Ледяное пламя (СИ) - Ломтева Ольга

— Ой, — виновато произнесла принцесса.

— Ничего страшного. Прошу вас, отойдите в сторону. На вас капает с потолка.

Кристофер подал руку ладонью вверх, предлагая помощь. Алита застенчиво посмотрела на него и неуверенно приняла предложение. Он едва сжал её длинные тонкие пальцы и потянул на себя, сделав при этом пару шагов назад. Дракон вновь уловил приятный аромат и дольше положенного держал её за руку, до того ему было приятно.

— Алита, смотри, что я нашёл, — позвал Глен, и мгновение прервалось. — Помнишь те свитки? Взгляни на это.

Он передал ей промокший пергамент, который в одно мгновение стал сухим так же быстро, как и брюки Герберта. Не церемонясь, принцесса сбросила водяной шар на пол.

— Ещё один свиток, как если б кто-то спрятал их по всему замку, — задумчиво проговорила она, нахмурив лоб.

Кристофер бросил взгляд через её плечо. Неровные размашистые буквы сливались в слова, а те в свою очередь в сплошной текст, практически лишенный пробелов.

— Надо быть знатоком древнего языка, чтобы разобрать это. А есть ещё и другие свитки? — дракон посмотрел на Глена, но мужчина не успел ответить. Его опередила драконица.

— Да, мы нашли ещё два. Почерк тот же. Так написано, что невозможно разобрать, — грустно сказала Алита, дёрнув плечами.

— Вам холодно? Давайте возвращаться. А свитки возьмите с собой во дворец. Я уверен, что найдутся те, кто заинтересуется находкой и поможет с переводом.

— Хорошая идея, — поддержал Глен и двинулся в сторону лестницы. — Пойдемте вниз, согреемся.

— Да, — кивнула принцесса, и свернула пергамент дрожащими руками.

Глава 5

Сидя за туалетным столиком, Алита расчёсывала волосы. Раз за разом она проводила гребешком по длинной пряди, начиная с корней и заканчивая вьющимся кончиком. Её взгляд был сфокусирован на одиноком пламени свечи, стоящей возле овального зеркала. Но драконица не замечала колебаний огня. Не моргая, Алита смотрела перед собой и улыбалась. В сознании проигрывалась сцена, где Кристофер желал ей спокойной ночи. Воспоминание о его взгляде и брошенной напоследок улыбке заставляло сердце стучать быстрее.

Раздавшийся короткий стук прервал размышления. Отложив гребень и поднявшись с табурета, драконица подошла к дверному проёму. Она коснулась пальцами вставленного в замочную скважину ключа и взволнованно спросила:

— Кто там?

— Это я, — настороженно ответила матушка. Из-за двери послышался одиночный стук каблука по каменному полу. — Надо поговорить.

Не спеша, Алита повернула ключ. Учитывая события сегодняшнего дня, причиной столь позднего визита могло послужить что угодно. Заметив хмуро сдвинутые брови и плотно сжатые губы Марты, драконица поняла, что предстоящий разговор будет не из приятных.

Торопливо прошагав вглубь спальни, женщина оглядела комнату. Как если б в первый раз оказалась в этом помещении. Алита с интересом наблюдала за поведением Марты. Подобные действия были нехарактерны для приёмной матери. Уже и не зная, чего ожидать дальше, драконица начала нервно перебирать складки ночной сорочки.

— Вижу ты уже переоделась, — Марта старалась говорить, как можно спокойнее, но Алита расслышала суровые нотки в голосе. Матушка расправила юбку и плавно уселась в кресло возле камина. На ней всё ещё было надето нарядное платье бордового цвета. — Прикрой дверь, пожалуйста.

Прозвучавшая просьба вывела из замешательства. Драконица заперлась и прошла обратно к туалетному столику. Взяв табурет, она поставила его напротив Марты. Так они могли видеть друг друга при разговоре.

— Алита, извини, я устала и потому, не буду, да и не хочу ходить вокруг да около. Я сожалею, что до сегодняшнего дня мы почти не разговаривали на тему мужчин и прочего… Я не думала… — женщина замялась, опустив взгляд.

— Ты не думала, что я когда-нибудь покину замок, — подсказала Алита. — Я тоже.

— Да, но… Алита это было заметно всем. Твоя симпатия, твои взгляды. Так нельзя.

В голове моментально появился вопрос: «почему?». Но драконица не озвучила его. Она уставилась в пол и продолжила перебирать трясущимися от волнения пальцами край кружевной сорочки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не ожидала от тебя такого. Что же будет, когда ты появишься при дворе? Ты будешь влюбляться во всех подряд? — Марта начала повышать голос, продолжая задавать вопросы в воздух. Алита ничего не отвечала, так как прекрасно знала, что какой бы ответ не дала, матушку это не остановит.

— Говори тише, пожалуйста. Нас могут услышать.

— Вот что тебя волнует. Что я отчитываю тебя? Что повышаю тон?

— Я не хочу, чтобы наш разговор кто-нибудь услышал, — драконица виновато посмотрела в раскрасневшееся лицо Марты. Ей хотелось, чтобы матушка поскорее ушла.

— Алита. Это всё глупости, ты совершенно не знаешь жизни. Ты только читала о ней в книжках, но это совсем другое. В жизни много лжи. Нужно быть осторожнее, иначе тебя могут использовать, обмануть. Ты просто представить себе не можешь, как с тобой могут обойтись, если ты доверишься не тому.

Дальше драконица уже не слушала, хотя матушка старалась изо всех сил пояснить, как устроен мир за пределами Громового замка. Она в красках описывала ту жизнь, которую видела, работая в Эрте — родовом замке чёрных драконов. Не скупясь при этом на подробности. Но Алита лишь улавливала обрывки фраз, смотря на языки пламени и стыдясь. Наконец, когда под потоком рассказов, драконица уже испытывала к себе и своим поступкам крайнее отвращение, Марта поднялась с места и обняла её.

— Ты должна понять, я очень переживаю за тебя. Я не могу поехать с тобой завтра. Я не писала об этом королю в ответном письме и не могу явиться вот так. Да и обязанности хранительницы никто не отменял. Поэтому ты поедешь одна, как и задумывалось. Прости, если наговорила лишнего. Спокойной ночи тебе, — женщина всегда напоследок извинялась: для вида или же действительно чувствовала себя виноватой, драконица наверняка утверждать не могла.

Как только матушка ушла, Алита вновь закрылась на ключ. Радостное щекочущее чувство в груди исчезло, на смену пришла тяжкая горечь. Затушив свечи, драконица забралась в кровать. Её мучила совесть за своё неподобающее поведение. Хотелось извиняться, но вот перед кем и, главное, за что, она не знала. Весь разговор с Мартой, если этот монолог можно было так назвать, она держалась. Но теперь, к горлу подступил ком, и слезы потекли ручьём, оставляя мокрые дорожки на щеках.

Проспав всего пару часов, Алита проснулась в обнимку с одной из подушек. Первая мысль была о нём, и она тут же уткнулась в мягкую поверхность, вспоминая его улыбку. Стиснув наволочку пальцами, драконица повернулась на спину и уставилась в деревянный полог кровати. В голове хаотично «бегали» мысли. Паника сменялась внезапной радостью, а затем вновь накатывало чувство страха. Как только ей удавалось хоть немного успокоиться, перед внутренним взором возникали запомнившиеся образы. Вот Кристофер сидит напротив неё, вот идёт рядом, вот бросает на неё взгляд, вот она касается его руки. Последнее вызывало сильные эмоции и улыбку, а в груди разливалось тепло.

Алита приподнялась на кровати и подумала о прошедшем разговоре с Мартой. Как и полагалось женщине со строгими взглядами, она не одобрила подобного поведения. И разумом драконица понимала, что матушка права, но было внутри неё что-то ещё. Что отказывалось верить словам приёмной матери, что хотело вновь увидеть его.

Алита поднялась с кровати и приоткрыла окно. Холодный воздух ворвался в комнату, заставив её поежиться и накинуть тёплый халат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я снова думаю о… нём, — она не смогла произнести его имя вслух, словно оно стало чем-то запретным.

Тяжко выдохнув, драконица принялась медленно расхаживать по комнате. Алита пыталась дать себе обещание, что впредь не будет вести себя подобным образом. Не будет допускать фривольностей и уделять чрезмерное внимание кому-либо. Иначе, её попросту неправильно поймут.

Урчание в животе вывело Алиту из собственных переживаний. С момента прибытия гостей, она ничего не ела, и теперь голод отрезвлял её куда лучше, чем речи Марты. За окном мягко светила луна, и драконица решила, что покушать ночью, в тишине и одиночестве, не такая уж и плохая идея.