью лба и мысленно выругался. Начиналась лихорадка. Щеки горели, перед глазами плыло, мышцы в правом боку свело в тугой комок. Вторая порция обезболивающего оказалась бесполезна.

Тем временем, вымыв за собой посуду, драконица направилась к чёрному выходу, ведущему во двор Громового замка. Кристофер последовал за ней.

Принцесса остановилась у ворот, оглядываясь по сторонам. В боку закололо с новой силой. Собравшись с духом, гвардеец прогнал прочь мысли о возникшей боли. Он продолжал следить за драконицей, которая неуверенно шагнула в сторону оббитой железом массивной двери, открывающейся во внешний мир. Потоптавшись на месте, стройная фигура с небрежно сплетенной светлой косой поднялась на крепостную стену.

Кристофер решил, что больше нет смысла скрывать собственное присутствие, а разговор наедине — возможность познакомиться поближе. Он специально шаркнул каблуками по неровным камням, привлекая внимание. Алита испуганно обернулась к нему и застыла, рассматривая его со стены. В свете луны и в такой повседневной одежде драконица выглядела ещё красивее. Даже боль утихла при виде миловидного лица и длинных пальцев, нервно перебиравших ткань юбки, поясок которой обжимал тонкую талию.

— Не спалось, — ответил Кристофер на немой вопрос.

— Мне тоже, — Алита сцепила руки вместе и дёрнула плечами. Видимо, ей хотелось отучить себя от дурной привычки комкать юбку в минуты волнения.

— Я могу подняться?

Принцесса кротко кивнула, и Кристофер резво преодолел расстояние между ними, вбежав по каменной лестнице. Гвардеец остановился в нескольких шагах от неё, а рука самовольно потянулась к ране, которая отдала сковывающей болью.

— Любите ночные прогулки? — поинтересовался дракон, всматриваясь в смущённое лицо.

— Не так, чтоб очень… Просто… Сегодня выдалась бессонная ночь. Да и скоро рассвет.

— Разве?

— Да, поздней весной ночи становятся короткими, а летом и вовсе кажется, что солнце не садится. Только вот… сияния здесь не видно. Говорят, его можно увидеть в Северных горах, — она нервничала, но охотно говорила с ним. — А вы видели сияние?

— Нет, я мало бывал на севере. Большую часть жизни я путешествовал вдоль Алтесских гор, — Кристофер видел картину с изображением небесного явления. Нарисованное казалось неправдоподобным, и гвардеец решил, что обязательно посмотрит на сияние своими глазами, когда будет возможность.

— Надо же. А Великий океан видели?

— Я родился в Вирентисе. В детстве я много купался в нём, — воспоминания о тех днях Кристофер бережно хранил в памяти. Ведь тогда он был счастливым ребенком у любящих родителей.

— Наверное там очень живописно, — Алита в задумчивости подняла голову к небу и закрыла глаза.

— Слетаете туда и увидите собственными глазами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я не могу, — принцесса расстроенно посмотрела на него. — Я не умею.

— Как? — искренне удивился дракон.

— Я никогда не обращалась в дракона и не очень умею пользоваться магией. Мои приёмные родители простые люди, даже не маги. Они не могли научить меня, да и занятие колдовством могло выдать меня. Потому, с детства, мне запрещалось пользоваться магией, — Кристоферу стало жаль её. Он слабо представлял себе жизнь без полёта. А тут… Драконица, которая никогда не обращалась, никогда не поднималась в воздух. Её откровенность была ему приятна, и дракон сделал пару шагов к ней, морщась от подступившей боли.