Память предков. Травничество (СИ) - Ведуница Ирина

Только, около десяти лет назад, умер любимый супруг Антонины Петровны: сердце не выдержало, износилось. Бывает и так. Работали много, детей поднимали, переживали нелегкие времена. Так случается, тут уж и самая лучшая целительница бессильна. Просто у каждого свой срок положен: отсрочить немного можно, совсем изменить — нет. Так мне наставница и сказала.

А сама она через год после похорон в эти места перебралась, заниматься любимым делом. Дети помогли дом поставить, а на жизнь и так хватало: были и накопления, и помощь от детей-внуков. Да и собственная практика голодной не оставила бы. Так что жилось знахарке тут спокойно и привольно.

И вот что странно, вроде и о горестном событии говорила, о потере, но так светло и с улыбкой, словно и не сожалела совсем. Я, не удержавшись, спросила ее об этом и подивилась ответу.

— А что мне печалиться, Софьюшка? Мой Андрейка сейчас там, где ему хорошо. Живет себе, бед не знает и меня поджидает. Мое время придет — его первого увижу: руку мне подаст и проведет куда надобно. Для меня он все равно живой, вот здесь, в сердце моем, в памяти, в детях наших и внуках. Так о чем убиваться, если все и было хорошо и еще обязательно будет?

В этом я с ней согласилась. Если на это так смотреть…

— Верите, что в раю обязательно встретитесь?

Она на меня посмотрела с прищуром, чуть улыбнулась загадочно и плечами пожала:

— Ну, рай или не рай — кто знает? А вот то, что за чертой мы вместе будем вновь — я уверена. Ведь он ко мне во снах иногда является, рассказывает, что там у них и как, говорит, что скучает и ждет. Но торопить встречу запретил накрепко. Для него время не имеет значения, а мне свой срок ожить надобно до последней капельки. Вот так-то.

На этом разговор и прекратился. Я попробовала было выяснить, что именно после смерти бывает, но Антонина Петровна меня мягко пожурила, что не след мне этим еще голову забивать и спать отправила.

Кстати, обращаться к себе она разрешила, как к тете Тоне. А то, говорит, пока имя отчество выговоришь, забудешь, о чем спросить хотела. Я посмеялась над шуткой, но с радостью согласилась. Тетя Тоня — оно и вправду как-то ближе и роднее получалось. Ну и короче, естественно.

А учиться у нее и вправду было интересно, она даже один раз меня с собой на практику взяла — к больному в деревню ходили. Сказала, что травы травами, а первичную диагностику проводить тоже уметь надо. Иначе и напортачить недолго с лечением.

Это как раз на второй день по приезду случилось. А на третий у меня начались неприятности. Ну, не то чтобы совсем что-то плохое, просто видно чем-то глянулась я деревенским парням, что они стали к нам захаживать и докучать. То шуточками грубыми заденут, то погулять в лесок зовут, причем с двумя сразу.

Ага, бегу, лечу, спотыкаюсь. Может я и не правильно их поняла и они что другое имели ввиду, но желания у меня с ними куда-либо ходить не было совершенно. Ни в клуб на танцы, ни на речку купаться. Я сюда не для того приехала. А как отвадить их не знала.

Два дня они мне нервы мотали, хоть из дому вовсе не выходи! Тете Тоне рассказала, но она лишь отмахнулась, сказала, что если внимания обращать не буду, скоро сами отстанут. Парни хоть и навязчивые, но не уголовники, силком никуда не потащат.

— Ну, или, если совсем надоели, защитнику своему скажи. Слово не воробей, вылетит — не поймаешь! Обязался помогать, вот пусть и отваживает.

Этому мудрому совету я и последовала, когда на четвертый день моего здесь пребывания заявился Светозар с проверкой. Видно вспомнил о подопечной, наконец-то. А может просто все это время занят был. Все же работает человек. Кто знает, какой у него там график?

И вроде мирно на этот раз пришел, даже к чаю что-то принес и с Антониной Петровной поговорил, уточняя, куда меня лучше сводить за травами. Так, чтобы и с пользой и куда ей самой уже не добраться одной. Договорились, что на выходных сходим на дальнее место за лесом, где вдали от людского жилья в изобилии растет кипрей, благо короткую дорогу Светозар знает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И все замечательно было, пока не заикнулась я ему о своей проблеме с просьбой как-то помочь. Тут этот ненормальный снова как-то неадекватно отреагировал. Взъелся на меня ни с того, ни с сего, наругал, что мол, нечего юбкой перед парнями вертеть, ежели сюда учиться приехала! И ушел, грохнув дверью.

А я сижу, глазами только хлопаю, понять ничего не могу. И какая муха его укусила? А может полнолуние скоро и у него снова приступы дурного настроения участились? Надо будет сегодня ночью в окошко глянуть. А то мало ли? Если, и правда, луна почти полная, постараюсь в это время с ним больше не общаться. Под любым предлогом. Мне, между прочим, тоже обидно такое в свой адрес постоянно выслушивать. Да еще ни за что, ни про что!

Однако, доставучие приставания местных уже на следующий день прекратились. Видимо, все-таки он этот вопрос как-то решил. Вот что за человек такой противоречивый, а? Невозможный просто! Мне уже просто страшно представить, как пройдет наш первый совместный поход за травами.

Кстати, Яне я с разрешения Антонины Петровны, отзвонилась еще в первый же день. Рассказала, что добралась хорошо и тут же вывалила на нее все эмоции от новости, что моим проводником и защитником оказался Светозар.

Надо отдать должное, подруга сама от такой новости «выпала в осадок», и заверила меня, что знать не знала, что это будет именно наш старый знакомец. Просто, когда дело приняло дурной оборот, единственный к кому она смогла обратиться — был тот самый старый оборотень, с которым уже доводилось общаться. Ведь кто в лесу лучше оборотней ориентируется и помочь может? Вот именно, что никто!

А то, что в защитнике мне назначат именно Светозара и пуще того не догадывалась. Она, как и я думала, что эти красавчики укатили домой с концами, еще месяц назад. А тут вот внезапно такой «нежданчик» получился.

— Ян, так что мне делать-то теперь? — мне на эмоциях уже чуть не плакать хотелось. Опять у меня нестабильность пошла, Дар все никак «устаканиться» не может.

— Не знаю, Софа. Просто потерпи, — в голосе подруги явно звучали виноватые нотки. Уж она-то как никто знала, скольких нервов мне стоило прошлое общение с этим оборотнем. — Все равно других вариантов у нас нет. Вернется Дамир, может он чего путного и придумает. А сейчас постарайся просто пропускать мимо ушей его слова и сосредоточься на обучении. Поняла? И поменьше нервничай — тебе это сейчас крайне вредно. Ты же на природе! Вот и расслабляйся, отдыхай, собирай свои травки, любуйся на звезды. А всех психованных и недовольных… как ты там говорила? Лесом, дальним, темным страшным…

— Угу, охотиться за собственным хвостом! — мрачно пошутила я, припомнив давнишний совет подруги. — Ладно, Яна, я потерплю. Спасибо тебе большое, что так помогаешь. С моей стороны не очень хорошо капризничать, но сама понимаешь…

— Понимаю, дорогая, прекрасно понимаю. Мы что-нибудь обязательно придумаем! А ты пока отдыхай.

Вот, о том тогда и договорились. Значит, придется просто немного подождать. А когда вернется из поездки Дамир и Яна ему все расскажет, он наверняка найдет выход. Я в него верю!

Да и вообще, может мы зря с Яной тогда так переполошились? Может мне тут вовсе и не нужен никакой охранник? Глушь же, чужих почти нет, а с местными вопрос уладился. Ну и от кого меня тут сторожить: от кузнечиков или от лягушек?

* * *

Вопреки моим опасениям, прогулка в выходные получилась действительно интересной, не слишком трудной и весьма плодотворной. Шли мы со Светозаром пешком. Как он объяснил — на машине туда дороги не было — совсем дикие места. Потому и добирались напрямки, без тропок и каких-либо ориентиров. Точнее, сначала все же шли по грунтовой дороге, потом свернули на просеку, а после и вовсе в «дикий» лес ушли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как оборотень выбирал направление, я не знаю. Но, судя по тому, как уверенно он шел — явно ориентировался в пространстве неплохо. Или ходил этой дорогой уже не один раз, почему бы и нет?