Леди Шир - Ива Михаэль

В последний день школьных занятий собрали родителей и объявили, что они могут забрать детей домой на месяц. Девочки стали прыгать и хлопать в ладошки, только Марта стояла неподвижно и в ожидании смотрела на отца. Эдуард был уверен, что Марта боится, что он опять оставит её в монастыре, но Марта не боялась, она надеялась на это. Когда все разошлись, Эдуард подошел к настоятельнице и спросил, много ли девочек остаются на каникулах в монастыре? Настоятельница поджала и без того узкие губы, измерила Эдуарда строгим взглядом и, выдержав паузу, ответила вопросом на вопрос:

– А вы и на этот раз хотите оставить Марту на каникулах в монастыре?

Настоятельнице стало известно, что, навещая дочь, Эдуард встречается и с Шир. Ей это не нравилось, но она ничего не могла сделать: Шир не была монахиней, и поэтому их не в чем было упрекнуть.

– Нет, нет, – торопливо заговорил Эдуард, – я просто хотел спросить…

Но настоятельница не дала ему договорить, она скривила рот в недоброй усмешке и спросила:

– …Или вы хотите пригласить к себе в дом на каникулы девочек сирот?

Эдуард плотно стиснул зубы, ему не хотелось ни пререкаться, ни оправдываться. А ещё он подумал, насколько легко ему удаётся хлестать фразами в суде и как невыносимо здесь его гнетёт присутствие монастыря и всего его уклада. Далее Эдуард подумал про Марту, впервые за все годы он задумался, что, возможно, отдать Марту в школу при монастыре было поспешным решением. И теперь, после разговора с настоятельницей, он был решительно настроен забрать Марту из монастыря хотя бы на время каникул. Эдуард спросил сестру, может ли он привезти к ней Марту на месяц. Белла, так звали сестру Эдуарда, с радостью согласилась.

Белла с мужем Александром и с тремя сыновьями жили в деревне, у них было своё, небольшое хозяйство, этим они и зарабатывали себе на жизнь. Они были счастливой семьёй. Соседи до сих пор в шутку называли их молодожёнами, хотя женаты они были не меньше шестнадцати лет. Как-то осенью, среди белого дня, соседка застала их в саду за «святым делом». Белла смутилась и хотела было убежать, но Александр удержал её:

– Глупая, мы женаты, нам всё можно.

Вечером, соседка-свидетельница прелюбодеяний пришла в дом Беллы и Александра с корзиной молодых яблок. Она принесла им яблоки, давая понять, что это именно она видела их в саду и что она ничуть их за это не осуждает.

Марту привезли в дом тётки поздно вечером, когда в доме почти все спали. Белла постелила Марте постель в маленькой комнате на втором этаже, её вещи отнесли туда же.

– Утром всё разберём, – сказала Белла, – это будет твоя комната.

Белла ненадолго задержалась в комнате, чтобы получше рассмотреть Марту, она не видела её два года. С тех пор Марта очень изменилась: похудела и вытянулась.

– Как же ты похожа на свою мать, – с грустной улыбкой сказала Белла и погладила Марту по светлым разбросанным по плечам волосам, – такая же красавица.

Белла не была особенно красива лицом, и женская красота всегда вызывала в ней восхищение. Но Карин, хоть и считалась красивой женщиной, Белле никогда не нравилась. Белла не высказывала своего мнения, но её очень удивил выбор брата. И особенно Белла невзлюбила Карин, когда та решила забрать у неё Марту для того, чтобы потом отправить её в монастырскую школу. Белла была уверенна, что Марта навсегда останется у неё, после трёх сыновей Марта для Беллы была настоящим подарком, Белла называла её дочкой.

Когда Марта осталась в комнате одна, она переоделась в ночную сорочку, которую принесла ей Белла и залезла под одеяло. «Целый месяц»», – подумала Марта и вздохнула. Когда она прощалась с Шир перед отъездом, Шир пообещала ей, что когда она вернётся всё останется по-прежнему. Шир ведь не могла знать, что в пекарне будет пожар.

Постель была слишком большой, подушка слишком высокой, одеяло слишком тяжёлым, но Марта так вымоталась за время поездки, что тут же уснула. Утром Белла разбудила её, не заходя в комнату через закрытую дверь, она осторожно спросила:

– Дочка, позавтракаешь с нами?

В комнате было светло, два неразобранных чемодана стояли под стенкой, на стуле весело школьное монашеское платье. Марта лежала под одеялом и рассматривала комнату, в которой она будет жить целый месяц. Тёплый ветер через приоткрытые окна играл со шторами. В комнате витал особый запах, который бывает только в деревенских домах: это смесь запахов сырости, лежалых вещей, сушеных грибов, запах дров и свежескошенной травы. За окном стрекотали кузнечики и пели птицы, а в углу комнаты стоял весёленький полированный комод с выдвинутыми ящиками, чтобы показать, что они пусты. Комод был немного округлым, с резными узорами по бокам. Марта встала с постели, подошла к комоду и задвинула ящики один за другим.

– Ты похож на циркового слонёнка, – сказала Марта и погладила комод, – вернусь, разложу вещи.

Марта нырнула в своё серое школьное платье и уже, выходя из комнаты, вспомнила, что не застелила постель, Марта скривилась, потом посмотрела на комод и сказала:

– Застели-ка мою постель, слонёнок.

Марта могла заговорить с любым предметом, будь то глиняная тарелка или потертые ботинки, любой предмет мог вызвать в Марте желание поболтать, она легко придумывала ему имя, и всегда находилось что сказать.

Столовая располагалась на нижнем этаже, и, ещё спускаясь по лестнице, Марта увидела сидящих за столом Беллу, Александра и двух своих двоюродных братьев: самого старшего – Романа и самого младшего – Косту, среднего из братьев – Нойи за столом не было. Марта остановилась и двумя руками взялась за перила. Тётка с мужем Марту совершенно не смущали, а вот два кузена-подростка тут же вызвали в ней неудержимое желание подняться в комнату, где комод-слонёнок, и спрятаться под одеяло. Большую часть своей сознательной жизни Марта провела в монастыре, и радость общения с мальчишками обошла её стороной. Она не умела с ними общаться и не хотела. Для себя Марта решила, что для общения с мальчишками еще придёт время, и придёт оно не скоро, вот тогда она об этом подумает. В доме отца Марта бывала редко и поэтому почти не была знакома со своими двумя младшими сводными братьями-близнецами. Как-то во время игры близнецы мчались по коридору, привязав себя, один к другому, верёвкой. Наверно, это была игра в поезд. Они так увлеклись игрой, что не заметили Марту и сбили её с ног. Марта упала на пол, а когда поднялась, то с силой толкнула близнецов. Она сделала это прежде, чем успела что-либо подумать. Близнецы ударились один о другого, потом об стену, потом повалились на пол, а затем оба, в один голос, разревелись. Из комнаты выбежала Карин, она метнула в Марту недобрым взглядом, как камнем, но ничего не сказала. Карин схватила за руки близнецов и строго наказала им обходить Марту стороной. Пожалуй, это был единственный случай общения Марты с её сводными братьями, после которого близнецы ещё больше стали сторониться Марты, а у Марты они стали вызывать ещё большую неприязнь.

Белла заметила Марту, стоявшую на лестнице. Она встала из-за стола и подошла к лестнице. Не поднимаясь, глядя снизу вверх, она протянула навстречу Марте обе руки и поманила её к себе:

– Марта, доченька, спускайся скорее, мы тебя ждём, – при этом Белла улыбалась как настоящая мать. Будь у неё ещё четверо детей или пятеро, она любила бы их всех не меньше и тратила бы на них ровно столько же чувств и жизненной энергии, сколько тратит на своих троих сыновей.

Марта заскользила ладошками по перилам, медленно спускаясь вниз по лестнице, переступая со ступеньки на ступеньку.

Белла усадила Марту рядом с собой, она не стала объявлять другим членам семьи, что в их доме гостья. Белла вела себя так, как будто Марта постоянно живёт в их доме.

– Чего бы тебе сегодня хотелось на завтрак? – спросила она Марту и поставила передней тарелку, – выбирай: есть сыр, овощи, есть свежие, есть пожаренные.

Марта пожала плечами. Тогда Белла привстала и положила Марте на тарелку почищенное варёное яйцо, два кусочка белого домашнего сыра, несколько колечек изящно нарезанного помидора и намазала тонко отрезанный хлеб жёлтым домашним маслом.

– Наедайтесь хорошенько, – обратилась Белла ко всем троим детям, что сидели за столом, Марта кивнула в ответ, а двое братьев сидели неподвижно и зачарованно наблюдали за Мартой. – Мы с папой уходим до обеда работать в поле, хотите, можете прийти к нам помочь, а нет – найдите себе занятия дома или погуляйте, но к обеду будьте здесь и ждите нас.

– А где Нойа? – тихо спросила Марта.

Белла спохватилась, как будто только что вспомнила о нём:

– А, Нойа, Нойа у себя в комнате, ему нездоровится, – сказала Белла и тут же встала со стула, хлопнула в ладоши и с улыбкой объявила: – Мальчики, кто не идёт с нами помогать, тот останется присматривать за Нойей.

Братья оба скривились, как по команде.

– Нее, – протяжно сказал Роман, – я лучше в поле, – и встал из-за стола. В свои пятнадцать он уже по росту и ширине плеч догонял отца.